Гонка на выживание - Вадим Филоненко

Мы торопливо обговариваем детали и погружаемся в метеоритный поток. Лонг начинает ловить бегуна «Корсаров» в прицел. Делает это нагло, демонстративно, грубо. Но от вечных неудачников «Бешеных Псов» сложных комбинаций и не ждут. Впрочем, и подвоха тоже. Лидеры, вроде «Корсаров», вообще относятся к аутсайдерам с ленивым снисходительным презрением. Наверняка сейчас бегун «Корсаров» возмущенно говорит своему стрелку:

– Во дают, собаки! Совсем страх потеряли, шавки подзаборные.

– Оборзели, моськи, – соглашается стрелок. – Надо наказать, чтоб в другой раз неповадно было.

Бегун «Корсаров» выбрасывает фантом, сбивая оборзевшему «Псу» прицел, а стрелок закладывает вираж, открывая охоту на Лонга. Лонг тоже выпускает фантом, защищаясь от нападения, но опытного «Корсара» таким пустяком не смутишь. Он пролетает лжелайдер насквозь, даже не притормозив, хотя для подобного нужны просто-таки стальные нервы – ведь внешне фантом выглядит, как самый настоящий лайдер, да и радар надрывается ревом, извещая о том, что вот-вот произойдет столкновение. Очень трудно не поверить собственным глазам и приборам и проскочить на всем скаку призрак насквозь. Даже самые отважные в такие моменты забывают дышать и покрываются холодным потом. Но стрелку «Корсаров» выдержки не занимать. Он выныривает из фантома, и его прицельный луч по-прежнему с маниакальным упорством преследует Лонга. Тот начинает психовать – бестолково метаться из стороны в сторону, показывая, что у него сдали нервы. Так положено по нашему плану. Впрочем, я чувствую, что Лонгу и в самом деле не по себе, но для новичка он держится просто отлично.

– Еще немного, Лонг… Ускорь темп… – подсказываю я.

Я все это время держусь как бы в стороне и не отрываю взгляд от экрана такатты, на котором синей точкой отмечен лайдер Лонга и ясно виден преследующий его прицельный луч «Корсара». Вот луч почти захватил свою добычу. Еще чуть-чуть, и «Корсар» будет стрелять.

– Давай, Лонг, сейчас! – кричу я.

Лонг дергается вправо, оказываясь между стрелком и бегуном «Корсаров». И в этот самый миг стрелок нажимает гашетку плазмоида. Все, теперь траекторию полета снаряда не изменить. На его пути Лонг и сразу за ним бегун «Корсаров», который не видит, что оказался на траектории стрельбы. Лонг резко кувыркается через крыло, уходя с линии огня и подставляя вместо себя бегуна противника. Стрелок «Корсаров» с ужасом смотрит на тактический экран, понимая, что наглые «Псы» провели его, как мальчишку, и что выпущенный им заряд вот-вот накроет его же собственного бегуна!

– Уходи вниз! – рычит он своему бегуну.

Тот автоматически выполняет маневр, а стрелок, не отрываясь, следит за ним. Все происходящее занимает пять секунд, и на этот короткий промежуток времени стрелок «Корсаров» теряет бдительность. У меня появляется единственный шанс подбить его. Первая и последняя попытка, потому что второго шанса он мне не даст.

Выхожу на траекторию стрельбы… Прицел… Выстрел…

– Всё… – одновременно выдыхаем мы с Лонгом.

Стрелок «Корсаров» подбит и вынужден сойти с трассы, а бегун умудрился увернуться и может продолжать путь. И хотя «Корсар» остается в одиночестве, он по-прежнему опасен. Еще и как опасен. Впрочем, сейчас ему выгоднее как можно скорее заключить с нами временный союз. Так и есть. В наших с Лонгом лайдерах срабатывает «каштан» – встроенное переговорное устройство «для чужих».

– Отличная работа, ребята, – искренне говорит нам гонщик «Корсаров». Он спокоен и дружелюбен, словно это не мы только что подбили его напарника и едва не уделали его самого. – Предлагаю союз.

Лонг растерянно молчит – похоже, его несколько ошарашило поведение «Корсара». Но Лонг новичок и не знает, что для гонщиков такие временные союзы в порядке вещей. Гонка есть гонка, и эмоциям в ней не место, а для победы почти все средства хороши…

– Согласен на союз, – подтверждаю я. У меня к «каштану» подключен выданный Томом генератор искажения звуков, так что даже Мартин не смог бы с уверенностью сейчас опознать мой голос.

– Против «Аргонавтов» и «Стрельцов»? – уточняет «Корсар».

– Только против «Аргонавтов», – поправляю я.

– Пусть будут «Аргонавты», – соглашается «Корсар».

И начинается очередная потасовка, на этот раз с «Аргонавтами», которая заканчивается ничьей. Второй метеоритный поток остается позади, мы все привычно забываем про драки и начинаем состязание в скорости.

Некоторое время мы с Лонгом летим молча, а потом он говорит:

– Да-а… Пару раз видал по визору, как вы с Мартином делали этот трюк, «охота на охотника», но не думал, что придется участвовать в нем самому.

– Ты молодец, Лонг, справился отлично.

– Не совсем. У вас с Мартином получалось одновременно сбить и бегуна, и стрелка, а у нас с тобой только стрелка. Почему? Что я сделал не так?

– Ты рано ушел с линии огня.

– Что значит рано? Позже я бы не успел.

– Ты да. А Мартин тянет до последнего и уходит всего за полсекунды до попадания. У бегуна противника просто не остается времени, чтобы среагировать, и он попадает под выстрел своего собственного стрелка.

Лонг расстроенно молчит, а я, желая утешить его, говорю:

– На такой уход способен только Мартин.

– А ты? – недоверчиво переспрашивает Лонг.

– Только Мартин, – повторяю. – Именно поэтому он бегун, а я стрелок.

Вновь срабатывает «каштан».

– Приближается поток, – говорит «Корсар». – Наш союз еще в силе?

– Да.

Мы обговариваем вилку для «Аргонавтов», а потом я на мгновение отключаю «каштан» и торопливо говорю Лонгу:

– Сейчас будь предельно внимательным. Этот поток самый большой и в то же время последний. Потом до финиша будут лишь отдельные группки метеоритов, то есть практически чистая трасса, поэтому именно сейчас все сцепятся, как собаки. Именно сейчас произойдет четкое разделение на бегунов и стрелков. В конце потока бегуны постараются оторваться и рванут вперед. Ты сделаешь то же самое. Как только я скомандую: «Беги!», выходи из боя и мчись к финишу, что бы со мной ни происходило. Даже если все гонщики вдруг разом ополчатся на меня, не обращай внимания и беги, понял?

Лонг молчит. Я знаю, он думает сейчас о моем аварийном двигателе, о его сбитой настройке. И о том, что первое же попадание в мой лайдер станет для меня смертельным. И вместе со мной погибнет безмятежно храпящий в десантном кресле настоящий пилот «Бешеных Псов». А еще Лонг сейчас думает о дочке Тома, маленькой девочке по имени Сабрина. И о Жанне – ее матери. Об отрезанных у нее пальцах. И о похитителях, которые – десять против одного – выполнят свою угрозу. И наверняка много еще о чем в эти секунды думает Лонг и делает выбор. Правильный выбор.

– Я понял, – отвечает он. – Как только ты скомандуешь, я побегу.

Внезапно вновь приходит вызов от Мартина, он якобы снова случайно нажал мой код. Подключаюсь и слышу:

– …Нет, Курт, «Псов» мы пока трогать не будем. Они явно заключили союз с «Корсаром» и ополчились на «Аргонавтов», так что флаг им в руки. А мы поохотимся на «Кентавров».

– Охота на охотника? – уточняет Курт.

– Точно. Сможешь?

– Ну, я, конечно, не Брайан, – обиженно ворчит Курт, – но стрелять тоже умею.

Связь прерывается, я поспешно вызываю Лонга:

– Мартин сейчас сдаст нам Курта и подставится сам.

– То есть мы не атакуем «Аргонавтов»? – уточняет Лонг.

– Атакуем. Вы с «Корсаром» вдвоем атакуете их, а я делаю вид, что запутался среди метеоритов, ухожу в сторону и валю Курта.

– Понял.

Вызываю «Корсара»:

– Ну что, пират? Зададим странникам жару?

– Еще как!

«Корсар» меняет курс, левым галсом обходя стрелка «Аргонавтов», а Лонг лавирует среди метеоритов, подлавливая бегуна. Я держусь чуть сзади, якобы прикрывая их обоих, а на деле все больше сваливаюсь в сторону «Кентавров», ожидая маневров Мартина. Сами «Кентавры» тоже не бездействуют. Они намерены продолжить дуэль со «Стрельцами». В результате всеобщих маневров Мартин оказывается между бегуном и стрелком «Кентавров», и этот самый стрелок опрометчиво готовится открыть огонь по «попавшему в ловушку» «Стрельцу».

Впрочем, Мартин не собирается уходить от выстрела – стрелок «Кентавров» сейчас действительно собьет его, и будет поражен Куртом, а я, в свою очередь, завалю Курта. Таким образом, «Отвязные Стрельцы» выйдут из гонки, а Мартин останется вне подозрений – все спишется на неопытность Курта – как-никак он впервые участвует в «Огненной Серии», и потому ему можно простить многое.

Бедняга Курт! Он, конечно же, страшно расстроится – терпеть не может проигрывать, но… На карту сейчас поставлено нечто большее, чем самолюбие и амбиции. И все же Билл, разрабатывая схему подставы Курта, буквально скрежетал зубами, а мы с Мартином соглашались на это, практически переступая через себя. Надеюсь, что Курт, если бы узнал правду, простил бы нас…