Квартирный вопрос (сборник) - Алекс Клемешье

— О, да! А в общагах на вахте? Помните?

— И в-в общагах, да. И на проходных. А теперь, н-ну вот, ну значит, видели? Заметили? Сегодня иду — пригожая д-девочка д-дежурная: м-макияжик, блузка на груди не сходится, коленки остренькие… Сердце, н-ну вот, ну значит, радуется! Рядом конспект лежит. Поток схлынет — она конспект полистает, а вечером — на учебу. Она, может, если бы не эта работа, то и учиться бы не с-смогла: сейчас же все платное, кроме курортов для этих!..

— Правильно, пусть старичьё в море отмокает! — плюгавый мужичок нашел мои глаза и, мерзко щеря зубы, подмигнул. — Оно это заслужило ударным трудом. Правильно я грю?

— Люди, опомнитесь! Ну что ж вы несете-то? — на вид девушка была моей ровесницей — несимпатичная, угловатая, словно подросток, с пылающими щеками. — Это же ваши родители! Ну как так можно?

— Истеричка! — плюгавый, явно признав меня, решил подмигивать персонально. — Я грю, истеричка, да? — и уже девушке в ответ: — Ты родителями не попрекай! Я грю, родители родителям рознь! Мой папаня еще год назад все свои накопления на участок в области потратил. Я грю, сельское хозяйство — огурчики, поросятина. И тут никому не мешает, и нам подспорье в виде натурпродукта!

— А у моего отца нет накоплений! — пуще прежнего ощетинилась девушка. — Он сорок лет в школе преподавал — таких, как вы, учил… А вы!.. Мешает он вам теперь! На работу — нельзя, в метро — нельзя… Скоро вообще всех стариков из Москвы выселите!

— Ну, вот, значит, так хорошо он нас учил!

— Ополоумели совсем… Никакого уважения к старшим!

— А вот я, пожалуй, не соглашусь! — встрял «бейсболка». — К примеру, мой сосед, он и сорок лет назад был быдло быдлом. Помню, мы с мальчишками мяч гоняли во дворе, попали по его машине… Знаете, как он меня выдрал, коз-з-зёл?! Главное, если бы мы разбили ему что, а так — даже вмятины никакой не оставили! Ну попали мячом — так ведь нечего машину в неположенном месте оставлять! На восемнадцатилетие друзей собрал… Ну музыка громко играла, да — так в жизни же раз бывает! Ментов вызвал, скотина… Ну, и праздновали в результате в «обезьяннике». И вот ты мне скажи: я теперь должен уважение испытывать просто потому, что быдло состарилось?

Открылись двери, девушка выскочила в слезах — вероятно, даже не на своей станции.

— Ну а что я такого сказал? — смутился «бейсболка», увидел меня: — Кстати, здравствуйте! Я же про всех-то не говорю, я только один пример привел. Сам-то я давно родителей потерял, но отчисления на курорты всегда аккуратно плачу. Что ж я, не понимаю, что ли? Кто еще о стариках позаботится, если не мы?

— А мне валко бабуфек, фто их из Москвы выгоняют! — болтая ногами, признался бутуз неопределимого с моего места пола.

— Ой, не жалей, деточка! Я вот полжизни работаю, вкалываю, а дальше Подмосковья никуда не выезжала — ни на юга, ни на Карелию денег никогда не хватало. А им — всё бесплатно! Все условия!

Поглядел на ребенка — и вспомнилось, как в октябре пришел на открытый урок к Наташке. А им накануне задали дома сочинение написать на тему «Мой самый близкий человек». Хоть Наташка и отказалась мне вечером показать свое творение, иллюзий я не испытывал и ничуть не удивился, когда, выйдя к доске, она принялась зачитывать написанное:

— «Моя бабушка». Моя бабушка — даючая женщина…

Состояние мое после этих слов трудно описать. Присутствующие взрослые аж дыхание затаили, учительница — бочком-бочком к Наташке, чтобы, если что, прервать. Сижу ни жив ни мертв, готовый сквозь землю провалиться. А доча с выражением продолжает:

— Она всегда дает мне много разных вещей. И никогда ничего не просит взамен. Она дает мне конфеты и пирожки, даже если я себя не очень хорошо веду или не ем суп. Даже если я получу двойку или тройку, она все равно будет мне давать разные вкусные вещи. Хотя двоек и троек у меня нет. Она дает мне деньги на мороженое, хотя у нее маленькая пенсия. Она привыкла так делать, потому что она любит меня. Моя бабушка — мой самый близкий человек!

Меркантильный текст, ничего не скажешь, но маленькому ребенку трудно как-то еще выразить чувства, измерить отношение. Надеюсь, кроме меня это дошло и до остальных присутствовавших. В конце концов, аргументы моей дочери были ничуть не хуже, чем сочинения их детей: «Мой папа никогда меня не бьет», «Моя мама — очень красивая…»

— …Племянница в прошлом месяце прогорела, — воодушевленно вещала дама средних лет. — Открыла кафе-пирожковую. Она повар по образованию, кулинар. Оборудование закупила, посуду, столики. Аренда, официанты, всё такое. И что вы думаете? Пришел какой-то старый хер, прости господи, попробовал и выплюнул! Моя старуха, говорит, вкуснее печет! А у них район-то спальный, маленький; все, считай, друг друга знают. Ну и разошлась слава. В день — один-два посетителя, не больше. Кто ж такое выдержит?

— Может, надо было лучше учиться печь? — процедил я сквозь зубы.

— Ой! — съежилась дама. — Здравствуйте, Тимофей… э-э-э… не знаю, как по отчеству… А я-то всегда считала, что вы за справедливость!

Обсуждать с пассажирами, что есть справедливость в моем понимании, я не стал.

— Скорей бы уж Третий указ был одобрен! — подал голос очередной почитатель законодательства. — В магазин ни утром, ни днем, ни вечером не зайти — очередины-ы-ы! Вот что им дома не сидится? Ведь есть же социальная служба — они и лекарства доставляют, и продукты!

— А старики, знаете, какие привередливые? — оживилась родительница дипломированного хирурга. — Дочь моя приносит заказ — это не то, это не так, хлеб черствый, кефир вчерашний… Ужас просто какой-то!

— А я вот что предлагаю! — потер бритый затылок молодой человек. — Помните, лет пять назад лозунг был — «У нерусских не покупаем!»? Помните? Безо всяких указов, безо всяких президентов народ сам придумал — и вперед! А сейчас надо такой лозунг: «Старикам не продаем!». И куда они тогда денутся? Тут два пути: или на курорт переселятся, или через социальную службу вынуждены будут заказывать, чё там им надо. И очередей не станет, и все работой обеспечены! А что? Нерусских же тогда из Москвы вытравили, и этих…

Поймав мой взгляд, он осекся, набычился.

— …вытравим, да? — подсказал я ему. — Как тараканов, правильно?

И вышел. Благо рекламное окно протаяло на нужной станции.

Толпа — существо удивительное. Рождается зачастую без беременности, жизненный цикл непредсказуем, существование прекращает всякий раз по-разному: то рассосется, то делением размножится. Неизменным остается лишь процесс пищеварения чудовища: стоит тебе попасть внутрь — и ты уже не сам по себе, ты — часть чуждого организма.