Волшебник Земноморья - Урсула К. Ле Гуин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако, что делать на Хавноре и куда бежать дальше, он не представлял. Северное направление не хуже любого другого, к тому же сам он северянин. Возможно, на Хавноре удастся найти корабль, который доставит его на Гонт, и он сумеет отыскать Огиона, чтобы спросить у него совета. Или лучше найти корабль, отправляющийся куда-нибудь далеко-далеко, в другой Простор, и еще дальше, где Тень совсем потеряет его след и откажется от преследования. Кроме этих туманных и неопределенных планов, в голову ничего не приходило. Он не знал, какую дорогу выбрать и как себя вести, чтобы спастись. Ясно было одно: надо бежать.
Сорок весел к рассвету следующего дня унесли корабль по зимнему неприветливому морю на сто пятьдесят миль от Серда. К вечеру они подошли к порту Оррими на восточном побережье огромного острова Хоск. В здешних водах торговые суда Внутреннего Моря старались держаться поближе к берегу, а на ночь бросали якорь в ближайшем порту, где их застала темнота. Пока было светло, Гед сошел на берег и начал бродить без цели, в глубокой задумчивости, по крутым улочкам приморского селения.
Дома и здания старинного городка Оррими, выстроенные из массивных камней и кирпича, были окружены стеной для защиты от диких племен Внутренних Земель Хоска, которые не знали и не хотели знать никаких законов. Склады в порту напоминали форты, а дома купцов — за́мки с крепкими стенами, башнями и другими укреплениями. Но Гед, блуждая по улицам, смотрел на добротные, массивные особняки как бы сквозь некую завесу, и казалось, что за ней только пустота и тьма. Люди, спешившие мимо него по делам, представлялись смутными немыми тенями. Когда солнце зашло, он повернул к гавани, но и там все выглядело одинаково тусклым и блеклым: и широкое красное зарево, и ветер, посвежевший к ночи, и суша, и море…
— Куда путь держишь, господин волшебник?
Кто-то окликнул Геда сзади, догоняя его. Круто повернувшись, Гед увидел человека в сером, опиравшегося на массивный посох, непохожий на жезл волшебника. Лицо незнакомца закрывал капюшон, так что в красном свете заката его нельзя было разглядеть. Но Гед чувствовал на себе взгляд его невидимых глаз. Пристально глядя на незнакомца, он поднял свой тисовый жезл, создавая между ними преграду.
Незнакомец негромко спросил:
— Чего ты боишься?
— Того, что следует за мной.
— Вот как? Но я не твоя тень.
Гед стоял и молчал. Он уже понял, что этот человек — не тот, кого он боялся; это не призрак, не Тень и не геббет. В равнодушном, безмолвном, призрачном мире он один сохранил и голос, и даже некую телесность. Потом он откинул капюшон. Его странная голова, лысая, изборожденная швами, и морщинистое лицо придавали ему вид старого человека, хотя голос казался молодым.
— Кто ты, я не знаю, — говорил человек в сером, — но считаю, что встреча наша неслучайна. Мне довелось однажды слышать историю об одном юноше с лицом, покрытым шрамами. Он повелевал силами тьмы и благодаря им завоевал огромные владения. Если память мне не изменяет, даже целое королевство. Не знаю, о тебе та повесть или не о тебе. Но вот что я скажу: тот, кому нужен меч, чтобы сражаться с тенями, должен идти ко Двору Тереннона. От беды, что гонится за тобой, тисовый жезл — не защита.
Гед слушал, и в душе его боролись надежда и недоверие. Каждый человек, искушенный в волшебстве, достаточно быстро убеждается, что любая встреча — ведет она к добру или злу — редко бывает случайной.
— В какой стране находится Двор Тереннона?
— На Осскиле.
При этом слове Гед — по какой-то причуде памяти — увидел на мгновение огромного черного ворона на зеленой траве, глянувшего на него глазом, поблескивающим, как агат, и что-то сказавшего ему на осскильском языке; вот только слова те забылись.
— Про этот край ходят не очень-то хорошие слухи, — сказал Гед, продолжая изучать человека в сером и стараясь понять, кто он такой.
В его манере говорить и держать себя было что-то, наводящее на мысль, что он тоже волшебник и маг. Он говорил с Гедом смело, но в нем чувствовалась надломленность, как у побитой собаки, а в самом облике было что-то от больного, узника или раба.
— Ты с Рока, — возразил Геду незнакомец. — А волшебники с Рока любое волшебство, непохожее на их собственное, считают дурным.
— Сам-то ты кто?
— Путешественник. Купец с Осскиля. Здесь по торговым делам, — ответил человек в сером.
Видя, что Гед больше не собирается его ни о чем расспрашивать, он пожелал молодому человеку доброй ночи и пошел прочь по узким крутым улочкам, ведущим вверх от причалов.
Гед нерешительно повернулся к морю, не зная, следовать этому странному совету или нет, и поглядел на север. Красное зарево быстро гасло над холмами и ветреным морем. Надвигались серые сумерки, а по пятам за ними шла ночь.
Неожиданно Гед решил, куда плыть дальше, и, увидев на причале рыбака, выбиравшего сеть из лодки, поспешил к нему. Поздоровавшись, он спросил:
— Не знаешь, нет ли в порту корабля, уходящего утром на север — на Семел или Энлад?
— Вон тот большой корабль, — показал рыбак, — отправляется на Осскиль. Возможно, он остановится на Энладе.
Столь же поспешно Гед направился к указанному судну — большому шестидесятивесельному длинному кораблю, узкому, как змея; его высокий изогнутый нос украшали резьба и вставки из полукруглых перламутровых раковин, и на каждой была начертана руна Сифл. Быстроходный корабль, мрачноватый на вид, был готов к плаванью, весь экипаж находился на борту. Гед отыскал капитана корабля и попросился пассажиром до Осскиля.
— А чем будешь платить за проезд?
— Есть у меня кое-какие навыки в обращении с ветрами, — сказал Гед.
— Я сам заклинатель погоды. Больше нечего дать? Денег нет?
На Нижнем Торнинге островитяне, прощаясь с Гедом, заплатили ему бляшками из слоновой кости, которые употреблялись в тех краях
