Контрольный выстрел - Василий Головачев

«Не на нас — на эту невидимую «раковую опухоль», нагуаль,— уточнил Герцог.— До сих пор не удалось сде­лать его видимым?»

«Есть одна идея, сейчас бригада Геворкяна из научни­ков Управления проводит эксперименты. Вы только для того и просили встречи, чтобы задать эти простенькие воп­росы?»

«Нет, не только.— Герцог отметил переход Левашова с «ты» на «вы».— Есть два вопроса, которые я не могу задать по видео. Первый: как реагируют чужане на соб­ственно нагуаль, на лемоидов и горынычей?»

Начальник заставы задумчиво отключил стены, и ка­юта «провалилась» в темноту пространства, подчеркивае­мую призрачным светом «раздробленной» планеты Чужая, по сути — роя обломков чужого континуума. Даже отсюда, с расстояния в полмиллиона километров, было видно слож­ное струение «маковых зернышек» — отдельных чужан-ро­идов, создавших удивительно точную сферу. Издали сфе­рический рой этот действительно напоминал планету с двумя кольцами из тех же чужан.

«Чужая — странный объект,— произнес наконец Лева­шов.— Мало того, что каждый роид, даже самый малый — разумное существо, а то и целая группа, «одетая» в «ска­фандр» своего пространства, Чужая сама представляет со­бой сложнейшую систему: она и планета, и город, и энер­гоинформационный центр, и целая цивилизация, и скопи­ще живых существ... В общем, работать мне интересно. Что же касается реакции роидов на нагуаль, то она, на взгляд человека, совершенно естественна. Каждые трид­цать два часа от Чужой отделяется караван роидов в де­сять — пятнадцать особей, облетает нагуаль кругом, два-три из них пытаются торпедировать его, как горынычи, после чего караван возвращается обратно».

«Охрана? — хмыкнул Герцог.— Или исследователи? Пришли, удостоверились, что ничего не изменилось, и об­ратно».

«Не знаю. С нами чужане почти не контактируют. Со времени ухода Конструктора контакты можно пересчитать по пальцам. Например, последний раз они откликнулись на просьбу безопасников пропустить к Чужой отряд спа­сателей — когда один из самодеятельных исследователей нырнул в атмосферу Чужой на не оборудованном для та­ких подвигов драккаре. Дали даже проводников».

Герцог кивнул, он помнил этот случай.

«Итак, появляются новые действующие лица — горы­нычи. В Системе и на Земле они пока не замечены, на Тартаре тоже. Странно все это... Впрочем, пусть ими за­нимается контрразведка. Спасибо, Артур. Мы с вами еще посидим за бокалом вина».

Левашов проводил гостя до двери, глянул исподлобья.

«Правда, что президент Совета безопасности подал на вас докладную в правовую коллегию Всевеча?»

«Правда. Вполне возможно, что я встречаюсь с вами в качестве комиссара в последний раз. Но ведь это, не глав­ное в наших отношениях».

Начальник погранзаставы усмехнулся.

«Командор вас не любит, но для меня это не имеет значения. Будет что-нибудь новенькое, я найду способ свя­заться с вами».

Герцог пожал протянутую руку, прозондировал коридор и ближайшие каюты станции и бесшумно растворился в. полутьме здешней «ночи».

Перед визитом к Великому магистру многих магий Шан-Эшталлану Первому Пауль Герцог собрал достаточно информации, неоспоримо доказывающей причастность «ма­гов и спиритов» ордена к акции с доставкой на Землю кластера из монополей. Поэтому комиссару отдела без­опасности УАСС не нужно было начинать хитрую игру с Великим магом, просто хотелось выяснить степень его лич­ного участия в происходящих событиях. Шан-Эшталлан мог не иметь к ним никакого отношения, мог выполнять инструкции ФАГа, будучи закодированным, а мог делать это и вполне .сознательно. Последний вариант особенно волновал Пауля, потому что Шан-Эшталлан был паранор­мом, и выступление его на стороне Фундаментального Аг­рессора подтверждало бы тезис, что интраморфы тоже мо­гут иметь отклонения в психике. Других причин перехода интраморфа в лагерь врага Герцог не видел.

Резиденция Шан-Эшталлана располагалась в городе Манатуто на Тиморе, самом крупном из островов Малого Зондского архипелага. Сам он тоже был уроженцем Ти­мора и принадлежал к расе тетумов, коренному населению острова.

Даже в нынешнее время, отмеченное высочайшим уров­нем науки и техники, селились тиморцы по старинке в домах, напоминающих свайные постройки их предков па­пуасов: квадратных, с четырехскатной крышей, или круг­лых, похожих на копны сена. Разве что внутреннее уб­ранство жилищ соответствовало времени, хотя по сравне­нию с европейским или американским оно показалось бы убогим и примитивным.

Жил Шан-Эшталлан в одном из таких домов комплек­са, принадлежащего Миссии магов и спиритов. Размеры комплекса, окруженного лесом акаций и гигантских эвка­липтов, включавшего энергостанцию, метро, парк аэрома­шин разного класса, до полусотни построек, а также взлет­но-посадочное поле для больших спейс-машин, впечатля­ли. Самое интересное, что на метро сюда попасть было невозможно, код станции хранился Великим магистром в тайне от рядовых магов и даже от транспортной инспек­ции. Вероятно, тем самым он хотел отгородиться от па­ломников, просто любопытствующих и сотрудников служ­бы охраны порядка. Герцог код метро миссии знал, но предпочел действовать официально и летел к резиденции Эшталлана от метро Манатуто на такси. И еще только выйдя из метро, Пауль ощутил плотное облако пси-поля, нависшее над островом,— излучение эгрегора, лидером ко­торого был Шан-Эшталлан. Впечатление складывалось та­кое, будто кругом стоит туман, а из тумана — со всех сторон, сверху, снизу — смотрят на прибывшего без угро­зы, но с тяжелой подозрительностью глаза тысяч неизве­стных существ, людей и животных. Пришлось напрячь «служебные системы психики», чтобы отстроиться от вни­мательных пси-соглядатаев.

Шан-Эшталлан, одетый в традиционный саронг, со множеством тяжелых на вид металлических украшений — браслетов, цепочек, серег, колец, перстней,— темнокожий, с черными вьющимися волосами, широколицый и горбо­носый, ждал высокого гостя у входа в ба-ба-нанг, храм собственной веры, он же — дом поклонения, ритуальных отправлений и связей с миром.

«Не ожидал, что глава столь серьезной организации, как отдел безопасности УАСС, вдруг заинтересуется моей скромной персоной,— сказал он, используя в слогане до­статочно тонкие оттенки иронии, иносказания и недомол­вок.— Вас заинтересовала моя школа?»

«Вы лично,— учтиво ответил Пауль.— К тому же мне хотелось бы, чтобы вы помогли мне найти преступника».

«Вот как, преступника? Это забавно. Разве поиск пре­ступников — не обязанность кримслужбы?»

«Дело в том, что один из моих секторов решает кра­евую задачу, связанную с нестандартными явлениями типа монопольных кластеров, а ваши люди как раз недавно имели дело с одним из этих экзотических объектов. По­беседуем без свидетелей, не возражаете?»

Шан-Эшталлан молча повернулся и шагнул в сумрак главного помещения ба-ба-нанга. Герцог невозмутимо про­следовал за ним, ощупав всю систему охраны миссии, а также передвижение личной охраны магистра. Усмехнулся в душе: молодым парням нравилось играть в такие игры.

Пока они шли по коридорам к «келье» магистра, Эш­таллан дважды пытался прозондировать пси-сферу комис­сара, причем очень тонко, на уровне полевых релаксаций, не дающих пси-эха, и с применением излучателей в стенах коридоров, но Пауль, во-первых, ждал этого, а во-вторых, обладал гораздо более сильной «пси-кольчугой». Поэтому, когда они вошли в просторную комнату, заставленную полусотней метровых статуэток из эбенового дерева — скульптурных изображений самого Великого магистра,. Герцог уже выяснил все, что хотел. Разговор с хозяином в принципе был уже не нужен. Однако необходимо было соблюсти этикет.

Магистр сел в резное деревянное кресло, больше похо­жее на трон, жестом указал гостю на второе такое же, но поменьше и не столь вычурное, однако Пауль остался стоять.

«Благодарю, Великий. Позвольте задать один вопрос. Полторы недели назад галеон «Керманшах», принадлежа­щий вашей миссии...»

«Не совсем так, белый господин. Смиренно прошу про­щения за то, что перебил вас. Галеон «Керманшах» при­надлежит одной из концессий южномусанского союза и почти независим от ордена».

Пауль знал, что это — правда наполовину, но уточнять не стал. Спокойно кивнул.

«Пусть так. Но в момент, когда галеон выгружал в оазисе Амундсена кластер монополей, им управляла коман­да вашего величества. Не могли бы вы помочь нам найти человека, который командовал галеоном?»

На блестящем серо-черном лице Шан-Эшталлана не дрогнула ни одна черточка.

«У лас неверные сведения, белый господин. Вас напра­вили по ложному следу. Существует старинная поговорка: не ищи волос на панцире черепахи и рогов на голове зайца».

«Понял,— кивнул Герцог.— Вероятно, меня действи­тельно направили по ложному следу. Что ж, придется по­беспокоить настоящего владельца «Керманшаха». Желаю жить долго, Великий».