Серебряная ива - Анна Ахматова

30 июня 1955 Ахматова приехала ко мне…

Как всегда, очень проста, добродушна и в то же время королевственна. Вскоре я понял, что приехала она не ради свежего воздуха, а исключительно из-за своей поэмы. Очевидно, в ее трагической, мучительной жизни поэма – единственный просвет, единственная иллюзия счастья. Она приехала – говорить о поэме, услышать похвалу поэме, временно пожить своей поэмой. Ей отвратительно думать, что содержание поэмы ускользает от многих читателей, она стоит за то, что поэма совершенно понятна, хотя для большинства она – тарабарщина… Ахматова делит мир на две неравные части: на тех, кто понимает поэму, и тех, кто не понимает ее.

Корней Чуковский. Из Дневника

Час мужества пробил на наших часах,И мужество нас не покинет.

* * *

Отечественная война 1941 года застала меня в Ленинграде.

Анна Ахматова. «Коротко о себе»* * *

В блокаде (до 28 сент<<ября>> 1941)

Первый день войны. Первый налет. Щели в саду – Вовка у меня на руках. Литейный вечером. Праздничная толпа. Продают цветы (белые). По улице тянется бесконечная процессия: грузовики и легк<<овые>> машины. Шоферы без шапок, одеты по-летнему, рядом с каждым – плачущая женщина. Это ленинградский транспорт идет обслуживать финский фронт. Увоз писательских детей. Сбор в … переулке у союза. Страшные глаза неплачущих матерей.

Крупные деньги вывезены из города (ответ в банке).

Моряки с чемоданчиками идут на свои суда. Все писатели уже в военной форме. Похороны «Петра» Рaст<<релли>> и статуй в Летнем <<Саду>>. Первый пожар. Я – по радио из квартиры М.М. З<<ощенко>>.

Тревога каждый час. Город «зашивают» – страшные звуки.

Анна Ахматова. Из «Записных книжек»* * *

В конце сентября, уже во время блокады, я вылетела на самолете в Москву.

Анна Ахматова. «Коротко о себе»КЛЯТВА

И та, что сегодня прощается с милым, —Пусть боль свою в силу она переплавит.Мы детям клянемся, клянемся могилам,Что нас покориться никто не заставит.

Июль 1941Ленинград* * *

До мая 1944 года я жила в Ташкенте, жадно ловила вести о Ленинграде, о фронте. Как и другие поэты, часто выступала в госпиталях, читала стихи раненым бойцам. В Ташкенте я впервые узнала, что такое в палящий жар древесная тень и звук воды. А еще я узнала, что такое человеческая доброта: в Ташкенте я много и тяжело болела.

Анна Ахматова. «Коротко о себе»* * *

И в памяти, словно в узорной укладке:Седая улыбка всезнающих уст,Могильной чалмы благородные складки.И царственный карлик – гранатовый куст.

16 марта 1944В ТИФУ

Где-то ночка молодая,Звездная, морозная…Ой, худая, ой, худаяГолова тифозная.Про себя воображает,На подушке мечется,Знать не знает, знать не знает,Что во всем ответчица,Что за речкой, что за садомКляча с гробом тащится.Меня под землю не надо,Я одна – рассказчица.

1942Ташкент (В тифозном бреду)* * *

А я уже стою на подступах к чему-то,Что достается всем, но разною ценой…На этом корабле есть для меня каютаИ ветер в парусах – и страшная минутаПрощания с моей родной страной.

1942* * *

Если ты смерть – отчего же ты плачешь сама,Если ты радость – то радость такой не бывает.

Ноябрь 1942Ташми* * *

И комната, в которой я болею,В последний раз болею на земле,Как будто упирается в аллеюВысоких белоствольных тополей.А этот первый – этот самый главный,В величии своем самодержавный.Как он заплещет, возликует он,Когда, минуя тусклое оконце,Моя душа взлетит, чтоб встретить солнце,И смертный уничтожит сон.

Январь 1944* * *

В.Г.[43]

Глаз не свожу с горизонта,Где метели пляшут чардаш…Между нами, друг мой, три фронта:Наш и вражий и снова наш.Я боялась такой разлукиБольше смерти, позора, тюрьмы.Я молилась, чтоб смертной мукиУдостоились вместе мы.

1942Ташкент* * *

Лучше б я по самые плечиВбила в землю проклятое тело,Если б знала, чему навстречуОбгоняя солнце, летела.

Июнь 1944Ленинград* * *

Когда-то Ахматова сказала о себе: «Одной надеждой меньше стало, одною песней больше будет». От безнадежной истории с Владимиром Гаршиным, кроме тех, что приведены выше, остались еще две прекрасные «песни».

* * *

Соседка из жалости – два квартала,Старухи, как водится, – до ворот,А тот, чью руку я держала,До самой ямы со мной пойдет.И станет над ней один на свете,Над рыхлой, черной, родной землейИ позовет, но уже не ответитЕму, как прежде, голос мой.

1940* * *

…А человек, который для меняТеперь никто, а был моей заботойИ утешеньем столько горьких лет,Уже бредет как призрак по окрайнам,По закоулкам и задворкам жизни,Тяжелый, одурманенный безумьем,С оскалом волчьим…Боже, Боже, Боже!Как пред тобой я тяжко согрешила!Оставь мне жалость хоть…

1945* * *

…И еще один облик Ахматовой – совершенно непохожий на все остальные. Она – в окаянных стенах коммунальной квартиры, где из-за дверей бесцеремонных соседей не умолкая орет патефон, часами нянчит соседских детей, угощает их лакомствами, читает им разные книжки – старшему Вальтера Скотта, младшему «Сказку о золотом петушке». У них был сердитый отец, нередко избивавший их под пьяную руку. Услышав их отчаянные крики, Анна Андреевна спешила защитить малышей, и это удавалось ей далеко не всегда.

Уже во время войны до нее дошел слух, что один из ее питомцев погиб в ленинградской блокаде. Она посвятила ему эпитафию, которая начинается такими словами:

Постучись кулачком – я открою.Я тебе открывала всегда.Для него, для этого ребенка, ее дверь была всегда открыта.

Корней Чуковский.Из «Воспоминаний об Анне Ахматовой»* * *

Памяти Вали

Постучись кулачком – я открою.Я тебе открывала всегда.Я теперь за высокой горою,За пустыней, за ветром, за зноем,Но тебя не предам никогда…Твоего я не слышала стона,Хлеба ты у меня не просил,Принеси же мне веточку кленаИли просто травинок зеленых,Как ты прошлой весной приносил.Принеси же мне горсточку чистой,Нашей невской студеной воды,И с головки твоей золотистойЯ кровавые смою следы.

23 апреля 1942ТашкентС САМОЛЕТА 1

На сотни верст, на сотни миль,На сотни километровЛежала соль, шумел ковыль,Чернели рощи кедров.Как в первый раз я на нее,На Родину, глядела.Я знала: это все мое —Душа моя и тело.

2

Белым камнем тот день отмечу,Когда я о победе пела,Когда я, победе навстречу,Обгоняя солнце, летела.

3

И весеннего аэродромаШелестит под ногой трава.Дома, дома – ужели дома!И такая в сердце истома,Сладко кружится голова…В свежем грохоте майского грома —Победительница Москва!

Май 1944* * *

…В мае 1944 года я прилетела в весеннюю Москву, уже полную радостных надежд и ожидания близкой победы. В июне вернулась в Ленинград.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});