Картер побеждает дьявола - Глен Голд

Мистериозо прошел мимо, сжимая топор. Вернулся к распределительному щиту, открыл дверцу. Опустил крайний рубильник. Левая часть сцены погрузилась во тьму. Снова поднял, потом таким же образом выключил и включил свет в правой половине сцены и над головой. Щелчки следующими несколькими рубильниками не дали никакого результата – может быть, они относились к уличному освещению. Наконец Мистериозо удалось включить свет в зрительном зале.

– Ага, – сказал он. – Это оно, – и снова выключил свет.

Мистериозо прошел тридцать футов вдоль стены и рубанул с размаху, высекая искры из металлических скоб, потом отбросил топор и дернул за разрубленный провод. Скобы посыпались, как оторванные пуговицы. Мистериозо вернулся к щиту и снова включил рубильник. Теперь он держал в руке, словно садовый шланг, трехфазный провод под напряжением.

Картер закусил губу. Его не зарубят, а убьют током. Но тут Мистериозо закричал:

– Эй, Картер, как вы заставляете льва рычать?

В Гриффина никогда прежде не стреляли. По молодости он мечтал об этом, а сейчас, когда прошел шок, несколько долгих минут мог думать лишь о том, каким дураком себя чувствует. Джек Гриффин, идиот. Хоть эпитафия будет. Боль была даже не очень сильной, только слабость. Он бы, наверное, сумел двинуться, но ради чего?

Он слышал, как разговаривают два фокусника, видел, как собачонка с нездорового вида кожей лакает его кровь.

Эта собачонка заполнила весь его мир. У них установилась сложная внутренняя связь. Гриффин думал: возможно, я жил всю свою жизнь для этого момента, и вовсе не для славы, ради которой надеялся умереть; а пес тем временем жил, не заглядывая в будущее. И вот оно: человек, который всегда ошибался, распростерт перед паршивым барбосом. Теперь я – пища для собаки-вампира. Вот что мне было написано на роду. Красавчик осмелел и вступил лапами в кровь. Розовато-серую кожу покрывал светлый, почти прозрачный пух. Одно серое пятно формой напоминало Флориду. Всё-таки удивительно устроен мир! Неизмеримый Божий замысел включает и то, что штат Флорида повторится на собачьем боку.

Красавчик, разохотившись, шагнул непосредственно к мясу – ране у Гриффина в боку. От укуса острых зубов проснулся инстинкт самосохранения. Тело судорожно дернулось. Этого оказалось достаточно – Красавчик отскочил в сторону, обежал полный круг, сел поодаль и стал ждать. Казалось, его глаза оценивают, безопасно ли есть Гриффина.

Внезапно песик повел носом и оскалился. Без дальнейших предисловий он затрусил прочь.

Гриффин хрипло хохотнул. Он еще не мясо.

– Гриффин! Гриффин! Вы меня слышите?

Картер, пригвожденный всего в нескольких футах слева, смотрел на Гриффина. Мистериозо снова возился с распределительным щитом.

Картер зашептал:

– Вы можете встать? У вас есть второй пистолет? Можете ли вы вытащить из доски этот нож?

Ответ на все три вопроса был отрицательный. Однако Гриффин и впрямь чувствовал себя немного сильнее.

– Гриффин, – зашипел Картер, – подползите к клетке. Выдерните задвижку. Она у пола.

Мистериозо повернулся к клетке. Однако Малыш забился в дальний конец и повернулся к нему спиной. Неинтересно бить током льва, не видя его морды.

– Ну же, Малыш. Иди сюда.

– Гриффин, выпустите льва, – прошептал Картер, отвернувшись от Мистериозо и так тихо, что Гриффин едва его слышал.

Раненый выпустит льва. По слову президентского убийцы. Гриффин взглянул на Картера со всем презрением, на какое у него хватило сил.

Картер посмотрел на клетку, потом – с мольбой – на Гриффина.

– Я сознаюсь в убийстве президента. Выпустите льва.

Мистериозо сунул руку в клетку и указал на печеную картофелину, надкушенную всего раз или два.

– Еда, Малыш. Еда.

Совсем рядом кто-то коротко тявкнул, потом приглушенно заскулил.

– Где ты, мой маленький? – встревоженно спросил Мистериозо. Это не походило на радостный лай Красавчика. Звук был какой-то странный.

Мистериозо оглядел ящики и десятки других мест, где мог затеряться Красавчик, потом снова на клетку. Цепочка крошечных кровавых следов вела к ящику возле нее, потом в саму клетку, к картофелине. Укус на ней тоже был совсем крошечный.

– Мой маленький? – с растущим страхом позвал Мистериозо.

Малыш медленно повернулся. Львы не умеют улыбаться, но казалось, что он улыбается, приоткрыв пасть и показывая, какая замечательная клетка для Красавчика получилась из его клыков. Песик был живой и часто дышал.

– Нет! – Мистериозо уронил провод. – Нет! Нет! – Он замахал руками, как будто сдается. Малыш сел, словно сфинкс, и оскалился, показывая зубы и песика за ними.

Они замерли. Мистериозо боялся сдвинуться, чтобы не испугать льва. Наконец, по вдохновению, он свел ладоши и хлопнул. Малыш принялся жевать.

Мистериозо завопил. Колени его подломились, он рухнул лицом на сцену. Из его горла вырвался новый душераздирающий вопль.

Картер на мгновение перестал молотить наручником о трубу, тем более что это всё равно не помогало. Он видел, как Малыш жует, слышал вопли Мистериозо и понял, что произошло. Картер любил своих животных и, наверное, мог бы пожалеть Мистериозо, как в свое время после «Шантажа», однако сегодня жалости не было. «Хорошо», – подумал он и перенес внимание на пригвожденную ладонь. Она уже казалась не частью тела, а деревянной веселкой, которую кто-то привязал ему к запястью.

Над сценой Феба пыталась сориентироваться. Кресло взлетело, как выпущенное из пушки, и остановилось. Она сидела, сжимая деревянные подлокотники, и прислушивалась к голосам снизу.

Феба слышала, как Мистериозо спросил про льва и Картер хлопнул в ладоши. Она напрягала слух, пытаясь понять, что вокруг. В детстве, еще зрячей, она умела слышать предметы: вставала с постели с закрытыми глазами и знала, где стены, а где шкаф.

Когда Феба ослепла, выяснилось, что почти все ее товарищи по несчастью в детстве чувствовали расстояния, однако они напрасно пытались эту способность использовать – ничего не получалось. Правда, были счастливчики, которые могли гулять вдоль озера Мерритт. Феба отчаянно им завидовала. Сама она в незнакомой обстановке двигалась на ощупь, поэтому сейчас, над сценой, принялась шарить носками туфель.

Кресло может висеть в пустоте, на проволоке. И впрямь, под ногами была пустота. Через подлокотники в руках отдавалась легкая дрожь. Феба повела ногами. Они коснулись чего-то твердого.

Феба сняла туфли и положила их на колени. Стянула чулки и затолкала в туфли. Босыми ступнями нащупала край чего-то – судя по всему, деревянной платформы. Если Картер может сохранять спокойствие, справится и она. Надо в это верить. Феба приподнялась в кресле и переступила на платформу, потом опустилась на колени и принялась ощупывать руками. Хорошо, что она не шагнула шире: это была не платформа, просто доска восемнадцать дюймов шириной.

Феба оставила туфли позади, подоткнула платье под пояс и очень медленно поползла вперед, прислушиваясь к тому, что происходит внизу. Когда Картер заорал: – «Никогда не путай смелость с наглостью», она ухмыльнулась. Он – боец!

Доска закончилась, и Феба, убедившись, что выбралась на широкую огороженную платформу, встала. Он чувствовала запах бензина и выхлопных газов, потом руки нащупали резину и металл. Теперь Феба точно знала, что перед ней. Внизу Мистериозо кричал:

– Где ты, мой маленький?

Феба провела руками по мотоциклу, придумывая, что можно обратить в оружие. Фара, руль, седло, двигатель, шины. Где корзины? Пустые. Почему мотоциклы не снабжают автоматами и огнеметами?

Мистериозо вопил. Он близко. Насколько близко?

Если удастся завести мотоцикл и подкатить к краю платформы, можно сбросить его на Мистериозо.

Безумная мысль. Невозможно сбросить мотоцикл с платформы на конкретного человека. Однако ничего другого в голову не приходило. Сцепление она отыскала быстро. Осталось найти краник подачи бензина и стартер.

Мистериозо стоял перед клеткой. Картер смотрел на него, не переставая думать про свою руку, которая по-прежнему казалась деревянной. В голову пришла мысль, как можно освободиться – настолько ужасная, что Картер немедленно ее прогнал. Малыш в клетке еще иногда пожевывал. Мистериозо поднял провод. Картер тряхнул головой, как будто это чем-то может помочь.

– Не смейте!

Мистериозо обернулся только на мгновение и с боевым кличем прижал провод к прутьям. Малыш перестал жевать и принялся умываться, облизывая переднюю лапу. Мистериозо завопил и замолотил проводом по клетке, однако она была не заземлена, и ток не шел.

Мистериозо бросил провод. Он заметил движение по другую сторону клетки и, обойдя ее, увидел Гриффина. Агент лежал на боку, выбросив вперед скованные руки, словно ныряльщик в полете. Мистериозо вытащил пистолет и прицелился, потом замер. Гриффин что-то держал в руке. Крюк.