Звезда Аделаида - 2 - GrayOwl

- И не провидец я есмь, подобный древнему оракулусу греческому али слепому Терезиусу великому, видевшему сокровенное и предсказывавшему много лучше зрячих, но лишь кудесник чистокровнейший, потомственный. - продолжал нагло прерванное Северусом излюбленное занятие, словоблудие, Верелий. - Потому-то и не ведал я, что дщерь моя единственная, любимейшая, непорочная, во свои лета немалые девство сохранившая, с чародеем обручится да замужем будет. Но не изволь гневаться, о кудесник Снепиус Северус, ибо во дни, оставшиеся до свадьбы вашей, якоже да последуют за нею долгие годы мира и согласия в семье, полной детей крепких да умных, да чародеев тоже, быстро обучу я её немногим, нужным во хозяйстве домашнем, словесам чародейским, и жезл для кудесничества ей тогда передам. Сам прослежу я, каково выходит у ней волхвовать! Мастер ужо подберёт ей, прирождённой чаровнице, необходимую, подходящую токмо ей одной. Не подумай сомневаться в сием, о кудесник Снепиус Северус. Заправлять домашним хозяйством, как положено матроне честной, о муже токмо заботу имеющей превыше остальных, в доме твоём благочинном и добротном сумеет она как и с жезлом чаровническим, сиречь, с палочкою волшебною, как называешь ты, о Снепиус Северус Малефиций, жезл сей волшебствующий, тако и вовсе не прибегая к ней.

- Хотелось бы узнать мне, если возможно сие, где на славной, почти девственной, поросшей лесами густыми земле Альбиона тот кудесник обитает, коий искусством изготовления волшебных палочек занимается. Ибо своею обзавёлся я не на острове сём, а в путешествиях своих далеко к юго-востоку отсюда, в пустынных, знойных землях Палестины, - спокойно соврал Северус.

- Тогда где же получил ты познания кудеснические? Неужли в сей дикой, воистину глухой, богами справедливыми и грозными за бунт и неповиновение народца местного наказанной и после забытой, восточной провинции ещё со времён самого Императора Тиберия Августа Цезаря, второго Императора из династии Флавиусов - Юлиусов, сына великого Императора Гая Юлия Августа Цезаря? И кто же, да соизволишь ты нам узнать, учителем и наставником твоим был?

Ну и нудятину же плёл Верелий, словно бы схоластическую лекцию по римской истории в средневековой Сорбонне чужестранным школярам читал! Но его же, Северуса, и считают иностранцем, пришлецом, лишь недавно сменившим «варварское» одеяние, хоть и не похожее на медвежьи шкуры, плащи с лисьими хвостами и валяные бесформенные мешкообразные одежды варваров-бриттов на «цивилизованные и принятые в благородном обществе - здешнем бомонде», мать его ети, туники. Да, Папенька и впрямь вовсю разболтался о «воскрешении» законнорожденного сына и наследника Верелию… Нашёл, перед кем откровенничать! И когда только успел, тот ещё хвастун, то бастардами от рабынь кичится, то «чудесным» возвращением блудного сына. Северус понадеялся только на здравый смысл, присущий Папеньке, в надежде на неразглашение их с Квотриусом чересчур близких отношений и сегодняшнего инцидента, переполошившего всю усадьбу и устроенного Квотриусом. Но вопрос Верелий задал, как ни странно для него, практический - об учителе и наставнике.

Но Верелий в отличие от всей этой нудятины и чтения лекций по истории Римской Империи зажал в начале и практический вопрос об учителе и наставнике.

Надо было изъебнуться да так, чтобы никому из присутствующих мало не показалось.

Ведь Снейп уже в начале «лекции» понял, что сморозил глупость, не подумав прежде, чем говорить, упомянув о Земле Обетованной. Она в это время мало населёна нищими арабскими кочевыми племенами, смешавшимися с иудейской и сирийской христианскими общинами и потомками приморских финикийцев. Но многоучёный профессор быстро прокрутил в голове карту маггловского Востока этого времени и, мало-мало подумав, спокойно и с достоинством прирождённого патриция (ему помогало врождённое чувство гордыни, которое годами попиралось и Тёмной, и Светлой сторонами) парировал подкол Верелия в якобы незнании будущим зятем истории Восточной Римской Империи словесами простыми и, как казалось ему, правильными:

- Отнюдь. В Александрии Великой Египетской постигал я искусство чародейское тонкое и неуловимое, обучаясь у лучших кудесников и волхвов, ибо был я сподвигнут к магии с малолетства, инако как бы я выжил в пучине морской?

Зная историю жития моего, обучали меня сии великии кудесники и волхвы бесплатно. Да и монет ромейских я тогда ещё не видывал, но сам же ходил в рубище, едва прикрывавшем срам мой.

- О, не бывал я в сём граде великом и прекрасном, и мудрецами всеразличными населённом, но говорили мне, воистину великие и ужасные чаровники обитают там. И разве не обманом проникнуто всё искусство кудесническое их? Слыхал я, что ворожбу творят они злую, полуночную, призывая души умерших из саркофагов тел тех нетленных, кои мумии зовутся. Некроманты они, и всё их чародейство сводится к науке сей тёмной, запрещённой великими Императорами ещё в бытность мою в Риме прекрасном, несравненном, мира всего центре и пуповине…

- Да, слыхал я о чернокни… магах, тёмными искусствами увлекающихся, и даже сам постиг немало из учения их, - мстительно сказал Снейп.

А пускай спесивый Сабиниус со всеми сыновьями знают, кто тут на самом деле великий и ужасный «чаровник»!

Но, увидев ожидаемый страх на лицах высокорожденных и кичащихся магическим «первородством» Сабиниусов, Северус неожиданно для себя, вдруг подобрел, смилостивился и добавил, правда, для начала выдержав достойную Станиславского и даже Немировича-Данченко в придачу, многозначительную паузу:

- Соделал я таковое лишь для полноты и завершения цикла обучения моего у иных, благожелательных, что к людям, что к душам их, кудесников. Дабы знать и дурную, и добрую стороны кудесничества.

- Так ведаешь ты и тёмное волхвование?!

Отец большого семейства решил всё же удостовериться и, по всей видимости, перестраховаться, и вернулся к тёмной стороне силы этого неизвестного ему - знатоку всех магических семейств Альбиона - молодого, ох, слишком молодого - на вид, так восемнадцати - девятнадцати лет от роду, будущего зятя. И когда он всё это волхвование - и светлое, и тёмное изучить, и мастером в сём знании стать? Вот, к примеру, даже самые взрослые сыновья - Сабиниусы, которым уж за сотню лет перевалило - сидят, потупившись, ибо нечего им сказать. В Александрии Египетской Великой никому из рода Сабиниусов в обозримом прошлом бывать не приходилось.

- Представь себе, о Сабиниус Верелий многомудрый и велеречивый, - поддел Снейп будущего мордредова тестя… поцелуй его Дементор! - ведаю вполне и могу распоряжаться даже жизнями людей, и высокорожденный отец мой может подтвердить слова мои отнюдь не хвалебные, но воистину правдивые. Ибо варваров многих убивал я с помощью волшебства, вот с этой волшебной палочкой в одной руке, и благородным клинком в другой.