Все дороги мира - Даниил Рубинчик

стихий не обошлось. С неба лился огонь, вставала дыбом земля, реки выходили из берегов, хоть не упало ни капли дождя. По крайней мере, так говорится в преданиях, и я не вижу причины в этом сомневаться. С тех пор магии стали опасаться, разрушили храмы старых богов, начали войну с Детьми Стихий, а те, между прочим, винили в случившемся нас. Не закончилось бы это ничем хорошим: нихаммарцы превосходили их числом, но без магии сражаться не привыкли… в общем, силы были почти равны. Только эльфы не захотели проливать свою кровь, ушли в дальние земли, и люди преследовать их не стали. Гномы тем более всегда стараются решить все миром. Эти проныры спустя десятилетия, когда люди успокоились, даже вернулись, поселились неподалеку от новой столицы. Сперва на них косо смотрели, но они вроде безобидные, привыкли. А вот магии люди боятся по-прежнему. И в любой толпе тут всегда найдется хоть один безумец, готовый, дай ему волю, забить мага камнями до смерти. Были годы – приезжих за применение магии и впрямь казнили, но потом очередной сигин, правитель наш, решил, что это слишком жестоко. С тех пор только клеймо на лбу ставят, особый знак, и отпускают. Такие же знаки на стене города начертаны со всех восьми сторон, потому магией в городе пользоваться невозможно. Сунешь руку на изнанку – а ее выталкивает сразу, да еще и обжигает впридачу. Если же на мага клеймо поставить, то его с изнанки так же выбрасывать будет повсюду: хоть здесь, хоть за стенами города, хоть на другом материке.

– Ничего не поняла, – вмешалась Айнери. – В чем смысл магов клеймить? Уж наверняка кто злое задумает, тот заранее все разузнает. Если в городе магией пользоваться так и этак не выйдет, умный маг снаружи на город нападет, а там его попробуй схвати. И потом, клеймо ведь и срезать можно, хоть бы и с куском кожи. Какой же в нем прок?

– Срезать-то можно, а отпечаток остается, на самой сути, что ли. Постепенно, правда, способности все же восстановишь, но на это несколько лет уйдет. А вот человека со шрамом на лбу больше ни в один хаммарский город не пустят и разбираться не станут, откуда взялся тот шрам. Ну, то есть пустить-то могут, если тот приезжий добровольно на клеймо согласится. А за городом разбушевавшегося мага тоже схватят, даже не сомневайся. Главное – окружить. У стражей и воинов на одежде нашит тот же знак, если встанут со всех сторон от мага, тому до нитей будет не дотянуться. В любом случае стражи бы с радостью клеймили каждого чужестранца, не глядя, есть у него вообще дар к магии или нет, просто чтобы точно обезопасить и себя, и город. Да что там город, при въезде в Хаммар любому бы клеймо ставили, но так ведь нельзя. А вот любое касание нитей, мимолетное, безобидное, даже любое подозрение в этом – для них отличный повод. Другу вашему просто не повезло.

– Если вы столько лет магией не пользуетесь, откуда тогда про клеймо знаете? – продолжил расспросы Винде. – Я вот даже в Арденне про такое не слышал. А уж если подобное нашим магам неизвестно, остальным и подавно.

Дирнах глубоко вздохнул и ненадолго задумался.

– Винде ар-Таари, друг мой, мне очень не хочется обижать тебя, говоря не самое лестное о твоей стране, но, поистине, ты зря восхищаешься мастерством ваших магов. Я много читал и еще больше слышал о временах наивысшего расцвета Нихаммарской империи. У нас, правда, уничтожили все книги, в которых упоминалась магия, но я-то по всему миру странствовал, видал и места, где они еще сохранились. Так вот, в те времена детям про магию рассказывали с рождения. Ребенок растет, его учат ходить, потом самому ложку держать, читать, огонь из воздуха добывать… Если родители почти не владеют даром, так сверстники научат, просто во время игры. Детишки друг друга поливали водой с изнанки, ветром в воздухе листья кружили. Кто еще не умел, быстро понимал, что к чему. Сейчас кажется, что это опасно, ведь и поранить друг друга могли или дом поджечь, но пожар и от простого факела бывает, а большинство детей все же понимает, где простая шалость, а где серьезная угроза, так что бед они устраивали не больше обычного. Магов, конечно, и в Арденне тогда было немало, но тут, у нас, люди магией не занимались, они ей жили. Однако главное даже не это. Со временем маги обнаружили, что управлять стихиями можно не только с помощью нитей, они научились рисовать знаки. Нанесешь определенный рисунок на пластинку металла – рядом с ней стихия на изнанке соберется сама, останется лишь ее высвободить по желанию. В Арденне такие вещи есть, вы их называете зачарованными предметами, только это не очень удобно. Нужно время, чтобы пластинка зарядилась вновь, зарядить ее сможет только маг, и обычному человеку она не пригодится. Но позже выяснилось, что можно не собирать стихию с той стороны, а перекидывать ее с одного места в другое через изнанку почти мгновенно. Надо только две такие пластинки взять и на второй обратный знак начертить. Назывались такие предметы антаны. Бросаешь один такой в колодец, а второй оставляешь у себя дома – и всегда под рукой источник воды. Провел по пластинке пальцем – льется вода, прямо из колодца от одного антана к другому через изнанку попадает; провел еще раз, вода течь перестанет. Удобно? Впрочем, это не обязательно пластинки, они могли быть любой формы, лишь бы одинаковыми или очень похожими. Вешаешь несколько антанов возле горящей лампы, а их двойники – по соседним комнатам, и одна лампа чуть не весь дом тебе освещает. Если сделать два одинаковых меча и один положить в костер, то, пока огонь горит, второй сможет извергать пламя.

Винде недоверчиво прищурился.

– Ты же всего этого сам не видел и от очевидцев слышать не мог. У вас магию уже тысячу лет назад запретили, если не больше. Мало ли что в книгах пишут. Ясно же, что выдумки!

– Может, в этих историях и приукрашено что-то, – пожал плечами его собеседник. – Вот только скажи мне, почему Арденна с ее армией, Сехавия с ее конницей и даже Бьёрлунд с его знаменитым флотом между собой воевали не раз, а сюда сунуться не смели? Антаны тут были у каждого. Для своих-то почти даром их делали, а чужакам если и продавали, то весьма недешево. Представляешь, какие возможности были у любого нихаммарского воина? Куда там арденнским магам, разве что самые сильные сравнятся. А еще с помощью антанов люди могли общаться, находясь в соседних городах. Слова, правда, не передашь, изнанка сильно их искажает, одни неразборчивые звуки выходят, но, если о несложных условных сигналах договориться, весть послать можно. Если на твой город напали, соседний о том почти мгновенно узнает и пришлет помощь.

– Но если так, достаточно одну такую пару купить, просто чтобы знак увидеть, и потом сам их делать сможешь, сколько захочешь! – У Айнери блестели глаза.

– Покупали, смотрели, пытались, только не выходило ни у кого, видать, нихаммарцы знали секрет. Ну а к нынешнему времени, конечно, антанов не осталось, за семьсот лет все сгинули. Про знаки все тоже благополучно забыли, книги-то сожгли. Зато про другой знак все знают, тот, который магией пользоваться не дает; вот о нем, как считается, писать можно и нужно, из поколения в поколение рассказывать, так, чтобы каждый знал. Будто мало их по стенам нарисовано. Я в детстве думал, раз в Арденне магия по-прежнему есть, так вы там за столько лет стали едва ли не богами, а оказалось, у вас магическая академия одна всего, и та не столько для обучения, сколько для контроля магов устроена. А тем, кто не учился, и вовсе этим даром пользоваться нельзя. Ты только не злись, я ведь не принизить вас пытаюсь и не из зависти так говорю, мне, наоборот, приятней было бы знать, что где-то люди до сих пор вольны использовать дар Фабиры-Создательницы для собственного блага, как пожелают. У нас, сами видите, как дела обстоят, и то нашлись те, кто не смог жить без магии. Их называют отступниками, пиратами, преследуют и по