Историки Французской революции - Варужан Арамаздович Погосян

Дорогой Альберт Захарович,

Получил Ваше любезное письмо. Очень рад, что Вы сочли возможным включить статью в очередной том «Ежегодника». Я мог бы добавить и другие материалы, но боялся, что она получится слишком большой.

Пересылаю резюме статьи[982]. Что касается сопоставления текстов Доливье и Дюкрюи, то, думаю, что давать их в русском переводе не стоит, так как это было бы повторением того, что уже есть в тексте. Поэтому, быть может, лучше вообще снять это сопоставление, вместе со словами: «приведем для сравнения эти основные тезисы обоих авторов».

Надеюсь иметь возможность приехать в Москву в конце июля. Написал В.М. Хвостову относительно конференции в Ереване в сентябре[983]. Думаю, что на этот раз это, наконец, окажется возможным осуществить и что, будучи в Москве, окончательно договорюсь об этом.

Желаю Вам всего хорошего, а главное (если не отдыхали) хорошо летом отдохнуть. Привет Вашей супруге.

[подпись]

19. А.Р. Иоаннисян – А.З. Манфреду, 16 сентября 1969 г.[984]

Дорогой Альберт Захарович,

Получив Ваше письмо, я был очень огорчен, что не смог повидать Вас проездом из Парижа. Дело в том, что я Вам звонил, даже два раза, но так как никто не подошел к телефону, я решил, что Вы в отпуску или на даче.

Прежде всего, хочу выразить Вам самую сердечную и искреннюю благодарность за Вашу столь горячую поддержку моей работы. Откровенно говоря никакой надежды на присуждение ей премии я не питаю[985], хотя бы потому, что хорошо знаю, что Комитет по премиям в его теперешнем виде и составе провалит любую работу по общественным наукам, за исключением разве по археологии или по древне-русской тематике. Я сам был одно время членом этого Комитета и хорошо помню историю с «Парижской Коммуной». Но дело не в этом. Я считаю, что уже получил большое моральное удовлетворение, поскольку все мои коллеги-историки, мнением которых я очень дорожу, высказались столь положительно о моей работе[986]. Поэтому Ваше письмо меня чрезвычайно обрадовало. Я хорошо знаю, конечно, что всем этим я обязан, прежде всего, лично Вам, так как именно при Вашем содействии моя монография увидела свет[987] и так как Вы неизменно проявляли ко мне самое дружеское расположение. Можете быть уверены, что я, со своей стороны, всегда готов сделать для Вас все, что в моих силах и возможностях.

Чтобы покончить с этой темой, хотел бы совершенно откровенно признаться Вам, что мне очень бы хотелось, чтобы итоги обсуждения моей работы[988] в виде отзыва были бы опубликованы на страницах «Правды» или «Известий», как это практикуется в отношении работ выдвинутых на премию. И опять таки не потому, что я рассчитываю, что это посодействовало бы присуждению премии (в этом отношении, повторяю, не нужно строить никаких иллюзий), а потому, что, таким путем, оценки моей работы специалистами стала или стали бы достоянием гласности, в частности у нас в Армении, что имело бы для меня большое значение[989].

Теперь о франко-советской конференции. Сроки остаются те же, т. е. с 11 по 20 ноября. Шнейдер и Глениссон, которых я последний раз видел в конце июля и в начале августа, пока, очевидно, и не думают уходить со своих постов. Оба они в составе делегации. С Александром] Анд[реевичем] Губером мы условились, что в последних числах октября в Москве состоится заседание нашего Оргкомитета, на котором будут окончательно решены все вопросы, связанные с конференцией. Так что в будущем месяце увидемся и обо всем поговорим.

Прошу вас передать Надежде Васильевне самый искренний привет от меня и Анны Николаевны.

С наилучшими пожеланиями

[подпись]

P.S. Относительно обмена текстами докладов никаких переговоров ни с кем я не вел и ничего не обещал.

20. Г.Ш. Кигурадзе – А.З. Манфреду, 24 февраля 1970 г.[990]

Глубокоуважаемый Альберт Захарович!

Примите, прежде всего, мои сердечные приветствия и пожелания всего наилучшего: доброго здоровья и больших научных успехов.

Во-вторых, глубоко извиняюсь за некоторое опоздание с высылкой статьи. К сожалению, модная болезнь не минула и меня – пришлось отдать дань гриппу и поскольку русский перевод (единственный экземпляр) остался в ВАК-е, мне пришлось делать перевод заново. Сейчас статью для «Французского ежегодника» высылаю Вам[991].

Вторая статья для сборника о Парижской Коммуне[992] – «Парижская Коммуна и передовая грузинская общественность», написанная мной вместе с профессором] Донадзе В.Б.[993], тоже готова и в ближайшее время будет Вам выслана [994].

Что касается создания «группы истории Франции», мы уже предприняли определенные шаги. В апреле-мае мы думаем созвать республиканское совещание заинтересованных коллег и о результатах сообщим Вам особо.

Теперь, вопрос о Зугдиди. Там в музее имеется, можно сказать, уникальная литература по истории Франции и, особенно, по эпохе Наполеона. Однако эта литература не обработана, т. е. библиотечно, и имеет характер музейных фондов. Поэтому, если Вы сочтете необходимым ознакомление с этими материалами и найдете время для приезда, мы, в частности я лично, буду очень рад всячески оказаться для Вас полезным – сопровождать Вас, устроить в Зугдиди и т. д.

Чтобы решать некоторые вопросы, затронутые нами в беседе с Вами, я и проф[ессор] Жордания Г.Г.[995] можем в кратчайшее время выслать Вам (для дальнейшего опубликования) подробное описание фондов и материалов, хранящихся в Зугдидском музее по истории Франции. Мы будем ожидать Ваших указаний по этому вопросу.

С искренным уважением,

Преданный Вам [подпись] (Кигурадзе Г.Ш.) Тбилисский государственный университет кафедра новой и новейшей истории

21. А.Р. Иоаннисян – А.З. Манфреду, [май 1970 г.][996]

Дорогой Альберт Захарович!

Мы вернулись с Анной Николаевной в Ереван с запозданием – только 4 мая. В майские дни я звонил Вам по телефону, но не застал – очевидно, Вы были на даче. По возвращении мы нашли Ваше любезное письмо и хотели еще раз поблагодарить Вас и Надежду Васильевну за Ваше сердечное к нам отношение.

Я до последней минуты твердо надеялся, что смогу приехать дня на три в Москву, чтобы принять участие в симпозиуме по проблемам якобинской диктатуры[997]. Но это оказалось абсолютно невозможным. Амбарцумян уехал в Голландию. Другой вице-президент выехал в отпуск. Академик-секретарь лежит с сердечным приступом. Так что сейчас остался совсем один и должен вести все дела. Я ведь говорил Вам, что пока не избавлюсь от своей административной должности, то буду вечно связан по рукам и ногам.

Надеюсь, конечно, летом приехать в Москву. Возможно, уже в июне, если