Ковен озера Шамплейн - Анастасия Гор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я закрутилась на месте, осматриваясь, и щелкнула пальцами, зацепившись взглядом за ленивых торговцев, выползающих к стендам на обочине Бурбон-стрит.
– Я предлагаю более… творческий подход, – протянула я и скинула на землю рюкзак.
Вынув гримуар, я вдумчиво прошерстила страницы на предмет чего-то, что подошло бы под наш случай.
– «Anweledig»! – воскликнула я радостно, хлопнув ладонью по нужной странице, где чернилами было выведено перевернутое зеркало. – Мы ведь в центре Нового Орлеана! Здесь на каждом шагу разные магические побрякушки. Когда мы проходили, я даже видела за стеклом одного магазина высушенного тритона… Думаю, и ингредиенты для заклятия найдутся.
– Ингредиенты? – переспросил Коул недоуменно. – Ты собралась варить зелье прямо на улице?
– Да, – я пожала плечами, улыбнувшись, и быстро пробежала глазами книжный перечень. – Ты охотник, но насколько я помню по визгам Гидеона, зелья на вас все-таки действуют. Это хорошо. Начнем с чешуи гремучей змеи.
Коул переменился в лице, но послушно увязался за мной, лавируя между рядами торговцев, входящими в кураж при виде первых туристов. В Луизиане в это время года было теплее, чем в Вермонте, и я расстегнула пальто, вспотев, пока осматривала прилавки.
– Сколько стоит вот это? – спросила я, тряся перед заспанным лицом хмурого барахольщица брелок, на который был подвязан высушенный змеиный хвостик.
– Одиннадцать долларов, – ответил продавец, и я фыркнула.
– Это грабеж! Коул, – и, оглянувшись на него, невинно улыбнулась: – Будь добр…
Он обреченно вздохнул, доставая бумажник.
– Чувствую, твое заклятье влетит нам в мою зарплату, – пробурчал он, когда я снова открыла книгу, а змеиный хвост на цепочке закинула в хлопчатый кармашек внутри сумки. – Так что конкретно за зелье ты взялась варить? Оно точно поможет?
– Однозначно. Нам ведь нужно пройти мимо тех громил и тощего задаваки, верно? Что еще позволит нам это сделать, если не зелье незримости? – протянула я, продолжая носиться между прилавками и разглядывать магические сувениры, которые в большинстве своем были не чем иным, как китайской подделкой. – Уверена, Мадам Саламандра выслушает нас, если у нее не останется выбора.
– Секунду, – Коул остановился, уставившись на блестящие носки своих ботинок, а затем медленно произнес: – Ты сказала «зельем незримости»? Ты что, можешь сделать нас… невидимыми? Это возможно?
Я усмехнулась.
– Ну да. Почему нет? Значит, оборотни и демонические коты тебя не смущают, а в невидимость ты не веришь?
– Просто это уж слишком в духе «Сабрины», – ухмыльнулся Коул. – Знаешь, я даже… заинтригован. Что там дальше по списку?
– Душица, – прочла я, заглянув на нужную страницу книги, и Коул приободрился, но ровно до тех пор, пока я не добавила: – Свиной жир, грецкие орехи, солома… И соленые огурцы.
– Понятно, – вздохнул Коул, оглядываясь на низкие магазинчики, которые выглядели точь-в-точь как в учебнике истории девятнадцатого века. – Я пошел в бакалею. Жди тут.
Как только Коул скрылся в дверях, я передернула плечами и сбросила с себя напряжение. С прошлой ночи я чувствовала себя рядом с Коулом так, будто меня заставляли босиком стоять на ржавых гвоздях. Что-то в его взгляде, – извечно любопытном и настороженном, ирисовом, – не давало мне покоя. Мы говорили, мы гуляли, вместе работали сейчас… Но не более того. Снова просто ведьма и просто смертный, которым Джулиан доходчиво напомнил, кто из них кто и почему ничего, кроме практической пользы, из этого союза не выжать.
Я сунула в карманы руки, замерзшие до гусиных пупырышек, и двинулась к соседним торговым рядам. Отыскав на уличном прилавке корзину с пучками перьев, я перебирала их, пока не отыскала воронье. Мне сделалось грустно: такие же перья мы с братьями воровали из материнского алтаря, чтобы сделать себе костюмы индейцев на колядки смертных.
– Цена? – спросила я, и торговка, занятая распаковкой коробки с шахматными фигурками, молча ткнула пальцем в ценник с тремя долларами.
Я порылась по карманам и тоскливо глянула на бакалею, куда ушел Коул… Вместе с бумажником. Что же, лишний повод попрактиковаться.
– Смотрите! – воскликнула я, ткнув пальцем вслед снежному шару, что, опрокинувшись с подставки, покатился по тратуару, гонимый моей магией воздуха.
Торговка ахнула и, бросив коробку с фигурками, помчалась догонять его.
Я усмехнулась, быстро пряча в рюкзак вороньи перья и несколько камешков черного агата, которые мне приглянулись просто потому, что… приглянулись. Пройдя до конца улицы и проделав такой же трюк еще несколько раз, я вернулась к началу Бурбон-стрит и присела на скамью напротив входа в бакалею, вытаскивая из рюкзака все, что успела собрать.
– Орехи, свиной жир и огурцы. Соленые, – протараторил Коул, появившись перед моим носом спустя десять минут с бумажным кульком. – Что дальше?
– Уже все, – улыбнулась я, кроша в ладони черную жженую соль.
Не успело пройти и пары минут, как Коул нахмурился и наконец-то понял.
– Ты ведь купила все это, да? – осторожно уточнил он, и я постаралась спрятать глаза, чтобы он не заметил, как возбужденно они блестят. – Одри! Я же даю тебе наличные, стоит попросить! Зачем ты снова крадешь?!
– Решила убедиться, что все еще могу, – проскулила я неубедительно, делая вид, что стыжусь своего поступка, оттирая от ладоней следы черного порошка. – Оказывается, воровство – как езда на велосипеде. Раз научилась – и уже не разучишься! Было бы очень обидно потерять такой навык…
– Ты всего два месяца без воровства продержалась, – застонал Коул, всплеснув руками. – Это что, какая-то… воровская наркомания? А, нет, подожди, для «воровской наркомании» уже придумали название. Клептомания, Одри! Ты – клептоманка! Воровать – это плохо, слышишь?
– «Фу, Одри», – передразнила Коула я, покатываясь от веселья. – «Плохая Одри!».
Коул закатил глаза, хлопнув себя ладонью по лбу так сильно, что у него на переносице остался красный след.
– Ты даже не раскаиваешься, я прав?
– А я должна раскаиваться?! За что? Да эти торгаши пихают туристам стекло под видом лунного камня! Половина из того, что здесь продается, – фальшивка, которую можно найти в детской песочнице. Эти люди заслуживают того, чтобы быть обворованными. Да и что я украла? Пару перьев? Не смеши! Однажды мы с Рэйчел были в музее Хиллвуд, и я присвоила себе рубиновое колье императорской семьи Романовых. Она заставила меня вернуть его, но… Вот это была настоящая кража! Так что уймись.
Коул стушевался и, угомонившись, только пробормотал:
– Посадить бы тебя в камеру на пару дней. Чтобы уроком было…
– О-у! Горячо, – заулыбалась я, сверкнув глазами, но в этот раз Коул даже не
