Неизвестный Леонардо - Джан Вико Мельци д'Эрил
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все рукописи были опубликованы только недавно в факсимильном издании оригинальных текстов, снабженных печатными версиями с хронологическими указателями и примечаниями, после продлившейся несколько десятилетий подготовительной работы, под руководством ведущих исследователей творчества Леонардо, среди которых был недавно покинувший нас Карло Педретти.
7.4 Оптика
В 1491 году Леонардо приступил к сочинению своей первой книги, рассматривающей один отдельно взятый аргумент. Это манускрипт C, в котором говорится о природе света и тени и, в частности, о фундаментальных законах оптики, таких как преломление и отражение света. Да Винчи в течение нескольких лет изучал рефракцию света в атмосферной дымке и в облаках и пришел к выводу, что свет изменялся, потому что «испарялся в мельчайшие неощутимые атомы»[180]; он ошибся только в том, что солнечные лучи распространяли не только «атомы» водяного пара, но и самого воздуха. Леонардо сравнивал свет со звуком, полагая, что оба распространяются аналогичным образом, и выразил мнение, что они могли рассеиваться через любую промежуточную среду посредством, как он писал, содрогания или колебания, процесса, который, получив начало, многократно повторялся, распространяя сигнал об оказанном воздействии.
Дальнейшие исследования находятся в других рукописях (H и F), хранящихся в Институте Франции. Леонардо разработал особые приемы для изучения строения глаза, который терял свою форму при прокалывании стекловидного тела с прозрачной желеобразной жидкостью, называемой «водянистой влагой». Леонардо варил глазное яблоко в белке куриного яйца, а когда опытный образец остывал, он препарировал его без риска нарушить его форму[181]. Став художником, Леонардо с увлечением отдался изучению оптики. Зрение, считал Леонардо, было основой развития любого знания, тем не менее он никогда не доверял только своим глазам. Он знал, насколько обманчивым бывает зрительное восприятие, и понимал, что многие предметы не являются такими, какими они воспринимаются в первый момент. К тому же он заметил, что предметы, окутанные туманом, кажутся большими в размере, а различные цвета, расположенные вокруг пятна, имеют более чистую и яркую окраску по сравнению с теми, которые находятся в центре.
Оптика, по мнению Леонардо, является наиболее полезной наукой, потому что наблюдение дается нам непосредственно через зрение и не требует дополнительного пересказа или иного толкования. Живопись и рисунок связаны со «зрительной способностью» и зрением, которое он назвал «превосходнейшим из чувств».
В дальнейшем в его тетрадях появляются тонкие наблюдения над отдельными явлениями, которые нельзя объяснить только зрительным восприятием:
Сияние солнца или другого светящегося источника остается какое-то время в глазах после взгляда на него; оно остается в виде быстрого движения огненной искры по кругу, что кажется, что этот круг остается раскаленным[182].
Этот эффект многие помнят из своего детства, когда не раз повторяли его, но не пытались найти для него объяснение. В свою очередь восприятие объема также подвержено «deceptions visus» – обману зрения: светящееся тело выглядит большим или меньшим от степени его яркости[183].
Позже, в 1508 году, Леонардо вновь обратился к оптической иллюзии, заметив, что «Луна видится большей, когда она опускается за горизонт»[184]. Потом этот эффект, среди множества других, постоянно происходящих на наших глазах удивительных явлений, объяснил в одной из первых научно-популярных книг Л. Эйлер[185], отвечая на вопрос, почему небо кажется голубым, а Луна вырастает в размере, когда она стоит над горизонтом. С помощью прибора для построения перспективы он определил, что предмет кажется увеличенным наполовину, когда находится на двойном расстоянии от наблюдателя. Это правило, согласно которому предметы увеличиваются или уменьшаются в размере в зависимости от изменения расстояния, Леонардо назвал «законом пирамиды», потому что лучи, проведенные от плоскости предмета к глазу, образуют непосредственно пирамиду.
К этому выводу в 1435 году уже пришел Леон Баттиста Альберти, не признавая, однако, их взаимосвязи; впрочем, это заключение оспаривали многие его современники[186]. Вначале, изучая теорию времени, Альберти полагал, что лучи поступают в глаз не от внешнего объекта, а испускаются самим глазом, а потом, как в радаре, измененные объектом снова возвращаются в исходную точку. Леонардо пришел к убеждению в нереальности подобного взаимодействия, когда познакомился с учением Альхазена (965–1039), арабского ученого, считавшегося основоположником современной оптики. Альхазен утверждал, что зрительные лучи для достижения удаленных предметов должны были затратить определенное время, в то время как наблюдатель, выйдя ночью из помещения на открытое место, сразу же видит звезды. Следовательно, свет должен поступать от внешнего предмета, а глаза только воспринимают его.
В 1495 году Леонардо установил причину, по которой при сжатии радужной оболочки и максимальном раскрытии хрусталика изображение не увеличивается в размере:
И если в глазу филина в вышеназванные сумерки в сто раз расширяется зрачок, то в сто раз возрастает его зрительная способность, которая составляет сто степеней его приобретенной зрительной способности[187].
Радужная оболочка регулирует не размер изображения, а количество света, поступающего в глаза. Способность зрачка сжиматься или расширяться в пропорциональной зависимости от величины падающего на него света, сперва заметил художник, и только потом осмыслил ученый.
Впоследствии эксперименты с камерой обскура подсказали Леонардо принцип работы глаза: зрачок соответствует отверстию в камере обскура, через которое в нее попадает свет, и таким же образом изображение формируется на сетчатке глаза. Единственный вопрос, на который он не сумел дать правильный ответ, несмотря на передовые методы его исследования, состоял в разгадке способности человека воспринимать окружающий мир в его реальности, тогда как в глаза человека, подобно камере обскура, изображение поступает в перевернутом виде.
7.5 Механика
