Повесть о граффах - Даша Клубук

– Я переехал.

– Вон оно что. И далеко?

– В пределах Граффеории, – уклончиво ответил он, косо поглядывая на Ирвелин.

– Угу.

Какое-то время все молчали. Эрм Сколоводаль перекидывал свой взгляд, увеличенный линзами очков, с Нильса на Ирвелин. Туда-сюда, туда-сюда. Глядя на забавные уши соседа, Ирвелин быстро соображала, а потом радостным тоном, на какой только была способна, воскликнула:

– Господин Сколоводаль, а не хотели бы вы зайти? Я как раз собиралась ставить чайник.

Больше ни минуты она не хотела оставаться наедине с Нильсом Кроунроулом и была рада внезапному появлению соседа. Да чего уж там! Она была готова прямо сейчас расцеловать этого угрюмого старичка!

– Чай? Ох, госпожа, благодарю, но вот уже много лет я предпочитаю пить чай в одиночестве. Знаете, вся эта пустая болтовня только мешает процессу…

– Какое совпадение! Я тоже, знаете, не сторонник пустословия. Но раз вы зашли, я считаю себя обязанной угостить вас.

Сколоводаль мялся, перекладывая руки из кармана в карман. Ирвелин ему приветливо улыбалась, хотя душа ее застыла от волнения. «Заходите же, заходите, заходите!»

– Да у вас тут, наверное, и без меня, кха-кха, хлопот хватает…

– Я настаиваю, господин Сколоводаль, – не сдавалась Ирвелин, совершенно игнорируя присутствие Нильса. – Познакомимся, наконец. Это соседская лояльность, если хотите.

Мужчина вопросительно посмотрел на Нильса: он, очевидно, не понимал, почему тот молчит.

– Проходите-проходите, – повторяла Ирвелин и открыла дверь нараспашку.

– Ладно, зайду на минуточку. Такая темень уже…

Ликуя, Ирвелин пропустила господина Сколоводаля и бегом вернулась в гостиную. Выдвинув для соседа самое удобное кресло, она направилась к чайнику.

– Будете печенье?

– А? Печенье? – Он с хрустом опустился в кресло. – Нет-нет, усы тараканьи, на ночь печенье я не ем.

– Мармелад? – Ирвелин старательно изображала примерную хозяйку, каковой, к слову, никогда не являлась.

– Только чай. Благодарю вас.

Ирвелин принялась бессвязно болтать про жилплощадь и прекрасный вид из окна – в воодушевлении, без конца жестикулируя, прямо как Мира, – а господин Сколоводаль сидел и молча разглядывал столбики из книг.

– А господин Кроунроул-старший разве к нам не присоединится? – откликнулся он, когда Ирвелин раскладывала блюдца.

Прерывая свой поток бессмысленных слов, Ирвелин оглянулась в прихожую. Там никого не было. Нильс ушел, не удосужившись прикрыть за собой дверь. Эфемеры обладали удивительной способностью уходить скоро и совершенно бесшумно.

Ирвелин выпустила вздох облегчения. Потом она достала ягоды из морозилки и принялась делать для господина Сколоводаля самый вкусный чай, на какой только были способны ее не хозяйственные руки.

Глава 18

Посетитель

В этот вечер, который был готов вот-вот перейти в ночь, Ирвелин узнала от Эрма Сколоводаля кое-что любопытное. Старик и не собирался скрывать, что целыми днями просиживает у дверного глазка и усердно наблюдает за соседями. Более того, Эрм Сколоводаль считал свою деятельность почетной и называл ее не иначе как предназначение. Его знаменитый журнал, о котором Ирвелин столько слышала от Августа, также оказался не выдумкой, а самой настоящей тетрадью с тонной датированных листов. О своем ремесле господин Сколоводаль рассказывал с большим удовольствием, и как только их полуночная беседа коснулась причины его прихода к Ирвелин, старичок, шаркая по паркету, приволок из квартиры номер четыре свой толстый журнал и хлопнул им о дубовый стол.

– Так-так-так. – Он раскрыл журнал на середине и принялся водить пальцем по исписанным строчкам. – Так-так-так. Кхм, где же это. Так-так. А, вот!

Ирвелин, сидевшая рядом, склонилась над журналом. Господин Сколоводаль указал ей на строчку, разобрать которую представлялось возможным только с помощью лупы.

– Ровно неделю назад господин Кроунроул-младший пришел к вам в первый раз.

– Быть такого не может, – сказала Ирвелин. – Филипп Кроунроул отсутствует еще с октября… по семейным обстоятельствам.

– Вы это про какого брата? Младшего? Вот и я сейчас думаю, что в тот день обознался. Кхм. Принял одного брата за другого. Он был в сером плаще, в таком же, в каком сегодня был господин Кроунроул-старший. Видите, тут у меня записано – серый плащ! – И важным тоном прибавил: – У меня все помечено, все!

– Здорово, – не самым искренним голосом отозвалась Ирвелин, продолжая глядеть на мелкие почеркушки.

– И каждый последующий день он приходил. Вот, смотрите, тут у меня указано…

Ирвелин обратила внимание на время. Нильс приходил к ней каждый день ровно в шесть вечера.

– Я подумал тогда: больно у Кроунроула-младшего потрепанный вид. Кхм… Будь они тараканами съедены, эти братья, как они похожи! А ведь не родные!

– Господин Сколоводаль, а вас не смутило, что после меня господин Кроунроул спускался к выходу? Будь он Кроунроулом-младшим, то поднимался бы выше, в свою квартиру на четвертом этаже.

– Потому-то и куры несутся! После вас Кроунроул-старший поднимался выше, каждый раз. Вот тут у меня записано, смотрите. У меня все помечено, все!

Такое поведение Нильса озадачило Ирвелин. Получается, он ходил и к Филиппу? Если так, то Нильс был в курсе, что кузена уже долгое время нет в столице.

– Изо дня в день, значит, кто-то из братьев Кроунроул приходил к вам. А вы, госпожа Ирвелин, приходили так поздно, что я не смог зафиксировать ни одного вашего возвращения на этой неделе! – с претензией проворчал Сколоводаль. – А сегодня в назначенное время Кроунроул не пришел. Тут-то я и забеспокоился. Решил, что сегодня уж точно дождусь вашего возвращения – вдруг что, в непростое время живем все-таки. Кхм, да. Так. Что дальше? Из прихожей я, значит, не выходил весь вечер, наблюдал, и, как оказалось, правильно сделал, – он перелистнул страницу с гордым видом человека, раскрывавшего тайну вечного двигателя. – В девятом часу на площадке появились двое: сам господин Кроунроул и большой графф, крепкий, я таких еще с отрочества остерегаюсь. Оба подошли к вашей двери, постучали, постояли чуть, и второй, который большой, ушел, а господин Кроунроул – зашел в квартиру. Думаю, как же я умудрился пропустить ваше возвращение. Видите, за весь вечер в журнале только подростки с третьего – шумные, сил моих нет, живут прямо надо мной. Оба кукловоды, и у них вся мебель в квартире ходит, топает и топает. Сковородой бы их…

– Господин Сколоводаль, что же было дальше? – перебила Ирвелин в нетерпении.

– А ничего. Все было тихо. Большой графф больше не появлялся, господин Кроунроул не выходил. Скоро на площадке появились вы… И тут-то я, старый, совсем растерялся. То ли я упустил ваш уход, то ли господин Кроунроул проник внутрь без вашего согласия… Думал я, думал, извел вконец Киселя…

– Кого извели? – не поняла она.

– Это кролик мой, Кисель. Умный,