Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в. - Наталья Сухова

Разумеется, все эти организационные проблемы в значительной степени были обусловлены новизной системы научно-богословской аттестации в России. Некоторые из указанных проблем и недостатков были свойственны и системе подготовки и аттестации научно-педагогических кадров, действующей в российских университетах и специализированных институтах. Постепенное совершенствование этой системы на всех уровнях дает основание предположить, что все указанные выше проблемы могли бы быть решены в дальнейшем.

Проблемы второго уровня, обусловленные спецификой богословия как области науки и его уникальным положением в системе научного знания, сложнее сформулировать однозначно. Тем не менее они представляют несомненный интерес для дальнейших изучений в области научно-богословской аттестации и богословской науки в целом.

1. Ряд проблем был связан с утверждающей инстанцией в системе научно-богословской аттестации. Синод, оказавшийся после 1839 г. в роли центрального научно-богословского органа, принял на себя и функцию утверждения в старших богословских степенях. Уровень развития богословской науки требовал от синодальных рецензентов компетентности в специальных вопросах, которой члены Синода не всегда обладали. Занятость членов Синода вопросами высшего церковного управления не позволяла им с должным вниманием заниматься проблемами научной аттестации. Привлечение к рецензированию диссертаций на синодальном уровне специалистов-богословов было фрагментарным, высшей аттестационной системой это так и не стало.

Вопрос об утверждающей инстанции в системе научно-богословской аттестации осмыслялся и в ином ракурсе. Побудительной причиной для этого осмысления служили проблемы, возникавшие при утверждении некоторых решений диссертационных Советов: отказ утвердить того или иного соискателя в искомой степени или утверждение, но с критическим замечанием в адрес Совета. Связанные с этими случаями указы Синода говорили о необходимости согласования богословских исследований с церковной традицией, недопустимости выводов, которые могут смутить благочестие читателя, а также критических замечаний о тех или иных периодах истории Церкви. Эта аргументация, как и сами пререкаемые исследования вызывали неоднозначную реакцию и в среде епископата, и в среде ученых-богословов.

Анализ дискуссий, корпоративных и частных мнений по этой проблеме позволяет выделить две альтернативные точки зрения. Сторонники первой считали несовместимыми научные исследования – «передний край» богословия, имеющий право на риск и ошибку, – и утверждение высшей церковной властью. Последнее налагало на соответствующие диссертации печать надежной истины и общецерковного признания в глазах читателей. Это неизбежно тормозит их научную критику и закрывает путь новым исследованиям, не претендующим на подобное значение. Научно-богословские достижения конкретных ученых выражают истину далеко не совершенно и имеют лишь относительную важность в научном раскрытии всякого богословского вопроса. Предлагалось довести корпоративный принцип в научно-богословской аттестации до логического завершения, передав право не только присуждения степеней, но и утверждения в них Советам академий как специальным ученым коллегиям. Это избавило бы ученые богословские степени от несоответствующего им статуса. Для общего контроля церковной власти за развитием богословской науки Советы должны были подавать в Синод сведения о присужденных степенях и сами диссертации, но постфактум. Отчасти эту точку зрения выражала, хотя в экстремальном и политизированном варианте, борьба преподавательских корпораций за «автономию», включавшую в себя право духовно-академических Советов утверждать в ученых богословских степенях.

Сторонники альтернативной точки зрения настаивали на том, что высшая церковная власть не может снять с себя своей прямой обязанности – постоянного наблюдения за состоянием богословской науки. Ученая богословская степень являлась свидетельством того, что ее обладатель отвечает статусу православного богослова соответствующей научной компетентности. А так как богословие конфессионально и церковно, этот статус требует подтверждения церковной властью. Утверждение ученых богословских степеней высшей церковной властью придает общецерковную значимость не конкретной диссертации, а богословской науке и ученым коллегиям, которым доверены развитие и аттестация богословских исследований. Автономизация системы научной аттестации лишит богословскую науку этого значения, замкнет ее в границы отдельных и малочисленных корпораций. Следствием этого будет потеря единых критериев в оценке богословских исследований и универсальности ученых степеней определенного уровня, усиление субъективности и снижение научного уровня.

Многократные обсуждения этой проблемы и проекты по ее решению свидетельствовали о возможности коррекции научно-богословской аттестации на утверждающем уровне. Проекты предлагали создание при Синоде специального ученого органа, который в числе прочих взял бы на себя и обязанности высшей аттестационной комиссии для научно-богословских исследований. Однако ни один из этих проектов не был принят единогласно.

Анализ особых случаев присуждения ученых богословских степеней – без представления конкретного сочинения – показывает, что высшая церковная власть с уважением относилась к ученым богословским коллегиям и признавала за ними определенную свободу действий в научной сфере. В случаях присуждения высших ученых степеней «по совокупности трудов» Советы выводились из-под власти Синода как научно-экспертного и цензорского центра, и ни одна из степеней, присужденных таким образом, не осталась неутвержденной. Присуждение степени «по совокупности трудов» утверждалось даже в тех случаях, когда Синод высказывал Советам критические замечания, предостережения и пожелания.

2. С проблемой утверждающей инстанции в системе научно-богословской аттестации был связан и, казалось бы, далекий вопрос: о месте и значении богословия в системе научного знания. Вопрос о роли богословия в науке стал особенно значим в период ее быстрого развития, в эпоху открытий, требующих радикального пересмотра сформулированных теорий и полученных ранее результатов. Именно такой эпохой явились последние три десятилетия XIX и первые годы XX веков. Все острее ощущалась необходимость, с одной стороны, сохранить богословие в его органической традиции, с другой стороны, обратить особое внимание на связь богословия с другими областями науки. Возрастали и научные требования к конкретным богословским исследованиям. Особая ответственность в свидетельстве последнего падала на высшую церковную власть, поэтому последнее слово в аттестации богословских исследований должно было принадлежать именно ей.

Вопрос о положении богословия в системе наук вставал и в иных аспектах. За весь период столетней деятельности высшей духовной школы так и не была окончательно решена проблема научного статуса небогословских наук в высшей богословской школе. Эта проблема отражалась и на системе научной аттестации. Преподаватели небогословских наук чаще всего писали научные работы на богословские ученые степени и получали таковые. Но преподавание в высшей школе и профессиональные научные контакты требовали подтверждения квалификации в преподаваемой науке. Препятствий к получению соответствующих ученых степеней в российских университетах не было – и прецеденты были, но системы так и не сложилось. В процессе развития научных гуманитарных исследований, требующих богословских знаний, отношения богословия с историей, филологией, философией получили новый ракурс. Формальный и утилитарный вопрос – о получении степеней преподавателями небогословских кафедр – привел к глубокому и значимому выводу: богословский аспект присутствует во многих научных проблемах, традиционно относимых к гуманитарным наукам. Этот теоретический вывод имел и новое практическое приложение: разработку требований к богословским исследованиям в небогословских науках.

Напротив, расширение палитры научных исследований в духовных академиях выявило в богословской тематике вопросы, требующие специального филологического или исторического рассмотрения (исследование текстов, исторических подробностей) с применением соответствующих методов. Был поставлен вопрос о возможности представления таких работ на соискание богословских ученых степеней, а в случае положительного решения – о разработке требований к специальным гуманитарным исследованиям в богословии.

Это взаимопроникновение подняло на новый уровень традиционное понимание места и значения богословия в научных исследованиях в целом. Богословие, оставаясь самостоятельной областью науки со своей аксиоматикой, задачами, принципами и методами исследований, перспективами развития, выстраивало особые научные отношения с другими областями человеческого знания. Этот процесс обогащал богословие как самостоятельную науку включением в него результатов, полученных в других науках, и методами, ими разработанными. Осмысление же важности богословских подходов и научных методов в исследованиях, лежащих в сфере других областей знания, открывало для богословия новые перспективы.