Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы - Айзек Азимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Территория, которую сейчас называют Ганой, в прежние времена славилась своим золотом; на этом было основано ее процветание. Когда Гана была британской колонией, ее называли Золотым Берегом. В 1663 г., через много лет после смерти Шекспира, первая британская золотая монета была отчеканена именно из ганского золота. Естественно, ее назвали гинеей (guinea); со временем ее стоимость составила двадцать один шиллинг (один фунт стерлингов плюс один шиллинг). Если бы эта монета появилась веком раньше, Шекспир ни за что бы не спутал Гвиану с Гвинеей.
После 1813 г. монета достоинством в одну гинею вышла из обращения, но это слово оставалось престижным, и им продолжали пользоваться при исчислении жалованья (поскольку гинея была дороже фунта стерлингов на целый шиллинг).
«Сводником…»Следуя своему плану, Фальстаф написал миссис Форд и миссис Пейдж одинаковые письма и велит Ниму отнести письмо первой, а Пистолю — второй.
В приступе щепетильности оба отказываются выполнять роль сводника. Пистоль величественно говорит:
Как! Сводником мне стать? Я — честный воин!
Клянусь мечом и тысячей чертей!
Акт I, сцена 3, строки 75–76[133]Пандар действует как сводник в сказании о Троиле и Крессиде (которое Шекспир вскоре после этого переделал в одноименную пьесу). Именно благодаря ему в английском языке появился глагол «pander» — «сводничать». Мы могли бы посочувствовать Пистолю, считающему, что сводничество несовместимо с достоинством воина, если бы не знали, что он и Ним ради денег готовы на что угодно.
Когда прихвостни отказываются выполнять поручение, ничуть не расстроенный Фальстаф поручает это дело своему маленькому пажу (видимо, тому самому, который фигурирует во второй части «Генриха IV»). Там реплики этого персонажа озаглавлены «Паж» («Page»); никто не называет его по имени. Здесь же они озаглавлены «Робин». Это вполне естественно, потому что в этой пьесе есть другие персонажи с фамилией Пейдж (Page).
Фальстаф уходит; его люди, слишком гордые, чтобы заниматься сводничеством, но всегда готовые наябедничать, решают рассказать о плане хозяина мужьям упомянутых женщин.
«…С этакой маленькой, желтенькой бородкой»Тем временем валлийский священник сэр Хью Эванс берет на себя обязанности сводника и решает устроить брак Слендера и Анны Пейдж. С этой целью он посылает Симпла (слугу Слендера) к миссис Куикли (служанке врача), которая, по его мнению, прекрасно подходит для роли посредницы.
В двух частях «Генриха IV» миссис Куикли звали хозяйку трактира «Кабанья голова». Там ее трактир использовался как публичный дом, так что выполнять роль посредницы этой женщине не впервой. Однако в «Виндзорских насмешницах» она занимается куда более уважаемым ремеслом, чем в первых двух пьесах.
Миссис Куикли соглашается взяться за это дело (рассчитывая, что ей хорошо заплатят), даже не зная человека, ради которого она должна потрудиться. Она делает несколько тщетных попыток выяснить это. Когда миссис Куикли спрашивает, большая ли у него борода, Симпл отвечает:
У него этакое маленькое, бледненькое личико с этакой маленькой, желтенькой бородкой.
Акт I, сцена 4, строки 22–23[134]Каина, убившего Авеля и, если верить библейской легенде, ставшего первым убийцей в мире, по каким-то причинам изображали на гобеленах по библейским мотивам с рыжевато-желтой бородой. Борода того же цвета была также у Иуды, предавшего Иисуса.
Сравнение комическое, потому что трусливый и недалекий Слендер меньше всего похож на человека, которого неуправляемая страсть способна толкнуть на чудовищное преступление вроде убийства или предательства.
«…Один важни персон»Врач, у которого служит миссис Куикли, — это доктор Каюс, француз, говорящий по-английски еще хуже, чем Эванс. Этот классический комический персонаж очень вспыльчив. Он не любит, когда в его отсутствие миссис Куикли принимает незнакомых людей, поэтому, когда служанка узнает, что хозяин возвращается, она прячет Симпла в чулан.
Похоже, доктор Каюс направляется во дворец по какому-то важному делу. Он говорит по-французски:
Ma foi, il fait fort chaud. Je m'en vais a la Cour — la grande affaire.
Пф, пф, пф! Какой жара! А мне надо ходиль на королевский двор лечиль один важни персон.
Акт I, сцена 4, строки 51–52В пьесе эти слова не переводятся на английский, потому что они не имеют отношения к действию. Либо они нужны для характеристики персонажа, либо намекают на некое происшествие при дворе, которое случилось во время написания пьесы.
Возможно, требование королевы Елизаветы поторопиться с пьесой (если эта легенда правдива) было вызвано не тем, что ей не терпелось увидеть Фальстафа влюбленным, а необходимостью сыграть комедию по случаю какой-то важной — и уже назначенной — придворной церемонии.
Из реплик, встречающихся в пьесе позже, можно сделать вывод, что речь идет о представлении ко двору претендентов на награждение орденом Подвязки. Одно такое представление состоялось в мае 1597 г. Для данной пьесы это чересчур рано; получается, что «Виндзорских насмешниц» Шекспир написал, еще не успев закончить вторую часть «Генриха IV».
Но если это так, то знатных персон, присутствовавших на этом представлении (и, несомненно, бегло говоривших по-французски), должен был позабавить комический француз, торопящийся на ту самую церемонию, в которой принимают участие сами зрители.
В последнюю минуту доктор Каюс вспоминает, что забыл взять какое-то лекарство, открывает дверь чулана и обнаруживает Симпла. Разгневанный француз требует объяснений, а когда получает их, выясняется, что он сам ищет руки прекрасной Анны Пейдж.
Дымясь от злости, француз садится писать письмо, а затем говорит Симплу:
You jack'nape, give-a dis letter to Sir Hugh. By gar, it is a shallenge.
Эй ты, обезьян! Неси это письмо мистер Эванс. Я визиваль его на дуэль.
Акт I, сцена 4, строки 106–107Похоже, нам предстоит стать свидетелями комической дуэли между двумя типами, коверкающими английский язык.
Когда разгневанный доктор Каюс наконец убегает, приходит Фентон, красивый молодой человек, который тоже вздыхает по Анне Пейдж (конечно, публика целиком и полностью на его стороне, не говоря о самой Анне, и настроена против писклявого Слендера и вспыльчивого Каюса).
Миссис Куикли, уже обещавшая помочь Слендеру и Каюсу, соглашается помочь и Фентону. Для нее главное — деньги, а Фентон платит ей со словами:
Вот тебе деньги, и не забывай о моем деле.
Акт I, сцена 4, строки 153–154 «…Под горой Пелионом»Миссис Пейдж получила письмо Фальстафа. Эта добродетельная матрона, не привыкшая к интрижкам, тут же выходит из себя и говорит:
Ах он Ирод иудейский! О порочный, порочный свет!
Акт II, сцена 1, строки 20–21В данном случае выражение «Ирод иудейский» означает всего-навсего «злодей».
На сцене появляется миссис Форд. Она тоже получила подобное письмо и тоже разгневана. Миссис Пейдж, представив себе размеры Фальстафа и то, чем может кончиться попытка заняться с ним любовью, сердито говорит:
Но я скорее согласилась бы стать великаншей и лежать под горой Пелионом.
Акт II, сцена 1, строки 77–78Согласно греческим мифам, на заре истории Зевс и другие олимпийцы победили чудовищных гигантов. После этой победы ради безопасности гигантов упрятали под землю и придавили сверху горами, созданными специально для того, чтобы пленники не вырвались на поверхность. Так, один из предводителей гигантов по имени Энкелад был придавлен горой Этной.
Легко предположить, что причиной возникновения этих мифов было стремление объяснить вулканическую активность.
Гора Пелион упоминается в другом мифе, который очень близок к мифу о восстании гигантов. В этом мифе повествуется о двух молодых гигантах, решивших захватить Олимп, высочайшую гору Греции и жилище богов. Чтобы создать площадку нужной высоты, они собирались взгромоздить Пелион на Оссу. Миссис Пейдж объединяет два этих мифа в один.
Миссис Пейдж и миссис Форд решают проучить Фальстафа; они будут водить его за нос, а потом оставят ни с чем. Именно решение этих двух дам повеселить себя и публику за счет Фальстафа (которому от этого веселья придется несладко) и делает их «виндзорскими насмешницами».
«…Как сэр Актеон»Но эти две женщины — не единственные, кто знает о намерениях Фальстафа. Ним и Пистоль из вредности выдали Фальстафа их мужьям. Пистоль говорит им:
Не допусти! Или навек заслужишь Ты украшенье страшное…
Акт II, сцена 1, строки 116–118[135]Согласно греческим мифам, Актеон был охотником, который увидел, как купается Диана (Артемида), и начал наблюдать за ней. Девственная охотница Диана почувствовала себя оскорбленной и превратила Актеона в оленя, после чего беднягу разорвали собственные собаки. (Рингвуд — распространенная в Елизаветинскую эпоху кличка гончей.)
