Когда закон бессилен - Борис Бабкин

—    Твои отпечатки их не удивят, — услышал он, — а моих пальчиков там нет, — он показал тон­кие перчатки.

Граф усмехнулся.

—    Теперь мне и угон пришьют.

—    Как я понял, у тебя и без него неприятностей по самое некуда, — улыбнулся Филимон. Остановив­шись, протянул руку. — Филимон. Можно звать Хи­рург. Ты Виталий Суворов. Кличка Граф.

—    Клички у собак, — внезапно обиделся Граф.

Через полчаса быстрой ходьбы они вышли к не­большой железнодорожной станции.

—    Какого хрена ты на турбазу нырнул? — поин­тересовался Граф.

—    У каждого свои дела, — спокойно ответил Филимон. — Давай так и оставим.

Граф кивнул. Он понимал, что здесь Филимон прав.

—    Мне надо на станцию рядом с турбазой, — не спрашивая совета, а просто констатируя факт, сооб­щил он.

—    Сейчас будет поезд, — Филимон посмотрел на часы. — Через пятнадцать минут будем там.

Все получилось так, как он говорил. Граф забрал из автоматической камеры хранения дипломат с бак­сами и переложенные из банковского мешка в рюкзак деньги.

—    Дальше по своим? -— вернувшись к ждавшему его у вокзала Филимону спросил он.

—    Если хочешь, можно некоторое время порабо­тать на пару, — немного помолчав, предложил Фили­мон. — У меня кое-какие дела с одним товарищем из органов, — жестко проговорил он. — От твоей помо­щи я бы не отказался.

—    Я за так или за спасибо не работаю, — усмех­нулся Граф, — тем более по мокрухе.

—    У тебя даже уши в крови, — улыбнулся Хи­рург. — Что же касается, как ты говоришь, работы за так, — серьезно продолжил он, — я не буду напоми­нать, кто тебе помог уйти с турбазы. А за бесплатно я тоже не работаю. Просто наши интересы на время совпали. Сейчас мне нужна помощь. По окончании дела ты получишь пять тысяч долларов. Большего ты не стоишь.

Подождав около часа товарный поезд, они забра­лись в пустой вагон с открытым верхом. Утомленный бурными событиями ночи, Граф мгновенно уснул. Проснувшись от толчка тронувшегося состава, почув­ствовал себя немного отдохнувшим.

«Интересно, — бросив быстрый взгляд на Фили­мона, подумал он, — что за работа такая? Может, шлепнуть его и...»

—    Убивать меня не советую, — услышал Граф равнодушный голос Хирурга. — Тебя усиленно раз­ыскивает милиция. Кроме того, я не уверен, что у тебя кончились неприятности с пензенскими ребята­ми, потому как там замешаны довольно влиятельные люди из столицы.

—    Блиндер буду сапоги! — удивился Граф. —Ты не Кашпировский?

—     Прежде чем что-то сделать, полагается ду­мать, — зевнул Хирург. — А в подобной ситуации любой на твоем месте обдумывал бы варианты. И один из них — мое убийство.

—    А ты уже прикинул хрен к носу? — насмешли­во поинтересовался Граф, — и решил, что удобнее шлепнуть меня после дела. Кстати, — уже серьезно спросил он, — что за дело? Втемную я, приятель, играть не собираюсь.

—    Ты поможешь мне добраться до одного ти­па, — открыв глаза, Филимон повернулся к нему. — Впрочем, мне хватит дня, чтобы решить, нужна мне помощь или нет. Но в любом случае ты получишь обещанную сумму. Хотя бы за то, что сейчас едешь со мной, — снова закрыв глаза, спокойно закончилi — И последуй моему совету: деньги положи в рюкзак. Потому что в случае преследования дипломат будет мешать.

—     Ты, может, просветишь, — спросил Вита­лий, — куда мы едем?

—     Всему свое время, — пробормотал Хирург. — Тем более, я сам пока этого не знаю, ибо поезд товарный.

Хрипатый, быстро, но внимательно осмотрев­шись, открыл заднюю дверцу. Валентина села в ма­шину. Он сел впереди. Водитель «семерки» тронул машину. Георгий был недоволен. В Москве после разговора с Валентиной они поехали в Быково, где она быстро купила билеты на самолет. Скрепя сердце, он перед посадкой отдал пистолет одному из троих сопровождающих хозяйку парней. Едва вошли в само­лет и уселись на свои места, Валентина пристегнула ремень и закрыла глаза. Спала она до тех пор, пока голос стюардессы не сообщил, что самолет совершает посадку. Пока они шли в густой толпе пассажиров, Хрипатый по укоренившейся привычке пытался за­крыть собой женщину, но никак не получалось, и он был крайне недоволен. Как только они вышли из аэропорта, Валентина, видимо, понимая его состоя­ние, мягко попросила взять такси. Адрес Валентина сообщила водителю сама. Почувствовав на плече ее ладонь, он резко обернулся.

 —     Успокойся, — улыбаясь, посоветовала она, — ты сейчас не мой телохранитель, а просто очень хоро­ший знакомый. И учти, — понизив голов, серьезно предупредила она, — там, куда мы едем, это очень и очень важно. Если почувствуют, что ты... — ища под­ходящее слово, чтобы не задеть его самолюбие, Ва­лентина замолчала.

—     Боишься обидеть? — насмешливо спросил он. — Говори как есть. Меня твой папуля приучил к тому, что я просто сторожевой пес и не более.

—     Вот об этом я и хотела сказать, — облегченно вздохнула она. — Если там почувствуют, что ты не ровня мне, а следовательно, и им, тебе просто укажут место.

—     Понял, — кивнул Георгий. — Но к кому мы едем, я могу узнать? Ведь, насколько я понял, ты хотела увидеть сначала...

—    Хватит, Жора, — попросила Валентина, — позволь мне сделать так, как я считаю нужным. Я и так допустила в жизни слишком много ошибок, — с горечью прошептала она.

—    Что-то случилось? — встревоженно спросил Зяблов стремительно вошедшего в кабинет Зимина.

—     И случилось тоже, — кивнул майор. — Хотя это не самое главное, — отдуваясь, сел в кресло, открыл банку пива и сделал большой глоток.

—     В чем дело? — нетерпеливо спросил Констан­тин Федорович.

—     В Пензе совершено нападение на кассира лам­пового завода, — отрываясь от банки, сказал май­ор. — Преступники известны: Суворов, кличка Граф, и Зубарев, кличка Зубр. Но дело не в этом, — он снова глотнул пива. — Зубр застрелился на квартире одной женщины, судя по всему, наводчице. Графу, кажется, тоже вырваться из Пензы не удалось и вряд ли удастся, потому что его сейчас разыскивает не только наша доблестная милиция, но и парни Тиму­ра. Панасюк, мой приятель, застрелился. Там была какая-то стрельба на турбазе. Больше я, к сожалению, ничего не знаю.

—    Подожди, — остановил его Зяблов. — Какое отношение это имеет ко мне?

—    Самое прямое, — криво улыбнулся майор. — Граф детдомовец. И был очень привязан к своей учительнице. Надеюсь, ты понимаешь, кого я имею в виду? — спросил он. Удивленный Константин Федо­рович отрицательно покачал головой.

—    Ты ведь помнишь, что Ирина тоже бывшая детдомовка? — усмехнулся Зимин.

—    Черт тебя возьми! — разозлился Зяблов. — Что ты тянешь кота за хвост! Говори яснее!

—    Суворов, это фамилия Графа, и Ирина были в одном детдоме. Правда, вряд ли они помнят друг друга. Все-таки Граф старше. Но и он, и она боготво­рили одну женщину. Учительницу русского и литера­туры.

—    Вальку? — сказал пораженный Зяблов.

—    Вот именно. Но это еще не все, — многозна­чительно продолжил Зимин. — Дело в том, — при­ложившись к банке, майор осушил ее.

—   Да говори скорее! — нетерпеливо крикнул Константин Федорович.

—    Она здесь, — майор оторвался от банки. Смяв ее сильными пальцами, всмотрелся в растерянное лицо Зяблова. — В городе Саратове, — голос его прозвучал насмешливо.

—    Не может быть. Ее не может быть здесь, — замолчав, Зяблов расширил глаза.

—    Вот именно, — правильно понял его май­ор. — Это она.

—    Не уходите, — жалобно попросила лежавшая под капельницей Ирина.

—    Я скоро вернусь, — наклонившись, седая женщина поцеловала ее в щеку. — Мне очень нужно увидеть одного человека, — отвернувшись, чтобы Ира не увидела сердитого блеска в ее глазах, ровно закончила она.

Феоктистов внимательно вчитывался в бумагу.

—   Лихо, — буркнул он, — но я что-то не понял. Выходит, он и на турбазе погулял?

—    Выходит, что так, — кивнул сидящий на кам­не Басов. — Револьвер Графа семь раз стрелял там. В подвале, — уточнил он. — Иначе бы эксперты, если бы он стрелял в другом месте, хрен бы установили. Просто один из раненных боевиков довольно точно описал внешность человека, который приходил за своим приятелем. Тимур, это местный мафиози, су­мел найти Зубарева, взял его и держал на турбазе. Говорят, что при кассире, который вез зарплату на ламповый завод, была приличная сумма в долларах.

—    Ясно. Но я не пойму, — сказал капитан. — Зачем вы мне показали ориентировку на Графа.

—    Есть мысль, — негромко проговорил подпол­ковник, — что Граф появится у Зяблова. Потому что на турбазе убит один хороший знакомый Константина Федоровича. Но это только мое предположение. Мне кажется, что Граф брал баксы по наводке того погиб­шего на турбазе. И свел его и Графа Зяблов.

—    Что? — поразился Феоктистов. — Но это же абсурд! Зяблов просто не мог знать Графа.