Фантастика 2025-71 - Надежда Валентиновна Первухина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Позовите Илдуриха! — заводясь, выкрикнул этот мужчина.
— Звать ты его, конечно, можешь, но он вряд ли придет. Нету его больше. Отрезали ему голову.
— ЧТО⁈
— Он признался, что на ромеев старался. За деньги. Мы его поймали, когда эта тварь пыталась улизнуть.
Мужчина, не веря в это, помотал головой.
— Вы врете!
— Зачем? Мы все верили ему. Он сделал нам много добра. Помог добыть много оружия. Придумал ту засаду на степняков. Но… — развел руками старший из конунгов.
— И вы его убили… твари неблагодарные.
— Он нас навел на Берослава. Особо на него вел, чтобы мы сдохли. Небылицы рассказывал. И мы потеряли каждого третьего в том походе.
— Он не знал! Как он мог знать, что колдун столь могуществен⁈
— Он знал. — холодно и мрачно произнес старый боевой товарищ мужчины, глядя на него со смесью боли и презрения на лице. — И ты знал.
— Врешь!
— Ты смешон, — фыркнул этот опытный воин. — Хочешь вынудить меня вызвать тебя в круг и убить? После того как ты предал Агалафа и так обошелся с его сыном? После того как предал нас и повел на убой? Сам-то в бой особо не рвался.
— Вы тоже не бежали в первых рядах, — оскалился мужчина, начав пятиться.
Гости же, разговаривая, продолжали подходили широкой дугой и охватывали его все сильнее и сильнее. Родичи же не вмешивались. Хотя лица у них были ОЧЕНЬ сложные.
— Прошу! — взмолилась дочка. — Отдайте мне его в приданое, живым.
— Дура! Не позорь меня! — рявкнул отец.
— Отец! Нет! Я слышала, как они хотят казнить тебя!
— Они не справятся. — оскалился он, вскидывая щит. — Я приму смерть, как и положено мужчине! Ну! Нападайте!
Старый друг шагнул вперед, вызывая поворот бывшего конунга на него. Лицом. Готовясь в бою.
И тут со спины прилетело полено в голень.
Мгновение. И с громкими матами бывший конунг осел на колено.
Резко развернулся.
Прикрылся от еще одного броска щитом, по почти сразу вскрикнул — пропустил «подарок» в правую руку — в плечо. Из-за чего уронил копье.
Потянулся за мечом, но… когда клинок почти уже покинул ножны, его руку остановили и толкнули обратно, возвращая оружие «домой».
Он выронил щит и попытался выхватить нож, однако, щит не успел еще упасть плашмя на землю, как его уже растянули за руки-ноги крепко удерживая. И секундами спустя полностью разоружив.
— Проклинаю! Я проклинаю в…
Удар обухом топора заставил его заткнуться, вбивая зубы в глотку. Заодно отправляя в полузабытье. Пограничное состояние между нокаутом и ясностью ума.
Минута.
И с него уже стянули кольчугу, уложив на ровной поверхности и начав казнь. Ту самую. Кровавого орла…
Конунг умер раньше, чем она завершилась.
Болевой шок.
Однако зрелище было, конечно, жуткое.
— Сдох слишком быстро. Берослав говорил напоить крепко перед делом.
— Он не хотел пить, — пожал плечами самый седой из конунгов…
— И что теперь с ним делать?
— Ничего. Просто бросим. Пусть жрут звери.
— А эти же похоронят.
— Девку забираем, остальных под нож.
— Может, в рабство?
— Ну или так, — равнодушно произнес этот человек, с презрением глядя на растерзанное тело, которое еще совсем недавно считал своим другом и соратником.
Колдун оказался прав.
И они сумели избавиться от гнили в своих рядах. Но как же тяжело и тошно ему было на душе…
* * *
— Ты так смотришь на эти дубы, — максимально серьезно произнес Вернидуб. — Каждый раз, когда сюда приходишь. Словно видишь что-то.
— Я видел эти земли без них.
— Мы все не вечны.
— Это да. Ты хочешь у меня что-то спросить? По глазам вижу. Словно распирает, а спросить стесняешься. Говори смело.
— Почему я до сих пор жив?
— Ты был мертв и ожил, пропадал и нашелся, — после долгой, очень долгой паузы произнес Берослав, первое, что ему пришло в голову.
Кроме мата и грубостей, разумеется.
Притча о блудном сыне здесь едва ли была уместна в полной форме, но суть, извлеченная из нее как некое самодостаточное изречение, вполне подходило.
— Так это было испытание⁈ — ахнул Рудомир от удивления широко раскрыл глаза.
Князь же не сказал ничего.
Ну не говорить же веду, что прямо сейчас ему его убивать невыгодно? В конце концов, не мальчик, сам себе что-нибудь придумает…
— Рег, все собрались. Мы можем начинать. — произнес Вернидуб, который оказался вовремя и очень кстати со своими словами.
Берослав кивнул, проигнорировав непривычное обращение.
После возвращения из похода аборигены стали величать его рег[251] Русълęдо, а его Злату — регыней[252]. Что вызвало, поначалу, даже некоторое негодование. Но… ничего не вышло — люди не отступали.
Он сам создал эту легенду.
Он сам настроил их нужным образом. Зарядил, если говорить в терминологии XXI века. Особенно грандиозной победой.
О!
Воодушевление по земле окрестной покатилось невероятное! А слухи один другого ярче.
И как теперь сдавать назад?
Куда?
Люди верили в него и мечтали о том, что завтра окажется лучше, чем вчера. Но главное — Русълęдо или Красная земля… Железная земля. Придуманное им государство нарождалось у него на глазах. Это было ТАК странно.
Ну болтал он и болтал.
Люди слушали.
Ему казалось, что все эти байки о прошлом — пустой треп. Однако — оказалось, что нет. Людям, как и всегда, для полного счастья не хватало славного Отечества. И они уцепились за эту возможность…
Тем временем в Священной роще шла очень трудная беседа.
Берослав рассказал свои опасения о том, что Рим не оставит его в покое. Слишком славной оказалась победа. И император не упустит эту возможность решительным образом усилить свою армию.
— А значит, что? — спросил он у присутствующих.
— Что? — не понял Рудомир и переспросил.
— Нужно увеличить дистанцию! Мы слишком сблизились с Вечным городом. Это опасно.
— И как ты это хочешь сделать? — поинтересовался Вернидуб.
— Нужно куда-нибудь по весне улизнуть на год-другой.
— А они сюда с войском не придут? — спросил друид, который из боев.
— Могут. Но, чтобы этого не случилось, важно им отгружать потребное. Компасы там и иные
