Русская модель управления - А Прохоров

«Ордынцы передали функции сбора дани великому князю, каковым к тому времени оказался выслужившийся на кровавом погроме восставшей Твери московский князь Иван Калита. И имен­но он стал по существу первым главой ордынской администрации на Руси, составленной из местного населения, — именно эти функции неукоснительно выполнял великий князь, беспощадно сдирая дань со всех... И получал награды за верную службу — ярлыки на отдельные земли от хана (Гали'96 Углич, Белозеро и т. д.). Именно так, как известно, было заложено могущество Москвы»49 .

Заложенный отцами-основателями Московского государства механизм конвертации административн^хх полномочий в деньги вскоре распространился вниз по всем ступенькам управленческой лестницы. На среднем уровне управления заначка была институционализирована в форме так называем^хх «кормлений». «В xV веке местное управление осуществлялось путем кормлений. Бывшие удельные князья и бояре получали свои или иные вотчины во временное управление с содержанием от местного населения, становясь государевыми наместниками в городах или волостелями в сельских вотчинах. Однако к середине XVI века кормленщики, чьи доходы изрядно превышали „корм", стали тунеядцами за счет государства и местного населения» 97. «С одной стороны, правительство старалось ввести понятие о службе государству как об общественной должности, с другой — старый обычай заставлял смотреть на нее только как на источник кормления»498.

На самом низовом уровне управленческого аппарата заначка как плата за перераспределение ресурсов приняла форму обыкновенной взятки. А поскольку перераспределение и мобилизация ресурсов — главное содержание управленческих процессов в России, постольку и взяточничество приняло невиданный в христианском мире размах. Причем обусловленность взяточничества структурой и механизмами управления была осознана населением достаточно давно. Чего стоит один бытовой пример: «В 1637 г. в Путивле казак открыто хвастался, что „я де государя не слушаю, откупил я де деготь в Володимерской чети у дьяка Тимофея Голосова, а не у государя, и пошлины откупные плачу Голосову, а не государю". На возражение „ино де Голосов больше го-

496 Криворотое В Указ соч С 30-31

497 Карпец В И Верховная власть // Советское государство и право, 1985 — №9 —С. 108

498 Ключевский В О Сказания иностранцев С 116 сударя?", казак ответил: „Находить де тебе прежде государя Голосов двор"»499.

По мнению В. О. Ключевского, нет оснований «считать преувеличенными отзывы иностранцев XVII века о продажности суда в Московском государстве, о том, что судьи открыто торговали своими приговорами, что не было преступления, которое не могло бы при помощи денег ускользнуть от наказания; и такие отзывы простираются не на один суд и не на одни второстепенные или удаленные от центра органы управления; иностранец, приехав в Моско^у, прежде всего узнавал, что здесь посредством подарков можно всего добиться, даже при дворе»500.

«В XVII веке подношения приказным были нескольких видов. „Почесть" полагалась заранее для успешного продвижения дела, „поминки" — за конкретную работу с целью ее ускорения и „посулы" (взятки) — за нарушение закона. Они в несколько раз превышали жалование»501. Например, крупные монастыри, у которых были свои рыбные ловли, ежегодно раздавали в Москве «в почесть» изрядное количество рыбы. Существовало даже выражение «бить челом сковороткою рыбки». В 1674 го02у Иверский монастырь бил челом А. С. Матвееву «сковородочкой свежей рыбки на двух возках»5 . Доходы приказн^гх подьячих, получаемые подобным образом, в несколько раз (не менее трех) превышали размеры их окладного жалованья503.

Иван Посошков в начале XVIII века предлагал вообще прекратить выплату жалованья приказным из казны. «Пропадает она (казна. — А. П.) даром, ни за одну деньгу гинет. Пропитания ради главным судьям и приказным людям учинить оклад з дел, по чему с какова дела брать за работу, с каковые выписки иль с указа какова, иль с грамоты, иль с памяти» . Размер платы приказным в XVII веке не только не вырос, но еще и понизился со 100 рублей в год до 88 в 1687­1688 годах. Средний размер жалованья подьячим сократился с 14,3 рубля до 9,5 рубля. Были подь­ячие, вообще не верстанные жалованьем, к 1682 году их было 40% от общего числа. Им правительство разрешало компенсировать нехватку жалованья из денег, отпускаемых на покупку бумаги, чернил, свечей и т. д.505

Выписка из дела имела твердую таксу — 10 копеек за лист. Коммерческий подход подьячих к делу выражался в размашистом почерке и большом расстоянии между строками — таким образом, количество листов увеличивалось и плата, соответственно, тоже. Посошков, имея в виду это расточительство, советовал «писать по 50 и более строчек на листе», потому что «на нас все окрестные государства бумаги напасти не могут»506.

Петр I запретил поместное обеспечение чиновников, повысил жалованье, но денег не хватило.

499 Новомбергский Н Слово и дело государевы М , 1911 —С 465-467

500 Ключевский В О Сказания иностранцев .. С 115

501 Демидова Н. Ф Служилая бюрократия России XVII века и ее роль в формировании абсолютизма М., 1987 -225 с.-С. 141-142

502 Седов П В. Подношения в московских приказах XVII века // Отечественная история, 1996.- № 1.-С 142.

503 См : Лексин Ю. Указ соч С 81.

504 Посошков И. Г Книга о скудости и богатстве и другие сочинения М • Изд-во Академии наук СССР, 1951. - 410 с - С. 73.

505 См Демидова Н. Ф. Указ соч С 122

506 Посошков И Указ соч. С. 89

Уже в 1727 году пришлось вернуться к старой системе — канцелярские служащие в городах работали без жалованья. Им разрешено было «брать акциденции от дел прежн1их., чем без нужды довольствоваться могут». Это правило существовало до 60-х годов XVIII века . Екатерина II и вовсе отменила жалованье чиновникам, мотивировав это тем, что они все равно получают взятки508.

Даже в конце XIX века «чиновники получали грошовое жалованье и существовали исключительно на взятки. Это делалось совершенно открыто. Сельские священники возили на квартиры чиновников взятки возами в виде муки и живности, а московские платили наличными. Взятки давали дьяконы, дьячки, пономари и окончившие академию или семинарию студенты, которым давали места священников»509. Чиновники, не берущие взяток, были столь необычным явлением, что вызывали подозрение. Так, народников, которые устраивались писарями, «скоро арестовывали, заключая об их революционности по тому, что они не пьянствовали и не брали взяток (сразу видно, что писаря ненастоящие)»510.

Общественное мнение осуждало тех взяточников, которые не выполняли своих обещаний. Котошихин пишет, что приказные брали незаконные «посулы» хотя и не сами собою, однако «по задней лестнице, через жену или дочерь или чрез брата и человека и не ставят себе того во взятые посулы будто и не ведают»511. Чиновник, дорожащий своей репутацией, так не поступает: «...нет уж, увольте, это не такие люди, этого никогда не может быть, чтобы, получивши благодарность, не исполнить долг чести»512.

В каждом конкретном случае механизм появления заначки зависит от отрасли или вида работы. Например, послал барин крестьянина на оброк плотничать. Тот вернулся с деньгами. Часть денег заначил, отдал не барину, а своей семье (то есть главе родственного клана). Через пару лет решил, а что я все отдаю своему отцу, и он как хочет, так эти деньги и распределяет. Почему мне, моей жене и детям достается меньше? И он начинает утаивать деньги от родственников в пользу своей «малой» семьи.

Следующим шагом будет утаивание денег от жены, чтобы пропить спокойно. Жена начинает утаивать от мужа. Дети начинают утаивать деньги от родителей, и со второй половины XIX века вся страна ввязывается в гонку —у кого больше заначка. Деньги, спрятанные от родителей, от деда с бабкой, были даже у всех детей в дореволюционной русской деревне. Их прятали под венцами изб, отсюда название «подвенечные деньги». Сама система отходничества порождала ее. Чаевые тоже первоначально были заначкой от владельца трактира или лавки.

Поэтому доходы, которые нигде не регистрируются и которые легче утаить, являются

507 См : Троицкий С М Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке М . Наука, 1974 — 396 с - С. 253

508 См.: Орлова Г А. Бюрократическая реальность // Общественные науки и современность, 1999. - № 6 - С 100

509 Гиляровский В Указ соч С 140

510 Троицкий Н Друзья народа или бесы? // Родина, 1996. - № 2. - С 68

511 Котошихин Г О России в царствование Алексея Михайловича М РОССПЕН, 2000 — 271 с - С 118

512 Орлова Г А. Указ соч С 101 наиболее желанным видом заработка. Если во всем мире поденщик, не имеющий постоянной работы, — несолидный человек, неудачник, существо второго сорта, то в России эквивалентный поденщику «шабашник» —уважаемый, зажиточный человек, хотя и лицо без постоянного заработка. Русские люди падки на левые работы.