Замок цветов - Роум Маргарет

— Ревновать?.. Зачем?..

— Затем, что таким образом вы докажете и ему и себе, что он — не бездушное существо, каким старается казаться! Ревность, — торжественно заключила графиня, — сестра любви. Если появится одна, тут же появится и другая!

Сердце Флер упало. Отношения ее с Аленом были далеко не так просты, как представлялось свекрови. Той и в голову не могло прийти — не то что любовь, а даже и просто привязанность не играла решающей роли в их странном союзе. Флер обещала Алену не посвящать графиню в мотивы, которыми они оба руководствовались, вступая в брак. Слишком переплелись в них истина и ложь. Где правда, где нет — уже даже не разберешь. Одни сомнения… Поэтому Флер осторожно попыталась разубедить свекровь.

— Боюсь, maman, ваш план не сработает. Ален никогда не станет меня ревновать. Во-первых, сейчас мы очень редко с ним видимся. Во-вторых, поводов к ревности у него совсем мало: большую часть времени я провожу с вами или на плантациях, и он это знает.

— Наверное, надо привлечь Луи. Мне кажется, он не откажется принять участие в розыгрыше. Да, мы непременно должны обратиться к нему.

Флер почувствовала, что ситуация выходит из-под контроля и ей пора проявить твердость, однако свекровь перехватила инициативу.

— Мы должны устроить нечто вроде вечеринки или праздника! — в возбуждении воскликнула она. — Наши соседи и друзья очень хотят поприветствовать Алена, но еще больше — познакомиться с тобой, моя дорогая. Я всем отказала под тем предлогом, что у вас медовый месяц. Однако, Ален целыми днями работает в лаборатории, и эта новость уже распространилась по всему Грассу. Хотя бы поэтому, он не сможет возражать против званого обеда, ну а вы как?

У Флер не хватило духу разочаровать свекровь.

— Ну что ж, — робко сказала она, — вам виднее… Праздник так праздник!

— Хорошо, — обрадовалась графиня. — А вы, моя дорогая, пожалуйста, не стесняйтесь принимать комплименты и не тушуйтесь. Ален не пропустит их мимо ушей, я уверена. Когда же мы закончим свою наступательную кампанию, он будет так хотеть вернуть себе зрение, что сметет все преграды на пути.

— Надеюсь, вы окажетесь правы, maman! — вздохнула Флер.

Графиня, наклонившись к ней, взяла за подбородок и, увидев в грустных глазах невестки слезы, тихо сказала:

— Не плачьте, дитя мое! Вы должны плакать только от радости. Ну, вытрите глазки, я хочу кое-что вам показать. — Графиня поднялась и повела Флер к дому. — Сегодня утром Ален просил, чтобы я показала вам наши фамильные драгоценности, — вы можете взять все, что понравится. Я только сейчас вспомнила об этом. Думаю, столь щедрый жест моего сына — хорошее предзнаменование.

Графиня, сама того не подозревая, нанесла Флер рану в самое сердце. Как бы расстроилась свекровь, если бы узнала, что ее руками Ален собирается выплатить жене то, что, по его мнению, задолжал ей!

Глава 8

Молочно-белые жемчужины, тщательно подобранные друг к другу, были снизаны в ожерелье из трех нитей, почти достававшее Флер до пояса. Бриллиантовый гарнитур, состоящий из тиары, сережек и браслета, выглядел столь величественным, что его можно было надевать только по редчайшим, не иначе чем королевских масштабов, случаям. Поражало обилие рубинов, сапфиров, изумрудов, изящно оправленных в золото. А сказочный выбор колец, брошей, подвесок с самоцветами тончайшей огранки!.. Сокровища, извлеченные из потайного сейфа в библиотеке, рядами лежали перед Флер. Но вся эта красота не трогала ее. Более того, они были ей неприятны. В других обстоятельствах она, наверное, с удовольствием полюбовалась бы игрой света на гранях драгоценных камней, чистотой линий и изящностью отделки ювелирных изделий, но сейчас ей казалось, что каждый бриллиант — это застывшие слезинки, а каждый рубин — капелька крови. Ее невыплаканные слезы, ее раненого сердца кровь…

Графиня с любовью перебирала драгоценности графов де Тревиль, то и дело, поднося к свету одно украшение за другим, чтобы солнечный свет, проникнув в сердцевину камня, как бы зажег его изнутри.

— Ну, дорогая моя, что вам больше нравится?

— Они все превосходны, maman, — запинаясь, ответила Флер, — но для меня они слишком роскошные — я буду бояться их потерять.

— Чепуха! Вы теперь графиня де Тревиль и скоро привыкнете носить драгоценности. Наши соседи много общаются между собой, и у вас отбоя не будет от приглашений. Такие визиты очень нравятся дамам. Это повод лишний раз нарядиться и отвлечь мужей от вечной работы. Ну, давайте посмотрим, какие украшения лучше всего подойдут вам.

Но даже для удовольствия графини Флер не смогла изобразить хоть толику радости. Свекровь вскоре поняла — Флер все это пиршество неинтересно. Она долго распространялась о достоинствах каждого камня, однако, не получив отклика, пожала плечами и стала собирать украшения в футляры, захлопывая крышки с резкостью, выдававшей ее разочарование.

Флер попыталась замять неловкость. На самом дне одной из бархатных коробок лежал маленький медальон с финифтью — такой чужой, среди прочих великолепных украшений. С напускным интересом она вытянула его за тоненькую золотую цепочку.

— Мне… вот это очень нравится.

— В самом деле?.. Детка, да он почти ничего не стоит… Много лет назад Луи подарил мне эту безделушку в день рождения — он был тогда еще мальчиком.

— Тогда, наверное, вам не стоит расставаться с личным памятным подарком… — робко заметила Флер.

Графиня улыбнулась:

— Я рада, что вы нашли хоть что-то себе по душе. Смотрите! — Она указала на надпись внутри медальона. — «Unis mais toujours sйparйs». В переводе с французского это означает: «Всегда рядом, но не вместе».

Сердце Флер болезненно сжалось. Насмешка судьбы — оказывается, она выбрала единственную вещицу, которая так четко определила их с Аленом отношения!

К низкому вырезу голубого шелкового платья, которое она надела вечером, так и просилось какое-нибудь украшение, и финифтевый медальон подошел просто чудесно. Он был скромен, поэтому и стал родным для нее, а надпись, скрытая под крышечкой, лишний раз воочию напоминала: не строй иллюзий, будь трезва!

Да, та ночь их близости, когда их сердца бились в унисон, а тела вибрировали от наслаждения, была упоительной и сладостной. Даже при одном воспоминании об этом горячая волна желания поднималась в ней. Всего на несколько коротких часов они безраздельно принадлежали друг другу, ошеломленные невиданной силы экстазом… Пусть даже эта ночь останется единственной в ее жизни, Флер ни о чем не жалела, потому что, какими бы чужими они ни стали друг другу потом, та ночь единения была, как подарок судьбы… Флер закрыла глаза, чтобы сейчас не видеть в зеркале своего несчастного лица.