Тысячи ночей у открытого окна - Мэри Монро

– Ну хорошо, – согласилась Фэй, глядя на воодушевленные мордашки детей. – В таком случае нам следует поторопиться. Мы же не хотим, чтобы чай и сказочные истории остыли, не так ли?

Дети явно испытали чувство облегчения. Том сорвался с места и понесся вверх по лестнице, как кавалерист, штурмующий гору, совершенно не обращая внимания на предостерегающие возгласы Мэдди, которая просила его быть поосторожнее. Широкие деревянные ступени гулом отзывались под его ногами.

– Подождите минутку, – быстро произнесла Фэй. – Я кое-что придумала.

Она стремглав бросилась наверх в спальню и принялась рыться в ящиках комода. Фэй знала, что они точно должны быть там. Тонкие чулки и лифчики полетели на пол, и наконец она обнаружила то, что искала в дальнем углу одного из ящиков. Белые детские перчатки – то, что надо для такого случая! Она с трудом просунула пальцы в узкие отверстия и побежала вниз.

Глаза Джека заискрились – он явно оценил затею Фэй и галантно предложил ей свою руку. Конечно, она понимала всю театральность их поведения. Тем не менее сейчас он был безупречным джентльменом в костюме и галстуке, а она – элегантной леди в перчатках, и они направлялись на официальное чаепитие.

– Итак, пойдемте? – предложил Джек.

Несмотря на то что Фэй еще не до конца разобралась с правилами игры, она решительно оперлась на его руку и позволила соседу помочь ей подняться по роскошной лестнице на третий этаж.

Дверь в квартиру Венди была слегка приоткрыта, и изнутри внезапно донесся взрыв смеха. Сгорая от любопытства, Фэй медленно открыла дверь.

И у нее тут же перехватило дыхание от чарующего сочетания всех оттенков синего и голубого, ослепительной белизны воздушных занавесок и радужных искорок хрусталя. Было такое впечатление, что кто-то намеренно расфокусировал объектив камеры и мир утратил четкие, резкие очертания и приобрел романтический, слегка расплывчатый вид. Фэй прошла внутрь комнаты, глядя по сторонам и пытаясь увидеть общую картину. Она ступала так осторожно, словно под ногами у нее было тончайшее стекло. Да, эта комната вовсе не была похожа на захламленный чердак. Это было прелестное, радующее глаз, залитое солнцем уютное гнездышко!

Ее взгляд привлек альков с аркой в противоположном конце комнаты. Он был обрамлен изящной, совершенно сказочной ажурной решеткой и заканчивался большим сводчатым окном, распахнутым настежь, навстречу свежему воздуху, оттуда открывался вид на чудесный садик, раскинувшийся внизу у дома. Прямо под окном располагалась прелестная кушетка, на которой лежали вперемежку с книгами пухлые бархатные подушечки с кисточками. Фэй, внезапно ощутившая симпатию к обитательнице волшебной комнаты, подумала, что это идеальный уютный уголок для чтения или ночной беседы со звездами. Не удержавшись, она выглянула из открытого окна, и ей показалось, что она поднимается в воздух и парит высоко над городом, там, где воздух свеж и полон дивных ароматов… Она принюхалась. Чем же это так приятно пахнет? Конечно, это же корица! Она оглянулась и увидела, что на столе стоит большой трехъярусный поднос со свежеиспеченными булочками и пирожными с аппетитно тающей глазурью.

– Я вас уже заждалась, дети мои, – раздался мелодичный голос Венди. – Вы выглядите просто очаровательно, дорогая. Вам так идет эта брошь!

Фэй покраснела от удовольствия и смущения – комплимент пришелся ей по душе.

– Благодарю, миссис Форрестер.

– Да что вы, зовите меня просто Венди. Когда ко мне обращаются «мисс Форрестер», я чувствую себя такой старой. А я вовсе не старая…. О, рада тебя видеть, Джек. Ты такой красивый в этом костюме. Такой высокий и… взрослый. – Она взяла Джека за руки и разглядывала его, вздыхая с почти неуловимой грустью.

– Ну что же вы стоите? Проходите и усаживайтесь поудобнее, – снова воскликнула Венди, всплескивая маленькими ручками. Фэй подумала, что в платье шоколадного цвета, с серебристыми волосами и яркими блестящими глазами, пожилая женщина напоминала изящную маленькую ласточку.

Фэй прошла в просторную, полную свежего воздуха комнату, словно в полусне, а дети тут же принялись играть какими-то фигурками, стоящими на ковре. Комната была столь очаровательна и необычна, что она никак не могла ею налюбоваться. Старинная мебель, без сомнения, была великолепна, но представляла собой невообразимое смешение эпох и стилей. Фэй подумала, что, вероятно, при реконструкции дома Венди оставила здесь только свои любимые вещи, не обращая внимания на эклектичность обстановки. В комнате стояли стулья с сужающимися книзу ножками, кресла с мягкими подлокотниками, отделанными бахромой и забавными кисточками в самых неожиданных местах. Одна стена была полностью закрыта книжными полками с бесчисленными книгами. У другой находился большой облицованный белым мрамором камин с причудливым орнаментом, над которым висел изящный застекленный шкафчик. Причудливое сочетание расположенных на нескольких уровнях открытых полок с застекленными секциями поражало воображение, но тем не менее шкафчик казался весьма функциональным. Фэй от восхищения даже поднесла ладонь к щеке, с благоговением вздохнула и, не удержавшись, направилась к камину.

Она принялась внимательно изучать маленькие фарфоровые статуэтки, подобные тем, которые украшали и ее собственную квартиру. Однако здесь были не только фигурки животных. Она узнала кролика Питера в синем пиджачке, Кота в сапогах и лихо заломленной набок шляпе, стоящего в вызывающей позе. Вот персонажи из детской книги Кеннета Грэма «Ветер в ивах» – водяная крыса дядюшка Рэт, Крот и жаба Тоуд, сидящие рядышком и ловящие рыбу удочкой, изящная фигурка Алисы, неуклюжий медвежонок Винни-Пух. На самом почетном месте стоял, разумеется, Питер Пэн, отважно сражающийся с Капитаном Крюком. Всю левую полку целиком занимал старый шелковый цилиндр, а на правой сидел очень старый потрепанный плюшевый медвежонок, на мордочке которого не хватало одного глаза. На нижней полке лежал индейский томагавк, украшенный расшитыми бисером подвесками и длинным хвостом из тонких кожаных ремешков. Фэй подошла поближе и заглянула в центральную застекленную секцию шкафчика, где лежали самые мелкие сокровища. У Фэй перехватило дыхание, когда она увидела крошечный медальон, сверкающий золотом в лучах солнца, серебряную шкатулку с красивой гравировкой, в которой лежала катушка белых ниток, одна-единственная игла и кусочек ярко-голубого бархата.

– Я долгое время хранила здесь его наперсток, – произнесла вдруг Венди за ее спиной.

Фэй обернулась и с недоумением посмотрела на старушку.

– Но этот маленький эгоист забрал его обратно, – резко произнесла та, негодующе подняв брови.

Фэй невольно открыла от удивления рот, но не нашлась что сказать. Она беспомощно крутила головой, ища взглядом Джека, и обнаружила его у стены, низко склонившимся, чтобы получше рассмотреть одну из нарисованных там фигур. Она проследила за его взглядом и сразу же забыла, зачем искала Джека. Какие удивительные настенные росписи! На каждой из стен – яркие изображения сказочной местности или каких-либо сцен из приключений Питера Пэна.

– Кто это написал? – выдохнула Фэй.

Венди невозмутимо ответила:

– Разумеется, я сама. Это творение моих рук. Конечно, я не сразу все это нарисовала, да это и невозможно было бы сделать. Работа заняла многие годы. Я принималась за нее, как только у меня разыгрывалась фантазия. Вот этот сюжет, например, я написала сразу после возвращения. – Она указала на противоположную стену, где было изображено некое подобие кроличьей норы, разделенной на комнаты, явно предназначенные для детишек.

Фэй подняла брови от удивления.

– Возвращения… откуда?

– Из Нетландии, разумеется, – ответила Венди. Разве мы с вами об этом не говорили? Эту стену я расписала как раз после второго путешествия туда, – продолжала она, указывая на изображение сине-зеленых волн лагуны, где у берега пришвартовался угрожающего вида пиратский корабль. На крутых утесах, окаймляющих лагуну, возлежали, греясь на солнышке, несколько русалок с ярко-красными губами и волосами пастельно-голубого цвета.

– Мне так нравились эти русалки. Посмотрите, разве они не милашки?

Фэй снова взглянула на Джека. Он по-прежнему стоял, охватив подбородок ладонью, и неотрывно смотрел на фигуру мальчика, изображенного на стене. Мэдди и Том стояли рядом, тоже разглядывая нарисованную сцену сияющими от восторга глазами.

– Там правда были настоящие русалки? – спросила Мэдди с явным сомнением в голосе.

– И не одна, – ответила Венди. – Они были такие веселые. Жаль, что мне понадобилось столько времени, чтобы подружиться с ними, лишь потому, что…

– Думаю, надо отложить разговор о русалках на потом, – прервала ее Фэй. Во что же это она вляпалась? Ей совсем не нравилась доверчивость Мэдди и серьезность хозяйки комнаты.