Действие вместо реакции - Олег Юрьевич Цендровский

Но что это значит? Обычно, когда мы хотим провести время с собой, мы просто ищем себе развлечение и беремся за некое приятное, но уединенное дело. Мы принимаемся читать книжку, записываемся на спа-процедуры или подолгу лежим на кровати с утра. Мы говорим себе: «Это будет мой день, я посвящу его только себе». Затем мы устраиваем себе изысканный ужин, включаем интересное кино или начинаем заниматься одним из своих хобби. На худой конец, мы принимаемся обдумывать ход собственной жизни и предаваться грезам и воспоминаниям.

Загвоздка состоит в том, что так мы вовсе не проводим время с самими собой. Мы не узнаем себя лучше, а лишь различными способами стимулируем органы собственного ума и тела. В ответ на подобную стимуляцию ум производит всю ту же бесконечную киноленту, что и всегда. Мы опять сужаем свое внимание до того или другого кино, срежиссированного психикой. В этой сумятице мыслей, реакций, образов и чувств не получится разглядеть самих себя.

Чтобы быть с другим человеком, нужно научиться скорее слушать и наблюдать, нежели что-то говорить и безостановочно делать. Требуется взять паузу в своей невротической экспансии вовне и проявить внимание.

Точно так же, чтобы побыть с самими собой, нам не следует создавать очередной поток мыслей о себе, браться за книгу или записываться на массаж. Нужно проснуться и прислушаться к тому, что лежит под многочисленными слоями из мыслей и стимулов – к тому, что их вмещает, создает и ими управляет. Иными словами, требуется не узкий фокус внимания кинозрителя, погруженного в то или иное сновидение, а панорамный и бодрствующий взгляд большого ума.

Что мы услышим, если перестанем шуметь и заглушать происходящее внутренней и внешней болтовней? Что мы увидим, если перестанем создавать фантазии, непрестанно образующие заслон на пути нашего взгляда? Медитация приглашает получить ответы на эти вопросы. Нужно перестать говорить и начать слушать. Акт говорения сужает наш ум и производит шум, который подавляет внимательность и не позволяет нам увидеть самих себя.

Очищение ума есть, следовательно, основа всякой медитативной работы. Невозможно строить что-то на заваленной мусором территории. Нам требуется освободить место для своей творческой деятельности. Мы должны понять, какой здесь грунт, с чем вообще мы имеем дело, что лежит там под завалами.

Мы должны научиться быть с собой взаправду, регулярно и долго. Нужно замереть, затаиться, обратиться в большой глаз и научиться не говорить и не производить лишних движений ума и тела. Тогда мы увидим, что именно показывает ситуация, если ее не заглушать.

Еще более важная причина необходимости очищения состоит в том, что достаточно убрать препятствия для движения, снять оковы, устранить конфликты и болезни, чтобы жизнь начала естественно развиваться сама собой. Во многих отношениях ее даже не нужно куда-либо навязчиво подталкивать. Мы просто расчищаем площадку, осушаем ядовитые болота, перестаем отравлять воздух и почву – и там сами собой начинают расти деревья и цветы.

Но вот если мы гоним себя вперед, не устранив предварительно препятствия, может случиться катастрофа. Мы набираем колоссальную скорость и не можем справиться с управлением, не можем проложить правильный маршрут, поскольку в наших системах есть существенные изъяны. Неврозы и омрачения ума вплетаются во все наши творческие предприятия и начинают как расти сами, так и разлагать их изнутри.

Следовательно, наша первая задача – это не пытаться создать что-то новое, а скорее увидеть то, что есть. Нам нужно расчистить свою строительную площадку. Если мы увидим, кто мы есть и каков наш ум, если мы устраним помехи своему восприятию и действию, то они придут в движение сами собой, повинуясь творческой природе жизни.

Когда мы делаем все это сознательно и методично, мы встаем на путь медитаций первого типа — медитаций очищения.

В медитациях очищения возница разума развивает свою мускульную силу. Он упражняется в искусстве сохранять постоянную бдительность и своевременно натягивать поводья. Мы держим глаза открытыми и отсекаем лишние взбрыкивания коней и дребезжания колесницы ума, отказываясь подпитывать их энергией. Таким образом устраняется принудительный шум из мыслей, эмоций, волевых импульсов, а также разнообразные искажения и фантомы восприятия.

Основа медитаций очищения есть искусство осознанного недеяния. Это развитие нашей способности не делать того, что ум привык делать автоматически, неосмотрительно и в навязчиво-принудительной манере.

С нейробиологической точки зрения, в медитациях очищения мы тренируем силу своей разумной воли, а в особенности – способность дорсолатеральной префронтальной коры избирательно глушить сигналы из лимбической системы. В результате этого достигается прямой контакт с ситуацией.

Сам Будда не использовал никакого термина, который бы объединял в себе все медитации очищения. Самым близким словом в его лексиконе было, пожалуй, слово samādhi. На языке пали и на санскрите оно означает «собранность», «покой», «концентрация», «внутренняя гармония». Этимологически же samādhi происходит от глагольного корня sam («объединять», «сводить воедино») и существительного sama («единство», «гармония», «слияние»).

В текстах Палийского канона, однако, самадхи не обозначало ни отдельной медитативной техники, ни какого-то их специфического набора. Будда понимал под ним просто одно из благих состояний ума, достигаемых в медитации, когда наш ум является собранным, очищенным и устойчиво концентрированным. За века, прошедшие после смерти Будды, сложилась традиция называть самадхи особую группу медитативных техник. Здесь мы будем использовать это слово как синоним медитаций очищения в указанном выше смысле.

Медитации прозрения: випассана

Если мы хотим что-то поменять, сама логика вещей подсказывает нам всего лишь два общих способа. С одной стороны, мы можем расчистить территорию и создать тем самым условия для проявления своих естественных сил. Это и будет медитация самадхи. Она разбивает связи, вычищает лишнее, нарезает опыт мелкими кусочками, снимает слои реакций и искажений восприятия.

С другой стороны, мы можем задаться целью нечто добавить и создать что-то новое, причем на самом глубинном уровне. Это будет второй тип внутренней работы, медитация прозрения — випассана.

Палийское слово vipassanā состоит из двух частей. Во-первых, из приставки vi-, которая означает «сверх», «высший», «совершенный», «ясный», а также содержит смыслы «сквозь» и «через». Во-вторых, из глагольного корня passanā, означающего здесь «видение», «созерцание».

Випассана есть «совершенное видение» или «ясное видение», но это не пустой и пассивный акт наблюдения. Он является творческим. Випассана обнаруживает и устанавливает новые и глубинные единства внутри того самого опыта сознания, который был вычищен и нашинкован в мелкую соломку мечом самадхи вплоть до тончайших ощущений и мыслеформ.

Всякое созидание в уме есть некое новое прозрение. Такое тождество не должно