Волшебник Земноморья - Урсула К. Ле Гуин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
6. Бегство
ак только Пендор исчез за горизонтом, Гед со страхом посмотрел на восток. Он почувствовал, как прежний ужас перед Тенью охватывает его. Бороться с драконами было проще: они представляли для него вполне реальную опасность, а сейчас он боялся, что его снова охватит неопределенный и безысходный страх, и Гед затосковал. Он убрал волшебный ветер и поплыл с обычным, ибо теперь никуда не спешил. Он не знал, что делать дальше. Пожалуй, оставалось одно, то, что посоветовал дракон: бежать, бежать, бежать. Но куда бежать? Как он ни думал, перед ним был только один путь — на Рок: Там можно найти защиту, и, вероятно, Учителя что-нибудь посоветуют.Но сначала следовало вернуться в Нижний Торнинг и рассказать островитянам о схватке с драконами. Гед вернулся домой спустя пять дней после того, как покинул остров. Встречать волшебника пришла половина населения общины; люди приплыли кто на веслах, кто под парусом и окружили его, глядя во все глаза и стараясь ни слова не пропустить из его рассказа. Он рассказал им, как победил драконов, но некоторые не поверили:
— Где это слыхано, чтобы человек мог убить дракона или заставить его отказаться от своих намерений? Что, если он просто…
— Замолчи! — грубо оборвал его староста общины, который знал, как и многие другие, что волшебники иногда рассказывают истину намеками и иносказаниями, иногда вообще не могут говорить правду. Но если колдун рассказал все честно и откровенно, значит, все так и произошло. Таковы законы их ремесла.
Рассказу Геда поверили, хотя и были удивлены. Чувство страха покинуло людей, и все начали радоваться и веселиться. Островитяне тянулись к юному волшебнику, снова и снова прося повторить рассказ. Подходили и приплывали остальные жители островов и снова просили повторить. К ночи он почувствовал, что не в силах выговорить ни слова, но теперь за него могли рассказать другие, притом намного интереснее. Деревенские певцы в тот же вечер начали сочинять «Песнь о Ястребе», распевая ее на старинный мотив. В ту ночь не только в Нижнем Торнинге, но и в других общинах к югу и к востоку люди не спали и жгли костры. Рыбаки разносили новость дальше, передавая ее от лодки к лодке, с островка на островок:
— Беда отвращена! Дракон с Пендора никогда не прилетит на Архипелаг!
Эту ночь — одну-единственную ночь — Гед был счастлив. Никакая Темная Тварь не посмеет пробраться к нему сквозь яркий свет этих благодарственных костров, которые горели на каждом холме, на каждом берегу; она не решится разорвать хороводы смеющихся танцоров, ее отпугнут звенящие повсюду песни, в которых люди возносят хвалу молодому волшебнику Ястребу. Везде в ту осеннюю ночь металось на ветру пламя факелов, рассыпая в воздухе яркие снопы огненных искр, и свежий ветер разносил их во все стороны.
На следующий день Гед встретил Печварри, и тот сказал:
— Я не знал, что ты так всесилен, господин.
И в глазах его читался страх — ведь раньше он осмеливался считать Геда другом. Но, кроме страха, в словах слышался укор: как же так — Гед, победивший могущественного дракона, не сумел спасти его сынишку?
После этой встречи на Геда с новой силой нахлынули беспокойство и нетерпение; раньше они гнали его на Пендор, теперь гнали прочь из Нижнего Торнинга. Несомненно, островитяне с радостью содержали бы его всю оставшуюся жизнь, хотя бы просто как некую достопримечательность, чтобы похвастаться при случае перед соседями, но тем не менее на следующее утро Гед покинул свой дом на холме, взяв лишь то, с чем прибыл с Рока — книги, жезл да маленького отака, сидящего на плече.
С Нижнего Торнинга он отбыл на гребной лодке с двумя молодыми рыбаками, считавшими великой честью услужить ему. Они плыли по проливам и каналам Девяноста Островов, так плотно забитых лодками и кораблями, что окна и балконы домов нависали прямо над головами плывущих путешественников. Там, где они проплывали, все уже знали о подвиге Ястреба, весть о нем всюду опережала его самого: и на Верфях Неша, и на затянутых завесой дождя пастбищах Дромгана, и в зловонных амбарах Геата, где вытапливали рыбий жир. Где бы они ни проплывали, все встречные насвистывали «Песнь о Ястребе», а там, где бросали якорь, жители наперебой приглашали его на ночлег, считая огромной честью выслушать из уст Геда рассказ о схватке с драконом. Когда же, наконец, они прибыли на Серд, то первый же капитан корабля, которого Гед попросил доставить его на Рок, в ответ низко поклонился и сказал:
— Господин мой, спасибо за великую честь, оказанную мне и моему кораблю!
Так Гед покинул Девяносто Островов. Но в тот самый миг, когда судно развернули кормой к Внутренней Гавани Серда и подняли паруса, налетел ветер с востока и ударил в нос кораблю. Шквал вызвал удивление среди бывалых моряков, ибо с утра холодное осеннее небо было ясным и обещало хорошую погоду. Но от Серда до Рока всего тридцать миль, поэтому они все-таки поплыли и, хотя ветер крепчал, продолжали упорно пробиваться дальше. Этот корабль, как и большинство торговых судов Внутреннего Моря, был оснащен верхним продольным парусом, который позволял плыть при встречном ветре, а хозяин судна, бывалый моряк, поначалу даже радовался, что представился случай показать свое искусство. То и дело меняя галсы, они медленно продвигались на восток. Но вскоре ветер принес тучи, ливень с неистовством обрушился на корабль, и казалось, что судно вот-вот перевернется.
— Господин Ястреб, — обратился капитан корабля к юному магу, который находился на самом почетном месте, рядом с капитаном. Вот только честь эта оказалась несколько сомнительной, ибо при таком ветре и ливне одежда их промокла насквозь, а плащи плотно облепили тела, мешая двигаться. — Господин Ястреб, нельзя ли шепнуть ветру пару словечек?
— Далеко отсюда до Рока?
— Полпути, если не больше, мы одолели. Но идти всю дорогу при встречном ветре трудновато, сударь.
Гед поговорил с ветром,
