Научный атеизм. Введение - Андрей Куликов

Между тем, молодой человек, которому сейчас уже 34 года, страдает от шизофрении и до сих пор испытывает последствия посттравматического стресса. Он обвинил католическую церковь Великобритании в халатности и изначально потребовал компенсации в один миллион фунтов стерлингов».

«Когда изострю сверкающий меч Мой, и рука Моя приимет суд, то отмщу врагам Моим и ненавидящим Меня воздам; упою стрелы Мои кровью, и меч Мой насытится плотью, кровью убитых и пленных, головами начальников врага» (Второзаконие 32:41–42)

«…когда возьмете город, зажгите город огнем, по слову Господню сделайте; смотрите, я повелеваю вам…» (Иисус Навин 8:8)

«Врагов же моих тех, которые не хотели, чтобы я царствовал над ними, приведите сюда и заколите предо мною» (Лука 19:27)

«И прогневался Моисей на военачальников, тысяченачальников и стоначальников, пришедших с войны, и сказал им Моисей: [для чего] вы оставили в живых всех женщин?… итак убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ложе, убейте; а всех детей женского пола, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя» (Числа 31:14–18)

6 Если будет уговаривать тебя тайно брат твой, [сын отца твоего или] сын матери твоей, или сын твой, или дочь твоя, или жена на лоне твоем, или друг твой, который для тебя, как душа твоя, говоря: «пойдем и будем служить богам иным, которых не знал ты и отцы твои»,

7 богам тех народов, которые вокруг тебя, близких к тебе или отдаленных от тебя, от одного края земли до другого, —

9 но убей его; твоя рука прежде всех должна быть на нем, чтоб убить его, а потом руки всего народа (Втор. 13).

2 Так говорит Господь Саваоф: вспомнил Я о том, что сделал Амалик Израилю, как он противостал ему на пути, когда он шел из Египта;

3 теперь иди и порази Амалика [и Иерима] и истреби все, что у него; [не бери себе ничего у них, но уничтожь и предай заклятию все, что у него;] и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла (1-я Царств 15).

«И прогневался Моисей на военачальников, тысяченачальников и стоначальников, пришедших с войны, и сказал им Моисей: [для чего] вы оставили в живых всех женщин?… итак убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ложе, убейте; а всех детей женского пола, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя» (Числа 31:14–18).

(А — Cha_ru) Если в ход у христиан пошли такие аргументы, как эссе Честертона (христианского писателя, автора простеньких детективов о догадливом отце Брауне) — придется исследовать вопрос о социальной психологии и психологических основаниях христианства несколько глубже.

Не только из научного интереса, но и из чувства естественной благодарности к мудрой и уравновешенной «языческой» религии эллинизма, давшей нам науку и право, этику и эстетику, учение о государстве и обществе, о человеке, его достоинстве и смысле его жизни на Земле.

Итак, Честертон. Он, видимо, был неплохим человеком, причем довольно типичным для т. н. «западной христианской творческой интеллигенции» времен финала «христианской эры» и начала перехода к «эре реальности».

Я и буду рассматривать его в качестве типичного представителя — поскольку своим эссе «Франциск Ассизкий» он достаточно ярко представил состояние своего собственного рассудка (вместе с грузом интереснейших предрассудков).

Начнем с тезиса Честертона, который я назову стартовым: «С внешней, практической стороны высокая цивилизация древних кончилась тем, что люди вынесли из нее определенный урок — обратились в христианство». Этот тезис на самом деле заключает в себе целое мировоззрение, исходящее из того, что средневековая «христианская» цивилизация является качественно новой ступенью прогресса человечества по сравнению с античной «языческой» цивилизацией.

Автор заявляет, что переход от «язычества» к «христианству» суть нечто вроде неолитической революции (перехода от охоты и собирательства к скотоводству и земледелию), или технологической революции (перехода от энергии воды, ветра и тяглового скота к энергии пара и электричества). Теперь, в лучших традициях детектива, ему предстоит обосновать это заявление перед судом читателя.

Задача не простая, ведь, как известно, основы современной цивилизации «нового времени» были сформированы именно античной «языческой» цивилизацией. Мы пользуемся античной логикой и математикой, античными принципами естественных наук и философии, античными основами права, а наше искусство основано на античных образцах стиля и эстетики. Больше того, старт цивилизации «нового времени» связан с «Возрождением», обращением к наследию «языческой» античности. Это «Возрождение» произошло после 1000 лет безраздельного господства христианства, известного в истории как «Темные века» (период, в течении которого происходил исключительно упадок европейской культуры, причем упадок во всех без исключения областях человеческой деятельности — от науки и искусства до экономики и права).

Переходя к решению этой «детективной» задачи, Честертон раскрывает исходный тезис следующим образом:

1) Достижения античной цивилизации были колоссальным взлетом человечества: «Языческая цивилизация действительно была очень высокой. Нам ничуть не опасно, нам даже выгодно признать, что ничего более высокого человечество до сих пор не создало»

2) Но при этом античная цивилизация была естественной в своей основе — в чем и состояла ее порочность: «Эта ошибка так глубока, что нелегко найти для нее подходящее слово. Проще и приблизительной всего назвать её поклонением природе. Можно сказать, что древние были слишком естественны».

3) Высокая античная цивилизация сама поняла порочность естественности и осознанно обратилась к христианству: «Древние изобрели непревзойдённые способы и словесного, и пластического изображения мира; вечные политические идеалы; стройные системы логики и языка. Но они сделали ещё больше — они поняли свою ошибку»

Итак, историческая миссия христианства (по Честертону) была в избавлении человечества от губительной естественности.

Для человека, не знакомого с основами христианского вероучения, такое заявление кажется странным: ведь со светской точки зрения противоестественность есть синоним перверсии, психического (или психосоциального) заболевания.

Но речь-то идет именно о христианской аргументации — и ниже будет показано, что в ней присутствует внутренняя психологическая обоснованность.

Честертон пишет: «Греки — великие первооткрыватели — исходили из очень простой и на первый взгляд очевидной мысли: если человек пойдет прямо по большой дороге разума и природы, ничего плохого случиться не может».

Читатель — нехристианин недоуменно пожмет плечами и скажет: ну да, так оно и есть, ничего с греками не случилось, развивалась себе эгейская (а позже — эллино-романская) цивилизация 3000 лет, с перерывами на тогдашние мировые войны (в XVI–XV, XII–XI, IV–III веках до н. э.). Такой читатель, возможно, даже заметит, что «темные века» V–XV н. э. — просто длинный перерыв в эллинистическом цивилизационном процессе.

Но не будем забывать, речь идет о христианском авторе и специфически-христианской точке зрения.

Дальше придется привести длинную цитату из Честертона: «не успели греки пойти по этой дороге, как с ними приключилась действительно странная вещь, такая странная, что о ней почти невозможно рассказать. Замечу лишь, что наши самые отвратительные реалисты не пользуются добрыми плодами своего метода. Обсасывая гнусности, они не в состоянии заметить, что свидетельствуют в пользу традиционной морали. Если бы я любил такие вещи, я бы мог привести тысячу примеров из их книг в защиту христианской этики. Никто не написал полной, совсем правдивой истории греческих нравов. Никто не показал, какое огромное место занимала некая странность. Мудрейшие люди в мире пожелали жить согласно природе и почти сразу занялись на редкость противоестественным делом. Почему-то любовь к солнцу и здоровье естественных людей привели прежде всего к поразительно противному извращению, заражавшему всех, как мор..»

Читатель — нехристианин снова недоуменно пожмет плечами: о чем все это? Что за всеобщий тайный порок, которое Честертон даже назвать боится? Опийная наркомания на фоне тяжкого врожденного хронического алкоголизма, приводящая к слабоумию и распаду личности?

Да нет, Честертон имеет в виду просто гомосексуализм.

Что? — удивится читатель, — просто гомосексуализм? Эка невидаль. А откуда столько пафоса-то? Как будто гомосексуализм с древних греков начался, страшные разрушения произвел и древними греками же закончился. Так ведь нет — гомосексуализм был задолго до греков, да и после них никуда не делся, до сих пор существует. И что? Может, Честертон думает, что древние греки были такими заядлыми гомосексуалистами, что вообще гетеросексуальный процесс забыли и перестали производить потомство? Снова нет — гетеросексуальные отношения, как и во все времена (как у людей, так и у животных), доминировали над гомосексуальными, и демографическая ситуация в Элладе была нормальная. Так в чем дело тогда?