И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дойдя до кулисных рам, Сеньер дал приказ начинать играть музыку, что тотчас было исполнено. Зазвучала торжественная музыка, загремели фанфары. Зал, заполненный до отказа, с сидящими на лесенках людьми, был настроен на грандиозное представление. Наконец, выждав подходящий момент, Сеньер вручил трость Буайяру и вышел на манеж под овации, достигавшие дьявольских масштабов. Поднявшись на круглый постамент посередине манежа, Пьер Сеньер несколько секунд специально наслаждался оглушительными аплодисментами. Наконец, он сам, легкими движениями рук успокоил зрителей и, опять выждав театральную паузу, обратился к гостям:
– Счастливые жители славного города Лиона! Сегодня, 19 декабря 1869 года, вас со скромным визитом посетил бродячий цирк «Парадиз»! Для вас мы приготовили удивительную программу! В честь наступающего праздника Рождества для вас и ваших детей мы решили изготовить подарки, в которые вложили всю свою любовь к вам! Спешим заверить вас, что цирк «Парадиз» собирается пробыть в вашем замечательном городе в течение почти двух недель, дабы почти каждый гражданин имел возможность получить заряд жизненной силы, а также смог насладиться выступлениями наших профессиональных артистов! Я, Пьер Сеньер, от всего сердца желаю вам приятного просмотра! Поддержите наших артистов!
На этом он кончил свою речь и под такой же ураган аплодисментов покинул манеж. Лишь только ему стоило повернуться спиной к публике, как его выражение лица приобрело полностью безразличный и отстраненный вид. Сеньер вырвал трость из рук Буайяра и спешно покинул Большое шапито.
Оркестр стал играть привычную для цирков музыку. На манеж же вышел Буайяр, непосредственный шпрехшталмейстер, которому и предстояло почти семь часов вести представления. Его зрители приветствовали уже не так резво, как Хозяина, однако ему и не нужно было таких оваций. Буайяр занял место, на котором минутой ранее стоял Сеньер и в привычной для ведущего манере обратился к публике:
– Уважаемые зрители! Сегодня вашему вниманию будут представлены самые новые и самые интересные номера наших артистов! Открывать сегодняшнюю программу будет, по традиции, группа клоунов нашего цирка! Давайте их поприветствуем!
Аплодисменты стали еще более жидкими, однако это не помешало клоунам выйти на манеж и в одно мгновение завоевать любовь самых юных зрителей – детей. В это время к выходу готовились Клэр и Иштван. Омар помогал Карлу и Блезу готовить лошадей, а Юби с Мартином готовились к первому в их карьере совместному номеру. До этого Мартин чаще всего выступал либо один, либо в паре с Клэр, Юби же, насколько вам известно, выступал в паре с Иштваном и не с кем боле. Обособлено ото всех ходил Альберт Рохман. Он чувствовал себя сегодняшним кумиром для всех зрителей, даже несмотря на то, что его номер еще не состоялся. Чтобы сделать свое выступление максимально красочным, он потребовал, чтобы в качестве горючей жидкости использовался не привычный для этого китовый жир, а настоящий керосин. Поначалу извергатели, которым непосредственно предстояло огненное шоу и устраивать, наотрез отказывались использовать керосин, причем больше волнуясь не за свои рты, в которые нужно было набрать саму жидкость, а за возможные последствия для самого Рохмана, который мог в случае использования данного горючего вещества получить ожоги. Однако Рохман был непреклонен, провозгласив в момент спора следующее: «Как же вы можете сомневаться в своем собственном профессионализме, господа? Неужели вы можете допускать возможность того, что из-за вашего допущения мною будут получены сильные ожоги? Я такой возможности никак не допускаю и вам не советую. Мы просто обязаны показать нашим зрителям, что идем в ногу со временем и давно не используем устаревшую ворвань при исполнении трюков с огнем! Можете быть покойны, господа, если со мною что и случится, так это всемирная слава величайшего фокусника, который перестал слыть обыкновенным шулером!» И под напором на собственное самолюбие извергателям пришлось сдаться. Договорились о том, что будет их четверо, вместо ранее утвержденных двух. Рохман вносил коррективы в сценарий номера постоянно, совершенно не ставя в известность Буайяра. И когда он шел, вернее, несся, будто коршун на добычу, к Буайяру с очередной поправкой в сценарий, с ним случился весьма неприятный случай, о котором стоит рассказать подробнее. Однако наступил черед братьев Лорнау выступать, поэтому про Рохмана чуть позднее.
Дети были в восторге от клоунов, а взрослым людям, составлявшим самую многочисленную группу посетителей, к тому же единственную, платившую за просмотр, хотелось увидеть чего-то неподражаемого, яркого и сводящего с ума. Ради этого они сюда и пришли. Им хотелось зрелищ. И эти зрелища начались.
Карл и Блез вышли на манеж верхом на красивых скакунах, каждый в красочном костюме, подчеркивавшем всю статусность и всю мужественность его носителя. Вот кого ждала публика. Они кивнули головами зрителям и, кивнув уже друг другу, резко выхватили свои шпаги из ножен. Каждый отбежал в свой «угол» манежа, после чего они начали свое выступление. Манеж был огромен, поэтому позволил близнецам разогнаться на лошадях и прыгнуть с них в воздух. А в воздухе началась их дуэль. Несколько секунд пробыв в таком состоянии, они приземлились, благо, на ноги и вновь вскочили на коней. Только теперь они не сидели, а стояли на них. Дальше дуэль приняла вид схватки на лошадях, находившихся в постоянном движении. Попеременно дуэль переходила с лошади на лошадь, потом на земле, после вновь верхом. После завершения дуэли братья принялись демонстрировать обычные трюки на лошадях, наподобие езды, будучи не в седле и т.п. На этом номер закончился, а близнецы оказались крайне истощены. Послышался взрыв аплодисментов, хотя, казалось, что Карл и Блез не произвели того впечатления, который рассчитывали произвести. Когда они прошли за кулисы, их встретил Рохман.
– Мальчики, не отчаивайтесь, я их заряжу эмоциями ради вас!
Это
