Колыбель - Валерий Владимирович Митрохин

бетонку. Если бы одна бетонка! Так еще и железка. Мол, самая плодородная земля. Пускай строят в обход! Пока он препирался со строителями, те шоссе, что вело через деревню, своими КамАЗами разворотили. Надо же было где-то ездить! Опять для Зайцева повод покрасоваться. Зерно не могу возить. Потери на такой дороге большие. А ты, мил человек, кузова герметизируй, и не будет потерь. Не ваше дело кузова! Давайте мне дорогу восстанавливайте! Абуладзе — слабак. Сдался. Строит ему дорогу. Не хочет шума грузин. Оно, наверное, по-дипломатичному и правильно. А с точки зрения экономики как? Дорогу угробили, раз. Время на препирательства с Зайцевым потратили, два. Котлован только начали копать, три. Сроки полетели. Котельную на полгода позже сдали, четыре... Сюда бы комиссию. Она бы подсчитала, сколько только один Зайцев Андрей Андреевич урона нанес. Надо бы пойти к Богдану Гордеевичу. Он хоть и знает, да, наверное, не решается трогать Зайцева. Может, ему как раз и нужна поддержка масс. Прийти и сказать, что народ тоже возмущен, что народ поддержит секретаря, станет за него горой, если райком возьмется за этого Зайцева. Заодно и насчет Абуладзе поговорить. Котлован бы при всех неприятностях, навязанных стройке Зайцевым, можно было начать на месяц раньше. Еще как можно было бы! Так этот бесхарактерный человек послал на курорт два экскаватора и скрепера, пансионат Энергострою делать. Полтора месяца горы ковыряли. Стройка директивная, в пятилетнем плане, а мы горы под пансионат роем. Пусть знает первый, что народ все видит и очень даже верно оценивает. Подумаешь, управляющий трестом распорядился. Что, над ним нет больших инстанций?..

А на островах Актуза давно отцвели тюльпаны и в этом году. И Марина Сергеевна так и не оставила своего Никиту, хоть и знает, что Василий до сих пор ее обожает. Год прошел с лишним, а он все любит. Время подтвердило его чувство к ней. Котлован еще месяц-два и можно будет заливать бетоном. Вот-вот железобетонный завод пустят. Хоть его вовремя сдают!

А не плюнуть ли на все! А не пойти к Вальке Иванову в рыбинспекцию? Тот хоть свой парень. Простой. Сосед. Правда, он все больше в сторожке живет. Оборудовал ее своими средствами. Сам понаизобретал средства те и живет на третьем скалистом выступе, как степной орел. Стережет море. Выращивает мидии да гребешки. Сам Богдан Гордеевич к нему на уху заглядывает. С таким человеком, как Валька, любо-дорого работать. Такой же холостяк. Душа. Отчаюка. С голыми руками браконьеров берет. И добряга. Ни копья не взял с художника. Поселил его в своей хате, как только деда Антоху схоронил. Пускай, говорит, живет художник в легендарной хате. И правильно. Пусть парень рисует скалистые выступы, пока они такие, какими были всегда. А то построят город — изменится вид. Может, новый вид для кого и красивым покажется, а для нас, местных, вряд ли прошлую красоту заменит. Даже художник, который и появился тут, чтобы запечатлеть уходящий вид земли и моря, свои перемены внес. Вроде малые. Пустяковые, а для нас — заметные. Сделал из хаты мастерскую. Оконце в крыше заменил стеклянной рамой на весь скат. Ему нужен свет, чтобы картины рисовать. Для нас всякие перемены заметны. Но ничего не поделать. Так, видать, устроено — жизнь должна двигаться. Должна она изменяться. Когда-то вообще тут и хат даже не было. Говорят, что и озера не было. На его месте стояла белая соленая гора. И жили вокруг нее пастухи, слоны и саблезубы. Интересный все же человек! Вот мне то время кажется неприятным. Не могу представить себе этот берег без хат. Видать, потом, когда станция заработает и город белый, как та соляная гора, встанет на скалах, его жители будут смотретьна наши хатки, если они уцелеют, с удивлением. И может, кому-то из них хатки не покажутся нужными тут. И посмотрят они на прошлое, в котором живем сейчас мы, как я на время саблезубов и слонов.

Андрюха — внук Платона Колосова, первого председателя сельсовета в Красных Кручах, знает, что несправедливость преходяща, истина постоянна. Еще он знает, что одному с несправедливостью бороться — дело бессмысленное. Понимает, а вот дернула нелегкая ввязаться. Да еще с кем сцепился? С Ваней Бондаренко! Разве можно что-то доказать этому субъекту? И как только берут таких молодцов в милицию? Мужик в общем-то неплохой, но странный. А ведь земляки! Вместе, можно сказать, выросли. Он считает: коль он участковый, то ему все позволено. Все остальные — граждане. Для них его слово — закон. А если твое слово, товарищ младший лейтенант, необъективно? Если тебя занесло, зазнался ты?

Так и сказал Ивану Бондаренко Андрюха Колосов. И добавил: сейчас же иду в управление к Абуладзе. Всех на ноги подниму — и Руснака, и Зенкина. Не вмешаются они, в райком обращусь. Иван впервые с начала этого неприятного разговора почесал в затылке, потом потер переносицу и как-то неуверенно произнес: «Ну чего тебе идти? Ведь решено. Майор Сокол этот вопрос самолично утрясал с Зенкиным. И Абуладзе в курсе... Что ты закоротился на своем. Винд... тьфу, язык сломать можно! Виндсерферы твои что? За-ба-ва? А правопорядок на стройке — дело первостепенное. Участковый должен иметь помещение для работы с нарушителями. Неужели же такие простые вещи надо объяснять взрослому человеку?» — «Пока у молодежи не будет возможности интересно и с пользой проводить свободное время, до тех пор будут процветать на твоем участке правонарушения! — не сдавался Андрюха. — Людям некуда себя девать! По-ни-ма-ешь? Чем крупнее стройка, тем больше хлопот с людьми». «Мой долг следить за климатом. Вести профилактику правопорядка. Для этого мне необходимо помещение! Все! — рубанул воздух Иван Бондаренко. — Так что убирай отсюда свое оборудование».

И снова Иван как-то неуверенно поглядел на инвентарь, аккуратно сложенный у стен. Здесь были и доски, которые ребята вытесывали-выстругивали в длинные зимние вечера и выходные. Было несколько покупных из пластика. Рулонами свернутые, стояли рядышком паруса. «Некуда мне все это убирать», — устало вздохнул Андрей.

Помещение он, конечно, уже нашел. На первый случай сгодится. То есть на лето. Зимой же там не удержаться. Старый рыбацкий сарай. Стены в полкамня. Отопления нет. Где проводить занятия с серфингистами? Неужели же прекрасная идея, усилиями Андрюхи почти воплотившаяся в серфинг-клуб, так и не осуществится? Колосов шагал в управление. Оставил бригаду. Ребята сами его отправили. Иди, мол, и без положительного результата не возвращайся. Еще бы! Вся бригада кровельщиков стала