Вавилон-6: 2. Сезон 'Свеча и пожар' - Алексей Викторович Артамонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Блэк: Почему Вы вспомнили о нём, Джоанна?
Ли (обводя руками вокруг): Оглянись, друг мой. Мы здесь, чтобы повторить нечто подобное. (ухмыляется) С тех пор, как я начала работать на «Вавилоне-6», я почему-то всегда вспоминаю его, когда передо мной встаёт какая-нибудь нерешаемая задача. И, кстати, неоднократно возвращаюсь к его работам.
Блэк: Я не врач и мне трудно делать выводы, но я верю в Ваши способности. Вы справитесь. Не зря Вы один из лучших медиков человечества.
Ли (улыбается): Тебе нет необходимости льстить мне, Эндрю. Для того, чтобы заштопать в тебе очередную дырку, сделанную где-нибудь в тёмных уголках станции, моих знаний завсегда хватит.
Блэк: Я плохо знаю историю. Не подскажете, кого мне стоит вспоминать в трудных ситуациях?
Ли: У тебя уже всё есть, что необходимо. Если не знаешь, как подобраться к решению проблемы, пробуй со всех сторон.
Блэк: Ну, что ж, тогда будем ждать появления отчаянных героев, жаждущих творить добро.
Блэк прощается и уходит.
Красный сектор. Казино:
За барной стойкой сидит Ричард Мун. К нему подходит Кристофер Келл, кратко заказывает у бармена синтезированный гранатовый сок.
Келл: Добрый день, посол.
Мун: И Вам того же. Только вроде виделись уже.
Келл: Я был неподалёку по делам. Решил вот заглянуть.
Мун (слегка ухмыляясь): Пожелали убедиться в правоте слов Бенсона?
Келл: Ну почему же. Свободное время послов – их дело. В любом случае, точно не моё. (сделав короткую паузу, чтобы сменить тему) Знаете, мы уже примерно год встречаемся в зале заседаний, на других дипломатических и деловых встречах, но ни разу не имели возможности просто поговорить.
Мун: Что верно, то верно. И о чём же Вы хотели со мной побеседовать, дорогой капитан?
Келл: Сегодня мне показалось, будто Вы и сенатор Бенсон достаточно давно знакомы.
Мун (недовольно фыркнув при упоминании Бенсона): Да уж, доводилось. Дело в том, что этот Бенсон – как бы помягче выразиться – он – калькулятор. В его мировосприятии нет живых людей. Он видит и понимает только цифры. Для него политика, пересчёт бюджета – всё это игра величиной в жизнь.
Келл: Очевидно, для Вас нет.
Мун: Кристофер… Могу я Вас так называть?
Келл: Наедине, пожалуйста.
Мун: Я знаю такой тип людей. Мой отец был таким же чёрствым грамотеем, которого интересовали лишь политические интриги. Как и где кого поджать, выдрать лишний кредит, ущемить в правах ради выгоды. Да, всё это было его стихией. Мне с детства внушалось пойти по его стопам.
Келл: Вы так говорите, будто этого не сделали.
Мун (грустно ухмыляясь): Да уж, политика. Как-то так повернулось, что пришлось. Я ведь по молодости рванул во флот, пошёл по стопам деда. Тот служил на «Вавилоне-5». Это, конечно, было уже после Войны Теней и образования Межзвёздного Альянса, но тем не менее. (делает короткую паузу, вспоминая) Он всегда рассказывал мне о тех временах с ностальгией. Будто они были наполнены отчаянным героизмом, невероятными приключениями и судьбоносными решениями. Эта ностальгия даже как-то воспиталась и во мне. Так что я бывший боевой пилот, как и Вы. Хм… это всегда бесило отца, и, честно признаться, я постарался своим уходом во флот задеть его больнее. Может быть, он простил меня, может быть, нет. Я уже никогда не узнаю.
Келл (спустя минуту): И как же Вас всё-таки занесло в грязное болото политики?
Мун: Можно сказать, указом президента Марса и занесло. Дело в том, что служил я в его охране, вернее, охране его корабля, и, бывало, мы общались на разные темы. Я имею ввиду не нынешнего президента, а бывшего. У того всегда находилось время для подчинённых. И так вот добеседовались, что в один прекрасный момент президент назначил меня в свой аппарат сотрудником. Со всей политической обстановкой я был прекрасно знаком в том числе благодаря своему отцу, так что влился я в этот змеиный клубок, как родной. Но гадов, как не мог терпеть, так и до сих пор с трудом сдерживаюсь.
Келл понимающе кивает, а Мун тем временем отпивает из своего стакана.
Келл: Значит, Бенсон, по-вашему, гад?
Мун: Кристофер, подобные высказывания не стоит произносить вслух. Это крайне неразумно. И нет, Бенсон – машина. У него графики и отчёты вместо чести и совести. Кто же из них лучше, гад или машина, судите сами.
Синий сектор. Командный мостик:
Сандер: Земной транспорт «Лузитания», все пассажиры у вас на борту. Даю разрешение на выдвижение к гипервратам.
Капитан транспорта: Вас поняли, «Вавилон-6».
Вблизи «Вавилона-6».
Пассажирский корабль начинает отдаляться от станции, постепенно приближаясь к гипервратам.
Синий сектор. Командный мостик:
Холдер входит на мостик.
Холдер: Как обстановка, сержант?
Сандер: Работаем по плану, командор. Секунду. Отмечаю несанкционированный запуск истребителя из бухт Альфа. Это Альфа-8.
Вблизи «Вавилона-6».
Станцию покидает один «Громовержец» и берёт курс на перехват «Лузитании». Пассажирский корабль ещё не успевает добраться до гиперврат, как истребитель привлекает к себе внимание. Он два раза проносится мимо, затем сзади него появляются огни, образующие надпись: «Сара, выходи за меня!»
Синий сектор. Командный мостик:
Холдер: Кто у нас снаружи?
Сандер: Бета.
Холдер (грозно): Немедленно вернуть Альфу-8 в док! При сопротивлении… сбить!
Красный сектор. Коридор:
Келл идёт по коридору, когда пищит его коммуникатор.
Фокс (из коммуникатора): Капитан, прошу немедленно прибыть в Синий сектор 13.
Синий сектор 13. Коридор:
Келл появляется. Из-за угла выходит Холдер. Рядом с ним Джессика Фокс, а позади под стражей тот самый пилот, в которого не так давно внедрилась странная жидкость.
Келл: Что происходит?
Холдер: Самовольный вылет с опасностью для судоходства возле станции.
Фокс: Командор, ну с кем не бывает. Я с него взыщу сама.
Холдер: Лейтенант, Вы знаете устав, и что полагается за подобные выходки.
Фокс: Ну, он предложение своей девушке сделал. Может же это быть смягчающим обстоятельством?
Келл: Командор прав. Такое не позволительно. Командор, какое наказание?
Холдер: Десять дней на гауптвахту и на два месяца отстранение от полётов.
Келл (думает несколько секунд): Давайте сделаем так. Если лейтенант так уверена
