Когда погаснут все огни - Анастасия Вайсбах
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лицо Шэнли осталось безмятежно спокойным. Только пальцы на миг едва заметно сильнее сжали чарку с вином. Чжу Юйсан чувствовал, что от Со Ливея веет тревогой, но тот как ни в чем ни бывало приобнял за талию притворно смутившуюся нарядную девушку и рассмеялся чьей-то шутке.
Чжу Юйсан, выводя последние ноты, перевел взгляд на принца, ожидая, что тот сейчас остановит пир. Однако Шэнли, перекинувшись несколькими тихими фразами с Хао Вэньянем, остался спокоен и весел. Что бы ни произошло, подавать виду не собирался ни он, ни Со Ливей.
Уже глубокой ночью, после того как вечерние развлечения закончились, в шатре принца собрался узкий круг самых доверенных лиц. Чжу Юйсан знал, что от него не будут ждать никаких слов — он допущен лишь как телохранитель, обученный заклинать.
— Итак, — принц Шэнли выглядел серьезным и сдержанным. Ни тени беспечного веселья и расслабленной изнеженности, — Ливей, друг мой. Перескажи все тем, кто не оповещен.
Со Ливей, хмурясь, извлек из рукава полоску тончайшей, почти прозрачной бумаги.
— Моя досточтимая тетя, дама Со, сообщает. Наступила пора счастливого ожидания драгоценного плода.
Наставник Ли прикрыл глаза и покачал головой. Хао Вэньянь с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
— Иными словами, мой брат преуспел на брачном ложе. Его супруга беременна, — сухо подытожил Шэнли.
Это не было пояснением. Принц своими словами закреплял факт, столь многое менявший в его собственной судьбе и судьбах всего Цзиньяня.
— Об этом не объявлено официально. Золотой гонец еще не прибыл, — осторожно заметил Хао Вэньянь.
— Должно быть, срок очень ранний и ожидают, когда кровь закрепится, — наставник Ли был мрачнее грозовой тучи, — благородный господин Со, ваша досточтимая родственница… она ведь узнала об этом не из официального оглашения?
Со Ливей лишь кривовато улыбнулся в ответ. И эта улыбка говорила куда больше любых слов. Конечно, за десятки лет, проведенных на службе во дворце, дама Со обзавелась огромными связями и имела собственных осведомителей даже в Рубиновом дворце, где обитала императрица.
— Или же за время, что мы прохлаждаемся в Цзянли, Моу взяли слишком много власти, и без их ведома теперь мышь не выскочит, — Шэнли постукивал пальцами по столику, на который Со Ливей положил послание тетки.
— Едва ли. О таком тетушка непременно известила бы, — спокойно возразил Со Ливей.
— Да, верно, — Шэнли прикрыл глаза и сжал пальцами переносицу.
До этого мига шансы принцев и их значимость были примерно равны. Однако с беременностью супруги принца Шэньгуна все начинало стремительно меняться.
— Да чтоб его! — не сдержавшись, Шэнли ударил по столу кулаком, — я таскаюсь по Цзянли, улыбаюсь всем и каждому, проверяю склады на случай неурожая, встречаюсь с Линем из Данцзе! А мой брат тем временем глотает пилюли и не вылезает из постели супруги — и вот теперь готовится предъявить продолжателя династии! И Моу будут объявлять его более достойным именно поэтому!
Видеть всегда доброжелательного, легкомысленно-ленивого принца… нет, не в гневе — в крайнем раздражении, не скрывающим своих чувств, было непривычно для Чжу Юйсана.
— Дитя может оказаться и девочкой, — резонно заметил Хао Вэньянь, — дама Со не сообщила о результате гадания.
— Его уже могли провести за то время, что ехал гонец, — Шэнли чуть качнул головой, стремительно беря себя в руки, — и мы не можем уповать лишь на то, что у Шэньгуна родится дочь.
— Вам следует возвращаться в столицу, чтобы на месте противостоять Моу, — высказался наставник Ли, задумчиво перебирая четки, — но возвращаться без спешки, используя как благовидный предлог опасность поветрия из Милиня. Полагаю, что почтенный Дуань с готовностью изложит свои соображения на сей счет, которые будут приложены к письму Его величеству.
— Сделайте это, — Шэнли обвел всех присутствующих острым взглядом, — истинная причина, по которой мы возвращаемся, должна остаться между нами. Никому ни слова о том, что мы знаем о беременности Шучун.
Все ограничились краткими кивками в ответ. Многословные заверения сейчас казались излишними. Ставки в игре понимали все.
Беспечные забавы, исследование тайны поля костей — все теперь отступало на задний план, разом становясь неважным. Чжу Юйсан смотрел на посерьезневшие лица Шэнли, Хао Вэньяня и Со Ливея, глубоко сожалея о том, что опасная игра на ступенях Яшмового трона начинается так рано. И всем давно небьющимся сердцем Чжу Юйсан уповал на то, что эта игра не заберет жизни людей, к которым он успел привязаться — как забрала некогда жизнь Хао Сюаньшэна и его собственную.
— Жаль, что нет возможности проверять, что пишут в своих письмах родичи из столицы всем, кто в моей свите, — Шэнли вздохнул, рассеянно поигрывая письмом дамы Со.
— Если только тех, кто пользуется тронной почтой. Те, что посланы с личными гонцами… увы, — наставник Ли одним жестом холеных рук выразил безнадежность.
— В письмах, что отправляют тронной почтой, и не напишут ничего важного, — Со Ливей невесело улыбнулся и разлил прозрачное золотистое вино по изящным чаркам для всех участников этого маленького совета, — в противном случае все было бы слишком просто для нас.
Шэнли ответил ему такой же улыбкой без тени веселья. Вино выпили в молчании, не возглашая ни здравиц, ни призывов победы.
— Господин Чжу, — Хао Вэньянь нарушил тишину, воцарившуюся в шатре, — если ваше искусство способно уберечь Его высочество — используйте все без остатка…
Чжу Юйсан не успел ответить. Он смешался и промедлил потому, что чуть было не сказал искренне — что готов защищать принца не только потому, что поклялся старейшине Байхэ исполнить заключенный ими договор с матерью Шэнли. Нет, он готов защищать и потому, что привязался к принцу. Настолько, что глубинный холод и вечная тоска, снедавшие его изнутри, временами ослабевали, позволяя ненадолго ощущать себя тем, кем он был раньше, многие годы назад, когда клинок палача еще не оборвал его смертную жизнь.
Шэнли не дал ему сказать, слабо взмахнув рукой.
— Не думаю, что Моу настолько осмелеют, пока дитя Шэньгуна во чреве матери и его пол неизвестен, как неизвестен и исход родов. Впрочем… не стоит мешать им совершать ошибку. Это невежливо.
Шутка принца, прозвучавшая зло и саркастично, вызвала улыбку только у Со Ливея. Хао Вэньянь помрачнел еще больше. Чжу Юйсан ободряюще улыбнулся ему, желая показать, что разделяет и его опасения, и его готовность не жалеть сил для охраны принца.
— Выступим послезавтра, чтобы это не выглядело слишком большой спешкой, — подытожил Шэнли, — Ливей, завтра закажи службу о здравии дамы Со и
