Стратегия: «Замок Россия». Том 2 - Вадим Денисов

Основной же, главный приз, "невыкатимое" Пасхальное Яйцо этого робинзонствующего складишка — техника. Бортовой грузовичок 1937 года выпуска, ещё один "Опель Блитц", но уже не бортовая "трёхтонка", а модель Kfz. 305/109 — пятнисто-коричневого камуфляжного окраса механическая мастерская, причём полностью укомплектованная оборудованием и инструментом; даже ветошь для протирки есть, предусмотрены халаты, вафельные полотенца, жидкое мыло, наушники и прочие сопутствующие мелочи.

Только вот как его вытащить?

Но и это ещё не всё.

Кроме грузовика, скучая напротив высоких двустворчатых ворот, в темноте склада до сих пор страдают без людского общества "чуды-юды": два полугусеничных мотоцикла высокой проходимости, разработанные и массово выпускающиеся в Германии в годы Второй мировой войны. Это "кеттенкрады" — Kettenkrad HK 101. По началу их использовали, как буксировщиков легких артиллерийских орудий, потом с их помощью прокладывали кабеля связи, использовали в виде аэродромной техники — самолёты таскали. Любой посильный этой машинке прицеп цепляй, и таскай, себе на здоровье. После войны "кеттенкрады" со сцены не ушли, остались работать в сельском и лесном хозяйстве, в почтовой службе Германии.

Интересно, а как мини-трактор кеттенкрад потянет?

Надо будет у Дугина спросить…

После всего этого Демченко публично заявил бургомистру, что немецких сталкеров он забирает, и будет обучать их лично, в реальном совместном деле — больше никаких местечковых самостоятельных операций.

Вручив немцам заботы по обработке такого куша, эти паразиты хорошо вмазали местной самогонки типа "шнапс" и, ступая по лепесткам роз, погрузились в свою разлюбезную Шнюшу. После чего помахали дамам ручкой, и, под игривый гудок "туруду-риту", умчались в сторону южных рубежей.

Люблю я этих чертей.

— А ты мой ялик оценил? — голос капитана "Нерпы" вывел меня из задумчивости.

— Что? — я не сразу понял причину ещё одной гордости Корнеева.

— На корме стоит, ну, Главный, ты слепой, что ли? — всерьёз обиделся мужик.

— А… Где взял? — торопливо поинтересовался я, уже полностью вернувшись в реальность. Точно, ялик, органично стоит на корме, как нормальное штатное имущество. Что, разве пароход без него был? Белый, чистый, мелкая чёрная надпись "Нерпа" на скуле. — Опять Эдгар подогнал?

— Да хрен там. Хотя спасжилетов он мне подкинул, и два спасательных круга, у него это добро не переводится… Кстати, на одном круге была надпись "Одиссей" на английском. А это сокровище мне Гриша Гонта добыл, на зачистке в Тортуге нашли. Пробит был. Ну, мы с ребятами заклеили, зашпаклевали, покрасили — как новенький!

Ага… Вот и хорошо, вот и хорошо…

— Извини, Коля, пора мне, — протянул я руку капитану.

— Давай, Александрович, не забывай нас.

— Что ты, как можно.

Спорщики всё не унимались.

Ковтонюк в предках имел немцев, немецкий учил в Белоруссии, и учил хорошо, крепко, как язык вероятного противника. Поэтому говорит на нём бодро, быстро и складно, вставляя в разговор модное "ишь" вместо "ихь". Я почти ничего не понимаю.

— Герман Янович, перескажи-ка ты мне итоги столь бурной дискуссии, — отвлёк я спорщиков.

— Алексей Александрович… Вообще-то мы уже почти обо всём договорились. Сначала спорили о пути эвакуации техники. С острова будем забирать на плоту, это несложно, плот уже изготавливается. А вот дальше…

— Дальнейший гемор понятен. И что решили?

— Я предлагал бить просеку к грунтовке, это всего полкилометра — там грузить на понтон, и тащить "Нерпой" к причалу.

— И что?

— Бургомистр предлагал другой вариант: пробивать просеку к Берлину.

Ульф Курцбах не выдержал и ввязался в разговор:

— Это так, я предлагал рубить аллею к замку.

— Но почему? — удивился я. — Ведь так гораздо длиннее. Сколько там, полтора километра?

— Господин Курцбах привёл весьма серьёзный довод, — пояснил главный инженер, не желая упускать инициативу, не забыв, однако, вежливо кивнуть бургомистру. — При столь малой свободной площади германского поселения любая свободная лесная площадка — огромная ценность сама по себе. Тем более, такое уникальное по своей красоте место. Крепкий большой пятистенок с камином. Впоследствии здание на острове можно использовать подо что угодно: как детский лагерь отдыха, например, как турбазу, в качестве мастерской или цеха различных видов промыслов, хотя это нерационально. Там красивые, тихие места. В самом узком месте поставим пешеходный мостик, метров тридцать. А длинную просеку можно надёжно заглушить завалами.

Представляю, какой начнётся спор между образованием и медициной. Климова тут же зацепится за детский дом отдыха, а, заодно, и базу скаутов, которую несложно поставить рядом — ребята пока вообще без помещения существуют.

Но и Зенгер можно понять. Боевые действия на арабско-африканском фронте стабильно обеспечивают её работой, а в стационаре постоянно находятся не менее трёх бойцов из египетской общины. Добавить сюда наши неизбежные текущие травмы: переломы, вывихи, ушибы, хронические и сезонные заболевания, карантины потеряшек, не говоря уже о родовспоможении, и становится очевидным — свободных мест в медцентре очень мало. И есть устойчивая тенденция к увеличению нагрузки.

Совсем недавно по итогам долгой и нудной работы Демченко и Пашы Смирнова, старосты Дальнего Поста, были установлены контакты с вождём одного их "диких" — предводителя пакистанского монокластера генезиса пакистанской же Зоны Племён. Кластер к нам нейтрален, не друг и не враг. А вот сложные больные там имеются. Три дня назад Бероев помог им вывезти для лечения внука вождя, лежит в стационаре. Оплату обещали щедрую, по нынешним-то временам — целых три барашка. Теперь у Демченко очередная невыполнимая задача, которую он определил себе сам, я стараюсь никогда не вмешиваться в работу сталкеров — только навредишь. Идея такова — установить живой контакт с Нью-Дели. И наладить коридор, что очень сложно, практически невыполнимо.

Сергей уверен, что после этого Зенгер можно будет строить трёхэтажную больницу на отдельной поляне, а нам всем можно будет не работать, а отдыхать на местных Гавайях, найти бы только, где они тут находятся… Я бы не отказался. Кстати, Гольдбрейх уверен, что до пальм нам рукой подать, судя по широте. В Сочи пальмы растут, радуют глаз. Вполне может быть, что какая-нибудь группа островков у побережья, близ устья Волги, курортные запросы анклава вполне удовлетворит, и хоть хреновый кокос, да подарит отдыхающему трудовому человеку, зачем иначе вообще острова природой созданы?