В Россию с любовью - Сергей Анатольевич Кусков

— А меня, значит, не любишь? — хмыкнула она.

— А ты и так его побьёс. Цего тебя любить?

Я непроизвольно рассмеялся, сбиваясь с боевого настроя. Но надо отдать должное, Машка тоже не спешила пользоваться моментом, и тоже просмеялась.

— Ну, вы долго стоять будете? Саш, может хватит танцевать? — подбодрила тётка Настасья.

И я двинулся вперёд. Откуда знал стойку? Сам не знаю, наверное снова память «я». Но я точно знал, что это — стойка. Есть левосторонняя, но я — правша, стою в правосторонней. Левая нога впереди, чуть согнута, правая чуть сзади, «между ног — линия». Если надо, перетеку в левую, или фронтальную — это тоже знал, как делать. А ещё нельзя стоять, надо постоянно двигаться, подпрыгивая на носочках. Вот только чувствовал я себя некомфортно, пусть и понимал, что стойка правильная. Такое ощущение… Ну, представьте, на корову надели седло — вот это про меня. Седло вроде нормальное, правильное, да надето не на того, кого надо. Тело не чувствовало, что надо делать, скажем, я не ощущал отклика мышечной памяти. Откуда-то знал, что каждую стойку, каждый удар надо многократно отрабатывать: «по воздуху», на лапах, на груше… Вон, кстати, в углу несколько груш висит, включая сверхмассивные в виде деревянного бревна, обмотанного какой-то плотной тканью. Ну да, у нас спецназ тренируется, им всё нипочём, только бревно и спасает. А вот у меня ни рефлексов, ни связанности тела и мозга, ни техники — ничего не отработано, несмотря на общее понимание. Да и ручки, если честно, дряблые. Я всё это время скашивал их состояние на последствия покушения, но сейчас вдруг понял, что это нормальное состояние царевича до оного! Он СЛАБЫЙ!!! С такими ручками даже один раз на турнике не подтянешься… И царевич считал это нормальным? Да и ножки — кросс точно не пробегу, особенно в полной выкладке. «Трёшку» — ещё может быть (налегке), но «шестёру» уже точно не осилю — сдохну. Мне качаться и качаться! Может зря я Машку раззадорил на подвиги?

Но теперь думать поздно. Я пошёл вперёд, пару раз взмахнул этими граблями… И она перехватила мои кулаки, сделав подшаг назад. С места, без стойки. Двигалась быстро, даже лениво, но оба мои кулака впечатались в её ладони.

— О, а это интересно! — засияли её глаза. Я её удивил? Царевич и на такое способен не был?

— Саш, кто тебе показывал эту технику? — спросила рассматривающая нас тётка Настасья.

— Не знаю. В книжке вычитал, — привычно отмазался я.

— Нет, у тебя стойка поставлена. Такое не вычитаешь. И не самая глупая из тех, что я видела. Что-то спортивное, типа бокса.

— С чего вы взяли? — Я снова попробовал ударить Машку, но она двигалась слишком быстро.

— Я что, спортивных единоборств не знаю? — усмехнулась начальник дружины. — Но хоть чувствуется, что она поставлена, однако ты в ней как Золушка на Имперском балу в Вене. Никакого опыта. Верно?

— Так точно! — ответил я — а что молчать, умный человек без слов всё видит и понимает. Начну отмазываться — хуже сделаю.

— Если ты хоть раз ударишь Марью, так и быть, я возьмусь за твоё обучение. Научу базовым элементам самозащиты. В награду за упорство.

— За упорство? — Машка отходила, сдвигалась, танцевала по татами, не давая по себе попасть, но и не атакуя меня. Это злило, я раззадоривался всё больше и больше. — Я просил об этом до взрыва той стервы?

— Да. Жаль, что ты не помнишь, — грустно сказала тётка. — Ты был настойчивый, но рукопашка — не то, что должен знать мужчина, и тем более царевич.

— Почему? — вырвалось у меня — я вообще-то типа боем занят. И мысли думаются с задержкой.

— Потому, что ты всё равно никому не сможешь ничего сделать, — пояснила Машка — она-то была на раслабоне. — Даже сильный рукопашник не справится с молодой необученной девочкой. Просто за счёт класса.

— Посмотрим. Я думаю, ты специально принижаешь мужчин. Не может такого быть, чтобы всё было ТАК плохо…

И я разразился градом ударов. Но смотрелись они… Откуда-то всплыла фраза «как бык колхозный». Вот так я и бил её, считая, что делаю что-то стоящее. Рассинхрон чужого опыта и отсутствия ответа неподготовленного тела не давал провести ни одной нормальной атаки, ни одного удара. Я выпустил из себя всю внутреннюю злость, накопившуюся с момента пробуждения, но Машка даже не вспотела. Раз, раз! Левой-правой-левой! Но нет, снова не достал. Она не издевалась, она скорее игралась. Как кошка с мышонком. И это злило ещё больше. Я подался вперёд, чуть ли не прыгнул на неё… И достал! До бицепса правой руки! Просто попал в бицепс!

Улыбку с сестрёнки сдуло ветром, и в следующий момент я получил. Нет, это была пощёчина. Просто, б##дь, пощёчина! Но от неё я рассвирепел, и бросился вперёд, потеряв рассудок…

…И очнулся на матах, лицезря железные балки потолка. Конструкция ангара быстросъёмная, чтобы быстро собрать и восстановить помещение, если зал получит повреждения. Тут же не только физподготовка, тут бойцы и фигуры тренируют. А от них всякое может случиться.

— Вставай-вставай, дорогой братик! — На лице этой ведьмы гуляла улыбка обожравшейся сметаны кошки, которой некуда, но хочется ещё. Она развлекалась! Ей просто было весело, когда мне больно! Больно не столько физически сколько хотелось расфигачить весь этот неправильный мир.

— А-а-а-а!!! — я кинулся на неё, но был подхвачен за грудки, и, не меняя направления движения, отправился в дальнейший полёт, тогда как она отошла на шаг вбок, практически оставшись на месте.

Да, и тут маты, и они мягкие. Но всё равно больно и неприятно. Я встал, развернулся и попёр на неё медленно, теперь стараясь не сорваться. Хум, хум! Мои руки летали возле неё, но она принимала все удары на блоки, причём жесткие — я чуть не отсушил руку в одном из ударов — пришлось отступить, пока чувствительность не вернулась.

— Сдавайся, слабый мужчинка! — веселилась она. — Прими своё место, несчастный!

— Н-на-а-а-а!

Нет, не попал — отбила. Но в глазах сестрёнки появилась достала. Её ответный удар — я смог его заблокировать, но теперь она чуть не отсушила мне обе руки. Захоти её царское высочество — бой закончился бы мгновенно, но она не спешила — снова ленивый замах… И