Квартирный вопрос (сборник) - Алекс Клемешье

Возможно, в этой версии можно было найти некое слабое утешение. Можно было считать себя почти свободным… по крайней мере, попытаться убедить себя в этом. Находиться во власти гипноза — это все-таки не то же самое, что подчиняться командам безжалостного робота, живущего внутри тебя. Или разница не принципиальная? Ответ на этот вопрос стоило бы поискать, если знать наверняка о справедливости этой точки зрения.

Ведь другие считают, что Регулятор — это все же именно робот. Суперкомпьютер, невероятно сложный процессор с памятью, способной вместить в себя все сознание человека, а то и не одного.

Кто же из них прав? Или ни те ни другие?

— Регулятор, кто ты?

Нет ответа.

Нет ответа на этот вопрос, нет ответа на все прочие. Молчание, абсолютное безмолвие, если не считать привычных уже команд: «Встать!», «Подойти к двери!»…

Но Виктор не отчаивался, как ни странно. Ждал и надеялся, что решение придет. Сегодня, а если нет — так завтра… Быть может, он был вознагражден именно за это?

«Я помогу тебе стать свободным».

Равнодушный, холодный голос, привычно зазвучавший где-то в глубине сознания, обжег как огонь. Чтобы не скатиться с кровати, Виктор схватился за матрац обеими руками — команды вставать не было.

— Ты?.. Ты поможешь мне?

«Я помогу тебе. Ты готов стать свободным?»

— Готов! — это слово вырвалось моментально; казалось, оно давно было приклеено к губам и ждало только момента, чтобы вылететь на свободу… на свободу! — Но как? Что я…

«Ты действительно готов?» — никогда еще Регулятор не был таким многословным.

— Да! — отвечать на этот вопрос было чертовски приятно. Сколько угодно раз.

«Тогда ты станешь свободным».

— А ты? — Карриган почти не удивился своему вопросу.

«Я тоже».

— Что я должен делать?

«Слушать меня».

Виктор не знал, что это за место. Он понятия не имел, как оно называется и где находится: дорога отзывалась лишь смутными воспоминаниями, которые стремительно таяли. Самый обычный маленький городок, каких немало в провинциальных районах почти любой страны. Ничего примечательного. Но это было лучшее место в мире — кто посмел бы спорить? Здесь он обрел свободу.

— Теперь я… — Виктору трудно было задать этот вопрос. — Теперь я свободен?

«Да».

— Ты не имеешь власти надо мной?

Последовала короткая пауза.

«Я не хочу иметь власть над тобой».

— А ты… ты никак не сможешь покинуть мое тело?

«Нет. Это необязательно».

Внезапно Карриган ощутил острую жалость, смешанную с неясным, немного иррациональным чувством стыда. Примерно такие же ощущения возникают у здорового человека, когда он видит тяжелобольного или калеку.

— Я буду советоваться с тобой, — предложил он. — Мы можем… иногда… принимать решения совместно.

«Это необязательно, — повторил Регулятор. — Совсем необязательно. Мне это не нужно».

Неожиданное дополнение удивило Виктора. Внезапно он улыбнулся.

— Тогда я буду с тобой просто разговаривать. Можно?

«Кто ж тебе запретит?»

Виктор Карриган откинул голову назад и громко расхохотался.

— Никто!

Какого дьявола? Какого дьявола этим ублюдкам выделяют такие квартиры? Разумеется, вслух капитан Департамента Контроля Поведения Генри Смит ничего такого не говорил. Он вообще не относился к разговорчивым типам — потому, наверное, и дослужился до такого высокого ранга в неполные сорок лет.

Смит молча, с хмурым видом оглядывал бывшее обиталище «беглеца». Нет, ничего роскошного, конечно, но почему здесь все как у приличных людей? Он сам еще десять лет назад занимал квартиру похуже, чем эта.

У его подчиненного, бывшего одноклассника и друга Алекса Доу, молчание не входило в число достоинств.

— Помяни мое слово, Хэнк: пройдет немного времени — и этим зэкам вместо камер будут предоставлять пентхаусы!

— Лишенным свободы, — на сухом, узком лице Смита не дрогнул ни один мускул.

— Что?

— Я говорю, не зэкам, а лишенным свободы.

— А… Ну да. Только суть дела от этого не меняется. Как их не назови. Кто придумал раздавать им такие апартаменты?

— Им виднее.

— А, Хэнк?

— Кто придумал, тот знал, что делает, сержант.

Улыбка медленно сползла с лица Алекса.

— Конечно. Само собой, Хэ… капитан. Я все это понимаю, просто решил поболтать. Так просто, чтобы…

— Закончи лучше осмотр!

— Да, капитан.

Алекс торопливо принялся шарить по всем углам небольшой комнаты. Нелепое, бессмысленное занятие, но таков порядок.

Генри продолжал стоять над кроватью, пристально вглядываясь в лицо неподвижно лежащего человека. Какой только шутник придумал называть таких «беглецами»? И все же… Была, явно была в этой шутке доля правды! От общего числа лишенных свободы, сумевших покончить с собой, «беглецы» составляли около двух процентов. Однако год назад было всего полтора… Отличительный признак у «беглецов» только один — широкая, абсолютно счастливая улыбка на лице. Улыбка, которую так никто и не смог объяснить. Улыбка, которой просто не могло быть у человека, умершего от мучительной боли.

— Чему же ты улыбаешься, парень? — одними губами, чтобы не услышал подчиненный, спросил капитан Генри Смит.

Алекс де Клемешье

Курорт для даючих женщин

Одуряюще пахло розами. Вчера, собрав подаренные по случаю дня рождения букеты в одну охапку, я едва дотащил их до лифта, а потом от лифта, минуя входную дверь и прихожую, — до комнаты.

В душевой кабинке шумела вода, и не просто шумела: там журчало, плескалось, переливчато звенело, туго ухало в плексигласовые стенки и распадалось дробью капель. Чувствовалось, что принимающий душ человек знает толк в этом деле…

М-м-м… Алёна, да? Да, вроде бы, Алёна.

С определенной завистью к умению принимать водные процедуры и с интересом я приоткрыл один глаз. Сквозь неплотно прикрытую створку кабинки была видна длинная стройная нога. «Это хорошо!» — мысленно одобрил я свой автопилот, сделавший накануне выбор. К сожалению, с этого ракурса рассмотреть что-либо еще не представлялось возможным, и я чуть изменил положение, приподнявшись на локте.

Неплотно прикрытая створка — это не случайность, не поддразнивание и не эксгибиционизм со стороны моей… хм, ну можно сказать, моей немного уже знакомой. Это заводской брак: что-то там при установке переклинило-перекосилось, а сразу не заметили, а потом вызвать мастера не хватало времени и памяти, а потом… А потом выяснилось, что такая бракованная дверца — это довольно занятно и даже где-то будоражащее. В ситуациях, схожей с этой, например.