Стеклянный город - Мария Сергеевна Руднева

Когда с трапезой было покончено, Гвендолин собственноручно убрала со стола. Потом принесла чайник со свежим чаем, наполнила чашки, зажгла высокую восковую свечу и сказала, подперев голову руками:

— Мне кажется, или вы что-то хотели у меня спросить?

Глава 8

Гвендолин

Хью отложил ложку и подвинул поближе белую фарфоровую чашку. Он молча и пристально изучал Гвендолин, не решаясь заговорить, и смущаясь тем, что девочки тоже молчали.

Гвендолин посмотрела ему в глаза и положила щеку на ладонь.

— Ну, скажи это? — Вдруг улыбнулась она, словно подбадривала. — Скажи, что я кого-то тебе напоминаю? И ты не можешь вспомнить, где видел похожее лицо? Или…

Она вдруг распрямилась и помрачнела.

— Или я ошиблась…

— Нет! — Бритт вскочила со стула, едва не опрокинув его.

Чай расплескался по белой скатерти.

— Нет, вы не ошиблись, — горячо зашептала Бритт, резко понизив голос. — Я не понимала, но вы сказали, и все сложилось. Гвендолин! Не могли бы вы убрать волосы от лица?

Гвендолин кивнула и двумя руками отвела волосы назад, закрутив в узел. Одна только черная прядь упала на высокий лоб. Тонкие губы и нос, высокие скулы и нежная линия подбородка наконец-то сложились у Хью в голове в узнаваемый образ.

Рядом вздрогнула Меган — крупно, ощутимо, и по этой реакции Хью понял, что здесь нет никакой ошибки или совпадения.

— Вы Гвендолин Леймисс? — спросил Хью, шалея от собственной прямоты.

И спросить было тяжело — словно что-то норовило стянуть ему рот и закрыть словам путь. Но стоило увидеть, как медленно Гвендолин кивает в ответ на заданный вопрос, и стало легче.

Словно был пройден какой-то рубеж.

— Да, я Леймисс. Роуз Леймисс — мой брат-близнец, — ответила она, и в голосе чувствовалось облегчение. — Я знала. Откуда-то точно знала, что это произойдет — с тех пор, как услышала, что Дроссельфлауэр пригласил вас посмотреть дворец. Мало кто даже из гостей города удостаивался этой чести. Видимо, он совсем отчаялся… Я верила, что Роуз найдет способ поговорить с вами.

— Так вы знали? — ошарашенно спросила Бритт. — Знали про призрак?

Гвендолин покачала головой.

— Не знала — и жажду расспросить вас. Но я точно знаю, что Роуз здесь, что он не покинул Марблит, что душа его не развеялась. Между близнецами существует особая связь. Все это время я знала, что Роуз заперт во дворце, и не сомневалась, что это дело рук Дроссельфлауэра. Расскажите мне о том, что узнали вы. А я отвечу на все ваши вопросы — так честно, как только смогу. Обещаю.

Меган открыла было рот, чтобы начать отвечать, но поняла, что слова не лезут ей на язык. Потому она промолчала, позволив Бритт рассказывать за всех.

— Дело в том, что все мы с утра получили одну и ту же странную записку… — и Бритт в подробностях расписала все произошедшее с момента пробуждения. И даже показала свою записку.

Меган и Хью выложили на стол свои, чтобы можно было сравнить. Увидев три одинаковых листа бумаги, Гвендолин понимающе усмехнулась.

— Это еще безобидная шуточка нашего мэра. Он вообще любит… подобное. Ведет себя порой как ребенок…

Меган снова замолчала, угрюмо уставившись в собственную чашку. Хью, заметив ее мрачность, наполнил ее чашку до краев. Бритт тем временем продолжила рассказ.

Меган было неуютно — с одной стороны, Бритт точно воспроизводила подробности, но ее рассказ изобиловал такими красочными впечатлениями… Меган не могла вспомнить столько красок. Город как город, странный только.

От Гвендолин, видимо, это не укрылось — она наградила Меган каким-то понимающим взглядом, но не стала прерывать Бритт. Тем временем Бритт дошла в своем рассказе до описания дома мэра, обеда и самостоятельного осмотра.

— Дроссельфлауэр отпустил вас одних? — Брови Гвендолин изогнулись дугой. — Вот это интересно.

— Почему? Он хотел показать нам дом… — растерялся Хью.

— Господин мэр никого не пускает дальше обеденной залы! — резко ответила Гвендолин. — Многие пытались туда попасть — не только я. Никому из жителей города это не удалось, хотя официально там пустые покои и мастерская.

— Мастерская… и правда там есть, — глухо сказала Меган.

— И что же в этой мастерской? — Глаза Гвендолин горели. — Пожалуйста, расскажите мне. Мне надо знать!

— Там картины… — Бритт тяжело вздохнула. — Кисти, краски, холсты. Пейзажи на стенах. И призрак. Призрак Роуза Леймисса, заключенный в большом зеркале. Он очень просил ему помочь. Понятия не имею только — как.

Гвендолин медленно выдохнула, крепко сжав в пальцах серебряную кофейную ложечку — казалось, что еще немного, и согнет ее пополам.

— В зеркале, значит… — прошептала она скорее сама себе, чем собеседникам. — Стоило ожидать от человека, который так хорошо обращается со стеклом. Придумал себе способ…

— Вы о господине мэре? — осторожно спросил Хью.

— О ком же еще! — В уголках губ Гвендолин залегла печальная складка. — Дроссельфлауэр не смог смириться со смертью Роуза. Он бредил идеей удержать его рядом, все твердил, что без него все разлетится на осколки. Нельзя сказать, чтобы он был далек от истины. И тем не менее… Он забрал все вещи Роуза, которые только смог найти после пожара. Не оставил мне ничего — даже памяти о нем. Хорошо знал, как стереть человека из воспоминаний окружающих. Но моя связь с ним слишком сильна. Близнецы — особенные люди.

— Я знаю, — неожиданно сказала Бритт. — Мои братья, Брайан и Ри, — близнецы. Они в самом деле чувствуют друг друга совершенно иначе. Однажды они при мне о чем-то подобном говорили. Мол, если умрет один из них, второй не останется одиноким, потому что близнецы никогда не разлучаются до конца.

Гвендолин улыбнулась ей.

— Спасибо за эти слова. И за то, что