Волшебные сказки Азерота - Стив Данусер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– С кем ты говорил, мальчишка? – Уитни прищурился. – Кто осмелился заговорить? – Его взгляд упал на Джереми и других солдат. – Вы!
– Вот и все, капитан, ты вконец запутался в собственной лжи, – сказал Джереми.
– Отпустите меня!
– О, мы тебя отпустим. – Джереми беззубо оскалился. – Когда все услышат, что произошло на самом деле. Многие из нас пытались рассказать об этом и раньше… отец этого мальчика тоже пытался. Теперь правда прозвучит либо из твоих уст, либо из моих.
– Не слушайте его! – заверещал Уитни. – Он лжет!
– Хороший командир всегда знает, когда он потерпел поражение, – сказал Джереми. – Впрочем, из тебя командир никудышный, так что мне не стоило ждать, что ты признаешься.
– Дай ему шанс поступить правильно, хоть раз, – сказал Авель.
Джереми кивнул, и все выжидающе посмотрели на Уитни. Если бы они еще могли дышать, то затаили бы дыхание в предвкушении.
– Вы ведь все верите мне, а не новичку, верно? Кто больше заслуживает доверия? Неудавшийся солдатик и его трусливый дружок или героический капитан?
Многие бывшие солдаты в толпе возмущенно взревели.
– Смотрите! – Джереми указал на пряди седых волос на облезлом скальпе капитана. – Уитни умер от старости, а не в бою, как многие из тех, кто шел за ним. Зачем ему было сражаться, когда он мог приказать другим делать это за него? К той великой победе, которую мы сегодня вспоминаем, привел вовсе не его блестящий план. Это была пьяная выходка, случайность, стоившая нам не меньше жизней, чем оркам. Даже больше, если принять в расчет ту цену, которую мы заплатили, храня тайны Уитни.
Капитан беспомощно повис в своем веревочном коконе.
– Всем плевать, что произошло на самом деле. Все это дела давно минувших дней. Неважно, что ты им расскажешь, конец один – мы все мертвы.
– Смерть позволяет иначе взглянуть на жизнь, – сказал Джереми. – Все, что у нас осталось, – это наши воспоминания, наши поступки, которые привели нас сюда. То, во что мы верим, определяет нашу судьбу, будь то к лучшему или к худшему.
– Я не стану отказываться от своих слов, – буркнул Уитни, вяло дергая ногами.
Джереми повернулся к своим товарищам.
– Авель, похоже, капитан запамятовал, как заканчивается его рассказ.
– Мы как раз подошли к моей любимой части. – Авель с грустью вытащил меч капитана из ножен на его боку.
– Подожди! – сказал Уитни. – Не делай этого. Это приказ!
– Как ты там раньше говорил? «С вами все будет в порядке», – сказал Джереми. – «Приказ капитана». Да, порой нам удавалось выстоять, но мы никогда не были «в порядке». Еще одна ложь, и для тех из нас, кого ты отправил на смерть, она стала последней.
Джереми стоял над жестоким капитаном, и резкая тень солдата накрывала его подобно крышке гроба.
– Когда жизнь призывает нас действовать, мы должны подняться и принять вызов.
Авель одним точным движением опустил меч. Клинок с легкостью разрубил веревки – включая и ту, что держала катапульту на взводе.
Джереми успел увидеть удивленное выражение лица капитана, когда рычаг катапульты, распрямившись, швырнул его в небо, все выше и выше, прочь из руин, далеко от города, который больше не мог выносить его вранья. Его испуганные вопли стихли вдали.
Какое-то время Авель мрачно смотрел капитану вслед; туда, где, вероятно, навсегда исчез герой его любимых историй. Тело Уитни было старым и уже разваливалось. На этот раз он не переживет падения, даже если все его части приземлятся в одно место. Но всем сказкам приходит конец, как и тем, кто их рассказывает.
– Сегодня Роланд бы тобой гордился, – сказал Джереми.
Авель поднял голову и впервые с момента прибытия сюда по-настоящему улыбнулся.
– Знаешь, думаю, мне больше нравится быть простым пехотинцем, как ты и мой отец. Твердо стоять на земле и идти честным путем.
Камни, мох и слезы
АВТОР Молли Нокс Остертаг
ИЛЛЮСТРАТОР Золтан Борос
Улыбка Элириона Песни Тумана наполнилась теплотой.
– Я помню, как ты впервые появилась на пороге моего дома, часовая Цветущий Клинок. Облаченная в броню и полная решимости поговорить с таинственным отшельником болот.
Тебе хватило отваги спуститься со склонов горы Хиджал к моему уединенному жилищу и потребовать редкое противоядие, чтобы любой ценой спасти тяжело захиревшую сестру по оружию. Неужели теперь эта отвага покинула тебя?
– Я могу быть отважной ради других, – сказала Кеда. Она опустилась на одну из стареньких, затхлых подушек Элириона, пряча лицо. – Но не ради себя. Разве могу я завоевать сердце того, кто столь прекрасен душой, как Торет? Уверена, он даже не знает о моем существовании.
– Ты преувеличиваешь, – сказал отшельник, слушая свою гостью лишь вполуха и отмеряя нужное количество толченого сердолика. Пожилой ночной эльф сидел за своим столом, окруженный склянками. Свет от огня под котлом плясал по его морщинистому лицу.
– К несчастью, нет, – простонала Кеда. – Сегодня я видела его в стойлах. И, несмотря на всю мою так называемую отвагу, когда я попыталась поздороваться и пожелать ему благословения Элуны, слова застряли в моем горле. Проходившая мимо жрица подумала, что я чем-то подавилась и подняла большой шум, исцеляя меня. Я лишь надеюсь, что он из вежливости тихо ушел оттуда.
– В таком случае, – задумчиво произнес Элирион, осторожно ссыпая порошок в зелье, – теперь он, похоже, все-таки знает о твоем существовании. Тебя это наверняка должно радовать.
Он едва успел увернуться от подушки.
– Осторожнее, – посмеиваясь, сказал он. – Если мне придется начать заново, ты заплатишь вдвое больше.
Кеда заворчала, поднялась на ноги и стала беспокойно расхаживать из стороны в сторону по маленькому дому. Она была высокой даже для ночной эльфийки, и ей приходилось пригибаться, чтобы не задеть пучки трав, свешивавшиеся с потолка жилища алхимика.
– Ты должен бы радоваться моим постоянным заказам. Мало кто готов покинуть тень Нордрассила лишь для того, чтобы приобрести зелья, и совсем немногие готовы иметь дело с таинственным отшельником болот. К слову, почему ты живешь здесь, внизу?
Элирион пропустил ее вопрос мимо ушей, помешивая зелье стеклянной палочкой. Оно сменило цвет с мутно-серого на прозрачно-голубой.
– Дорогая Кеда, ты ведь знаешь, что мое мастерство стоит столь долгого путешествия. Ну вот, готово – один тоник, исцеляющий неподатливые шрамы. – Он приподнял бровь. – Всегда покупаешь что-то для своих сестер-часовых.
Кеда улыбнулась, отсчитывая серебряные монеты.
– Они – все, что у меня есть в этом мире. Прими мою глубочайшую благодарность, Элирион.
Он заткнул склянку с зельем пробкой и передал ее эльфийке.
– Анде’торас-эсил, Кеда. Удачи тебе в твоих ухаживаниях за мастером Торетом.
Она взяла зелье, но нерешительно остановилась на пороге.
– Завтрашней ночью… часовые проводят церемонию. Мне воздадут почести за мои деяния и в память о них нанесут новые узоры на лицо.
– Мои поздравления, – сказал отшельник, уже чистя котел.
– Я хотела спросить, не желаешь ли ты присоединиться к нам, – быстро
