Пенсионное законодательство России в советский период (октябрь 1917 г. – 1928 г.). Монография - Ирина Сивакова

2) законы Российской империи о пенсионном обеспечении различных категорий лиц по профессиональному признаку: Высочайше утвержденное Положение «О горнозаводском населении казенных горных заводов ведомства Министерства финансов» от 8 марта 1861 г.[138], Высочайше утвержденные «Общие положения: 1. О пенсионных кассах Российских частных железных дорог, и 2. О сберегательно-вспомогательных кассах Российских частных железных дорог» от 30 мая 1888 г.[139], Высочайше утвержденное положение «О пенсионной кассе служащих на казенных железных дорогах» от 3 июня 1894 г.[140], Высочайше утвержденные Правила «О вознаграждении потерпевших вследствие несчастных случаев рабочих и служащих, а равно членов их семейств в предприятиях фабрично-заводской, горной и горнозаводской промышленности» от 2 июня 1903 г.[141], дополненные впоследствии Высочайше утвержденными правилами о вознаграждении вследствие несчастных случаев от 9 июня 1904 г.[142], 19 декабря 1905 г.[143], 6 марта 1906 г.[144] и 19 апреля 1906 г.[145], Высочайше утвержденные Правила «Об обеспечении судьбы детей лиц, погибших в войну с Японией» от 16 июня 1905 г.[146], Высочайше утвержденный, одобренный Государственным Советом и Государственной Думой закон «О страховании рабочих от несчастных случаев» от 23 июня 1912 г.[147], Высочайше утвержденный закон «О призрении нижних воинских чинов и членов их семейств» от 25 июня 1912 г.[148] и др.;

3) нормативно-правовые акты Временного правительства: постановление Временного правительства «О процентных добавках к пенсиям, получаемым солдатами по положению 25 июня 1912 г.» от 11 октября 1917 г.[149] и др.

С другой стороны, с установлением советской власти в центральных районах страны начинается процесс разработки нового пенсионного законодательства, выражающего идеологию правящей партии.

Следует отметить, что такая ситуация двойственности системы источников законодательства была характерна именно для сферы пенсионного обеспечения. Так, уже в декабре 1917 г. были изданы отдельные советские декреты о страховании на случай безработицы и болезни[150], при том что пенсионное обеспечение рабочих по инвалидности регулировалось дореволюционным законодательством.

Недостатки закона «О страховании рабочих от несчастных случаев» от 23 июня 1912 г.[151] постоянно критиковались большевиками в ходе политической борьбы еще до октябрьских событий 1917 г. Например, в газете «Правда» освещалась конференция представителей государственных предприятий и казенных заводов, на которой выдвигались следующие основные аспекты изменения страхового законодательства: «необходимо немедленно, распространить страхование от болезней и несчастных случаев на всех рабочих государственных предприятий и заводов всей России; организовать общую больничную кассу для всех государственных предприятий и заводов Петрограда; возложить взносы на государственные предприятия в размере не менее трех с третью процентов заработной платы; ввести полное самоуправление рабочих в больничных кассах»[152].

Но при всем этом в изучаемый период высшие органы советской власти ограничиваются лишь вынесением рекомендаций по организации работы в области страхования от несчастных случаев в рамках закона «О страховании рабочих от несчастных случаев» от 23 июня 1912 г.[153] Более того, советское правительство продолжает назначение и выплату пенсий и пособий семьям военнослужащих, обязательства по которым принимала на себя еще Российская империя по закону «О призрении нижних воинских чинов и членов их семейств» от 25 июня 1912 г.[154], о чем свидетельствуют архивные документы[155].

Декрет «О суде» от 24 ноября 1917 г. юридически оформил возможность применения законов «свергнутых правительств» в той части, в которой они «не отменены революцией и не противоречат революционному правосознанию»[156]. Теоретическому обоснованию такого явления, как применение дореволюционного законодательства в советской правовой системе, уделялось внимание ряда исследователей. Так, профессор А. Ф. Шебанов утверждал: «сразу охватить новыми законами всю массу имущественных, обязательственных, семейных, трудовых, земельных и иных общественных отношений социалистическое государство, само находящееся в начальной стадии своего развития, не может… марксистская теория допускает возможность использования социалистическим правом старых, дореволюционных правовых форм. Естественно, что в силу своей революционной роли в обществе рабочий класс берет из прошлого и использует только такие правовые формы, которые отвечают его интересам… Речь может идти о возможности использования именно внешних форм выражения досоциалистического права»[157]. О допустимости использования отдельных элементов прежней правовой системы в целях сохранения тех предписаний, в соблюдении которых заинтересовано все общество, писал также Г. А. Белов: «Отрицание, если оно является диалектическим, обязательно включает в себя сохранение положительных элементов предыдущего развития, ибо без сохранения завоеваний прошлого поступательное движение невозможно»[158]. В качестве одной из форм преемственности он выделял именно прямое применение правовых актов прежней системы.

Таким образом, действие дореволюционных нормативно-правовых актов, затрагивавших вопросы пенсионного обеспечения, в период становления советской власти было временным закономерным явлением, обусловленным особым социально значимым характером регулируемых правоотношений[159]. Другой, кардинальный подход к этому вопросу был чреват массовой волной недовольства населения, что могло стать губительным для молодой республики в этот нестабильный переходный период.

Советское нормативно-правовое регулирование пенсионного обеспечения начинает формироваться вместе с созданием нового государственного аппарата. Декретом Второго Всероссийского съезда Советов от 26 октября (8 ноября)[160] 1917 г. было образовано рабоче-крестьянское правительство – Совет народных комиссаров[161], председателем которого стал В. И. Ульянов (Ленин). Народным комиссаром труда был назначен А. Г. Шляпников[162], народным комиссаром государственного призрения до марта 1918 г. – А. М. Коллонтай[163], с марта 1918 г. – А. Н. Винокуров[164]. Деятельность этих лиц в первый год советской власти непосредственно была связана с формированием социальной политики советского государства.

Правовому регулированию пенсионного обеспечения по инвалидности правительство уделяет самое пристальное внимание в изучаемый период. Это связано с тем, что развитие этого института как нельзя более соответствовало классовому подходу: наступление полной нетрудоспособности являлось жизненно важной проблемой прежде всего для рабочих, поскольку это влекло утрату единственно возможного для них средства существования – труда.

Следствием экономического кризиса первого года советской власти явилось закрытие множества промышленных предприятий, в результате чего возник вопрос обеспечения уволенных рабочих-инвалидов. Постановлением Народного комиссариата труда «О вознаграждении рабочих-инвалидов при закрытии предприятий» от 22 февраля 1918 г.[165] было провозглашено, что при ликвидации предприятий пенсия выдается при условии отсутствия других доходов работникам, проработавшим не менее 5 лет на данном предприятии и имеющим инвалидность (т. е. вводилось условие о выработке определенного трудового стажа[166] на этом производстве). При полной инвалидности пенсия выплачивалась в размере 100 % заработка, но не более среднегодового заработка рабочих по аналогичной профессии, при неполной инвалидности – пропорционально степени утраты трудоспособности. В отношении тех инвалидов, которые не выработали 5-летнего стажа на предприятии и не относились к категории работников вредных производств, говорилось, что они будут обеспечиваться на основании нового закона о страховании от инвалидности.

Очевидно, что законодатель уже тогда разграничивал инвалидность, наступившую в результате трудового увечья (несчастного случая на производстве), и инвалидность вследствие профессионального заболевания (нарушение здоровья из-за систематического воздействия на организм вредных условий труда). Так, отмечалось, что инвалидам, занятым на производствах, сопряженных с выделением вредных и ядовитых газов, паров и пыли, пенсии назначаются независимо от срока их работы или службы на предприятии. То есть условие о выработке специального трудового стажа на предприятии к этим рабочим не применялось, что свидетельствует об особых, льготных условиях пенсионного обеспечения инвалидов, пострадавших от вредных условий труда. Перечень таких производств следовало разработать комиссариату труда совместно с Центральным советом профессиональных союзов[167]. Постановлением Народного комиссариата труда от 11 сентября 1918 г.[168] утверждался Список особо вредных производств и особо вредных работ во вредных производствах, которые предоставляли право на дополнительный двухнедельный отпуск. Можно предположить с большой долей вероятности, что этот Список применялся и при установлении инвалидности, связанной с вредными условиями труда. Работы, перечисленные в Списке, являются прообразом вредных производств и работ, предоставлявших право на досрочное пенсионное обеспечение[169].