Евреи-партизаны СССР во время Второй мировой войны - Джек Нусан Портер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Новая жизнь
Жизнь начиналась заново. Бойцы среди нас время от времени выходили на диверсионные операции, и хотя группы менялись, в районе почти всегда находился отряд бойцов.
Было решено создать передовой отряд охраны с патрулями, рядом с сезонкой. Меня назначили в патрульно-охранное подразделение, и я оставался там до второй облавы и до конца 1943 года.
Во время второй облавы я покинул нашу базу. Все призывники присоединились к освободительному походу партизан города Ровно. Когда освободили город Маневичи, я переехал туда, где попал в семью Лорбера («Малинки»). Я жил с ними до тех пор, пока меня не призвали в антибандеровский отряд.
Я покинул город и после больших трудностей добрался до Израиля. В качестве солдата я участвовал в Освободительной войне, Синайской кампании, Шестидневной войне и Освободительной войне Йом-Кипур.
Командир следует тому, что проповедует
Ашер Мирочник
Жизнь в семейном лагере протекала по расписанию, установленному в военном лагере; существовало разделение труда, порядок и дисциплина.
Однажды мы узнали, что немцы, наверняка с помощью украинцев, планируют облаву в нашей части леса. И тогда произошло то, чего я не могу забыть. Янкель Вольпер, которому было 12 или 13 лет, родственник трех братьев Вольперов, спросил, может ли он присоединиться к начавшему отступать боевому подразделению.
В лагере говорили, что каждый спасает свою шкуру сам и это зависит от его собственного знания леса. Если он знал об опасностях леса, то мог выжить.
Янкель подошел к командиру Круку и попросил разрешения присоединиться к партизанам. Я своими ушами слышал, как Крук приказал ему уйти и предупредил, что если он попросит еще раз, то пристрелит его. И действительно, когда Янкель снова подошел к нему, умоляя позволить ему присоединиться к своим родственникам, Крук без колебаний застрелил его из автомата. Янкель остался лежать на снегу, безжизненный, подложив одну руку под голову и подняв одну ногу. Когда мы вернулись на базу после облавы, то нашли труп мальчика в той же позе, припорошенный снегом, только глаза ему выклевали вороны. Этот случай потряс многих из нас до глубины души, и я до сих пор не могу забыть это зрелище.
Голодный мальчик
Ашер Флеш
Ханука 1942 года, начало зимы. Выпал первый снег. Это начало нашей самоорганизации в лесу, с Круком в качестве лидера группы. У молодежи было всего несколько единиц оружия. Еще не было разделения на бойцов и небойцов. Это был просто лагерь беженцев, которые боялись выйти из леса и довольствовались тем малым количеством еды, которое им приносили Крук, назначенный ими командиром, и еврейская молодежь.
С нами также была группа молодых людей и детей, которым удалось ускользнуть из окрестных городов и убежать в лес. Среди них был десятилетний мальчик Идель (Джек) Меламедик, сын Сеньки из Маневичей. О нем некому было позаботиться, он сильно страдал от голода, и у него не было сил терпеть. Вдруг Идель стал исчезать из лагеря. Один раз, два, три раза. Время от времени он возвращался с небольшим количеством еды в своем мешке. Стало ясно, что он ходит в деревню Галузию, где родились его отец и дед, и находит крестьян, которые еще помнят прошлые добрые дела его деда Авраама и его отца Сеньки. Эти люди кормили его и время от времени давали ему немного провизии на дорогу.
Крук узнал об этом. Он пришел в ужас, узнав, что маленький еврейский мальчик в одиночку ходит просить еду, поскольку боялся, что его поймают и он расскажет полиции о местонахождении лагеря или что они пойдут по его следам.
Он вызвал меня, как одного из взрослых в лагере, и сказал, что необходимо напугать мальчика, чтобы он больше не смел выходить из леса; если мальчик не послушается, ему ничего не останется, как застрелить его.
По приказу Крука я взял мальчика и повел его на окраину лагеря. Там я приказал ему с моей помощью вырыть яму. Когда яма была вырыта, я велел ему залезть в нее и лечь. Идель, ничего не подозревая, залез в нее и сказал мне: «Реб Ашер, как я могу лечь, мне холодно…»
Я велел ему выйти и предупредил, что на этот раз я только пугаю его, как приказал Крук, чтобы он перестал ходить в Галузию. Но если он еще раз выскользнет из леса и побежит в деревню, Крук убьет его и зароет в той самой яме.
Этот случай повлиял на Иделя, и он больше не ходил в деревню по собственной инициативе. Идель (Джек Меламедик) выжил и сегодня живет в Монреале, Канада.
Из записной книжки партизана
Дов (Берл) Бронштейн
Мы совещались на протяжении многих часов. Что нам делать? Бежать? Куда? С кем? Ведь у нас не было даже оружия. Одним из препятствий, мешавших раннему и организованному побегу из Маневичей, было то, что это подвергло бы опасности семьи. Немцы и украинцы распространяли предупреждения о том, что за побег одного человека будет отвечать вся семья. Страх начал проникать в наши сердца. Намеки украинцев на ликвидацию евреев участились.
Климчак, старый украинец, и его сын прожили много лет среди евреев в Маневичах. Они вели себя порядочно по отношению к нам, а иногда бывали очень полезны. Евреи приносили на хранение Климчакам какие-то свои вещи. Большая часть имущества оставалась у них, так как большинство евреев было ликвидировано, но не было случая, чтобы евреи, скрывавшиеся в лесах или в деревнях, пришли к ним за возвратом имущества, а они не выполнили просьбу. Мне лично они прислали через крестьянина сообщение, в котором говорилось, что они хотят передать мне все мои вещи.
Перед второй «акцией» ко мне пришел старший Климчак и настоятельно предложил мне бежать в лес и скрываться там несколько месяцев, до конца войны. Потом стало ясно, что не я один получил от него такой совет.
Он посетил большинство своих еврейских знакомых и рекомендовал им то же самое. Климчаки действительно помогали, несмотря на большую опасность для них самих; им даже угрожал их сын Андрюша, который был на службе у немцев, а позже стал офицером у бандеровцев.
В Маневичах сохранялась подавленная атмосфера, люди относились друг
