Цветы в зеркале - Ли Жу-чжэнь

с другом мы должны проще и без церемоний. К этому нас обязывает наша дружба и, если хотите, тот небывалый случай, что нас здесь вместе собралось целых сто девиц. Такого еще ведь не было в истории! Давайте же не будем больше церемониться так, как мы церемонились, когда решали, кому где сесть, и попросим сестрицу Бао-юнь распорядиться, чтобы на стол нам подавали запросто, без соблюдения этикета. Чем проще, тем в этой простоте будет больше дружеских чувств и тепла.

– Правильно! Правильно! – поддержали все Жо-хуа.

Когда подали вино и первые блюда, Цзы-чжи обратилась к Жо-хуа:

– Вот вы сказали, что еще не бывало, чтобы целых сто девиц, никогда раньше не знавших друг друга, собрались бы вот так, как мы. Да неужели же спокон веков нигде на свете не было такого случая? Уж не преувеличили ли вы?

– Нисколько не преувеличила, – ответила за Жо-хуа Чжан Хун-чжу. – А если не верите, то можете поискать во всех династийных историях, во всяких частных записях и в каких угодно книгах, и если только вы где-нибудь найдете подобный пример, я готова тут же при всех спеть целых три арии из какой-нибудь оперы.

– Не верю, чтобы нигде нельзя было найти даже упоминания о подобном случае, – сказала Цзы-чжи. – Согласна сама петь, если действительно не найду.

С этими словами она встала и пошла в библиотеку Бянь Биня. Долго Цзы-чжи перебирала и просматривала там всякие книги и вернулась, явно разочарованная.

– Говорили тебе – не ищи, – посмеялась над ней Цзян Чунь-хуэй. – Признавайся теперь, что проспорила. Не только сто – пятьдесят и то нелегко найти. А вот если ты согласишься мне спеть, то я помогу тебе и укажу не одну сотню, а и две, и три сотни таких девиц, если захочешь.

– Чем петь тебе, я уж лучше сознаюсь, что проспорила, – ответила ей Цзы-чжи. – А! Ладно! – решила она потом, – говори. Пусть все убедятся в твоей находчивости. Боюсь только, что доказать, что твои девицы действительно когда-нибудь собирались все вместе, ты ничем не сможешь.

– Вы не обижайтесь только, мы шутим ведь, – предупредила Чунь-хуэй, склонившись к Жо-хуа, и тут же ответила Цзы-чжи: – Как это ничем не смогу доказать? «Путешествие на Запад» [483] в нашей империи, кажется, есть? А царство Женщин в этом «Путешествии на Запад» тоже, кажется, есть? Так зайди-ка попробуй в какое-нибудь винное заведение в этом царстве Женщин и увидишь, сколько их там сидит и потягивает вино.

– Ну, знаешь что, – ответила ей Цзы-чжи, – я даже и говорить ничего не хочу, подумай сама, стоит ли твой ответ того, чтобы я еще пела.

– Ну, если ты считаешь, что ради такого доказательства петь не стоит, то, пожалуйста, дай мне год сроку – и я тебе сама о таких девицах тома насочиняю.

– Вот это будет лучшим доказательством, – рассмеялись девушки. Тут Бао-юнь объявила, что она велела больше не подавать вина, так как боится, что никто из подруг не привык рано утром пить.

– Оставила на вечер, чтобы как следует попотчевать вас за ужином, – сказала она и велела подать чай.

После чая девушки решили отправиться погулять по саду. А о дальнейшем расскажет следующая глава.

Главы 72–93

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Глава 94

В колеснице чудесной наследник престола

мчится в родные края. С

 сердцем, полным любовью, ученая дева

рвется к священным горам.

Весь этот день девицы развлекались в саду Бянь Биня, проводя время за беседой и за различными играми. Некоторые услаждали слух присутствующих игрой на музыкальных инструментах, некоторые рисовали, поражая подруг своим искусством в живописи, а за ужином все слагали стихи. Было уже поздно, когда гостьи, поблагодарив хозяев, разъехались по домам.

На следующий день вся компания по приглашению Цзян Цзиня, Дун Дуаня, Чжан Чжуна и Люй Ляна вновь собралась в «Изумрудном павильоне», а на третий день в том же саду устраивали пир Гуй-чэнь, Жо-хуа, Ши Ю-тань и другие. Затем решили устроить торжественные проводы Жо-хуа, Лань-инь, Хун-хун и Тин-тин. Девушки таким образом провели в доме Бянь Биня несколько дней подряд. За это время они успели сложить сотни стихов, а когда переписали их, то получилось целых четыре тома. Слава об этих стихах, полных изящества и вдохновения, прогремела по всей столице. Даже государыня и ее дочь то и дело повторяли эти стихи, а талантливые сочинительницы были удостоены особой награды.

* * *

Вскоре настал день, назначенный государыней для отъезда Жо-хуа. Утром в этот день Жо-хуа вместе с Лань-инь, Хун-хун и Тин-тин навестила всех наставников и простилась с ними. Когда девушки вернулись домой, их ждал уже чиновник из Палаты с бумагами на их имя и с подорожными грамотами. Девушки приняли бумаги с подобающими церемониями и отправились ко двору лично благодарить государыню. Оказалось, что дядя правителя царства Женщин был уже во дворце, и после приема у государыни девушки вместе с ним вернулись в «Обитель блестящих талантов», где их уже ждали все девяносто шесть подруг, собравшихся для проводов. Каждая из девиц представилась дяде правителя царства Женщин: все они знали теперь, что это переодетая мужчиной женщина, и никто больше не сторонился ее. Гуй-чэнь пригласила всех к столу. Все сели, но есть никому не хотелось: было жалко расставаться с подругами. Вскоре девушки встали из-за стола. Тем временем доложили, что по распоряжению государева дяди поданы три летающие колесницы. Это были удивительные повозки, высотою в пол человеческого роста, длиною всего лишь в четыре чи и шириною в два чи с небольшим. Благодаря решетчатому остову из ивового дерева колесницы эти казались удивительно изящными и легкими. Шелковое полотно со всех сторон предохраняло седоков от резкого ветра; спереди и сзади, а также с боков колесницы стояли компасы, а снизу позади виднелся руль, похожий на руль у джонок. Внизу, под сиденьем, сплошными рядами были расположены колеса из какого-то крепкого металла цвета меди и тонкие, как лист бумаги. На глаз их было несколько сот штук,