Стая - Алесто Нойманн

— Бруно Джексон. — Слегка приоткрывшиеся губы снова обнажают острые клыки. — Прирученное вампиром чудовище.

— Я не прирученный. — Стараюсь больше не кашлять и не скрипеть зубами от ревности. Если он еще раз дотронется до Вальтерии, то остаток жизни будет ходить с откушенным обрубком вместо руки.

Вампир бросает вопросительный взгляд на Рихтенгоф.

— Бруно — часть моей стаи, — твердо говорит Вал.

В толпе стоявших поодаль вампиров слышится надменный смех. Даже Гийом не удерживается от язвительной полуулыбки.

— Оборотень? Вальтерия, ты меня поражаешь. — Он качает головой. — Бесконтрольные существа, подчиненные инстинктам.

Кровь яростно вскипает в жилах, и я делаю шаг вперед. Резким движением Рихтенгоф хватает меня за плечо и тянет обратно.

— Прекрати, — холодно говорит вампир, обращаясь к Гийому. — Мы знакомы с Бруно уже больше сотни лет.

— Обыкновенное лесное чудовище. — Гийом принюхивается ко мне и фыркает с нескрываемым отвращением.

— Никому я не могу доверять больше, чем этому, как ты только что выразился, чудовищу.

Рихтенгоф убирает руку с моего плеча, и я мысленно обещаю себе больше не дергаться, чтобы не подтверждать статус монстра среди стаи лесных вампиров. От любопытных взглядов и постоянных принюхиваний со всех сторон становится не по себе, однако я стараюсь отстраниться ото всего. Бросаю короткий взгляд на Эстер и Терри, спрятавшихся за спиной Вал.

Поодаль стоит Байрон, силившийся отвести взгляд от прекрасной лесной вампирши за спиной Гийома, но явно в этом не преуспевающий.

— Зачем ты снова явилась в Гроты Заречья? — спрашивает Гийом, прислонившись к сплетавшимся ветвям импровизированной арки. Греческая статуя, ни больше, ни меньше. Все больше ненавижу его с каждой секундой.

— Думаю, ответ тебе известен, — спокойно отвечает Вал. — Ты забрал в свою кладовую троих. Это, как видишь, не животные. Или вам настолько нечем питаться, что начинаете бросаться на людей и оборотней?

— Ты чего-то не понимаешь, Рихтенгоф. — Он снова обнажает белоснежные зубы. — Это моя территория.

— Нет, это ты не понимаешь. Это — моя стая. Еще раз привяжешь их к потолку в своей пещере…

— И что? Будешь драться со всеми одна?

Вал делает шаг вперед, многозначительно вставая перед нами. Слегка раскинув руки, она тоже обнажает клыки и издает утробный угрожающий рык.

С ветки одного из деревьев с визгом срывается Кристиансен. Пролетев над нашими головами, ловко приземляется на плечо Эстер. Тихо охнув, девушка приобнимает зверька, осторожно поглаживая его по шкурке. Оскалив крошечные зубки, носферату устраивается на руках своей новой любимицы и прижимается головкой к ее груди.

Ну, вот, драться будем усиленным составом.

Надменное выражение лица Гийома сменяется на глубоко удивленное.

— Объяснитесь.

— Очевидно, Кристиансен не слишком обрадовался тому, что его оставили умирать в научной цитадели. — Вал снова оскаливается.

— Мы думали, что он мертв, — шипит вампир.

— Даже Бруно, монстр в твоем понимании, пришел ему на помощь. — Вал почти рычит. — А где были вы, кто зовет его братом?

Впервые за все время нашего нахождения на этой опушке вокруг стихают разговоры и перешептывания. Стая замерла, наблюдая за развитием событий.

— Ты очень рискуешь, Рихтенгоф, — медленно произносит Гийом.

— Неужели?

— Ты знаешь, что я могу с тобой сделать?

— Только попробуй, — чеканю я, сжимая руки в кулаки. — Вырву вам все ваши голубые гнилушки и засуну в…

— Мы вам не враги, — внезапно говорит Эстер и хватает меня за запястье, словно останавливая от будущей непоправимой ошибки. — Мы только хотели помочь Кристиансену. Это все Уоллес. Он закрыл двух маленьких вампирчиков в клетках.

Повисает тишина. Я, слегка оглушенный храбростью Эстер, забываю продолжать злиться.

— Что вам известно о научных цитаделях? — требовательно спрашивает Гийом.

— Не больше, чем вам, — отвечает Вал. — Ясно лишь одно — их почему-то интересуем именно мы.

— Конечно, это мой начальник идиот… — Байрон только собирается разойтись со своими байками, но резкий взгляд Вал обрывает эту словесную бурю.

— Вам нужно вернуться в старое укрытие. — Гийом делает шаг нам навстречу. — «Ультимум спиритум», Вальтерия, его детище. Мне было видение, что в старом укрытии может находиться то, что поможет его завершить. Если его не остановить, то последствия могут быть поистине ужасны.

— Старое укрытие? — тихо переспрашиваю я и принимаюсь дергать Рихтенгоф за рукав. — Морбатор! Вал, это Морбатор!

На меня снова никто не обращает внимания. Конечно, куда мне со своим кашлем буфетного барбоса до этих сапфировых глаз!

Гийом делает еще один шаг навстречу Вал. Протянув руки, страстно стискивает когтями воротник ее рубашки. Еще секунду, и они поцелуются, клянусь громом. И тогда я точно дам ему в нос.

— Пожалуйста, останься с нами. — Горячий шепот и пронзительный взгляд. — Мы защитим тебя от Уоллеса, что бы ты ни натворила в своем прошлом. Поверь, вместе нам будет гораздо лучше.

Казалось, что из плена его мрачных манящих глаз нет выхода, но Рихтенгоф решительно стряхивает руки вампира со своей шеи, невозмутимо глядя в мраморное лицо. Облегченно выдыхаю. Их поцелуя моя психика бы не выдержала.

— У меня уже есть семья, — твердо говорит она. — Пора бы и тебе начать нести ответственность за свою.

Намекает на Кристиансена. Гийом отступает назад, стараясь больше не смотреть на Вальтерию. Повернувшись к нам спиной, он скрещивает за спиной длинные руки.

— Решила остаться с оборотнями и людьми. — Его голос звучит куда суровей. — На то твоя воля. Знай только, что Уоллес больше всего хочет завладеть знаниями старого убежища. «Ультимум спиритум». Он не перед чем не остановится.

— Спасибо за информацию, — холодно отзывается Вал. — Мы можем идти?

— Идти? Конечно. Вы больше мне не нужны.

Едва мы собираемся покинуть опушку, как Гийом снова поворачивается к Рихтенгоф.

— Запомни, что я все еще дышу твоим именем. Не забывай об осторожности.

Вал оставляет этот совет без внимания. Развернувшись, она жестом призывает следовать за ней.

2

— Ну и родственнички у тебя…

— Говори потише.

— Прости. — Я перехожу на шепот. — С них сегодня точно приключений достаточно.

Вал оборачивается в сторону палаток, откуда несся раскатистый храп Хэлла и присаживается на корточки перед почерневшим кострищем. Засучив рукава рубашки, вампир клацает кнопкой над мятой газетой, подложенной под охапку дров.

— Слушай, насчет Гийома… — осторожно начинаю я. — Это меня, конечно, не касается, но… не поделишься?

— И думать об этом забудь. — Вал тут же мрачнеет.

— Он дважды назвал тебя своей душой!

— Потрясающая наблюдательность.

— У вас был роман?

Клацанье зажигалки стихает. Вампир крепко сжимает ее в ладони, и я слышу беспомощный хруст пластмассы. Разжав кулак, Вал позволяет цветным осколкам осыпаться на траву.

— Понял, он разбил тебе сердце, больше не лезу. — Я слегка отодвигаюсь в сторону, ожидая, как минимум, урагана эмоций. Легкий укол недосказанности и ревности.

С облегчением