Сокровенная Россия: от Ладоги до Сахалина - Анджей Анджеевич Иконников-Галицкий

Ярославль хорош весь (имею в виду его исторический центр). Но особенно примечательна в этом теплом и благородном городе церковь Ильи Пророка – своего рода итог самобытного развития храмостроительства Московской Руси.

Оригинальнейшим достижением старомосковского зодчества стали шатровые церкви XVI – первой половины XVII века. Но как бы ни был духовно высок их полет, он был все же ограничен земным тяготением. Растущим русским городам требовались храмы достаточно просторные, чтобы вместить православный люд, собирающийся и на молитву, и на общественные сходы. И при этом не слишком дорогие в строительстве и в эксплуатации.

В XVII веке храмы и палаты по всей России строятся из кирпича. Кирпич легче и прочнее, чем известняк, из него можно выкладывать более сложные конструкции – лишь был бы в наличии достаточно хваткий и надежный связующий раствор.

В белокаменных постройках прежних времен окна делались узкие, щелевидные – дабы не подвергать известняковую кладку излишним нагрузкам. Здание освещалось главным образом через окна подкупольных барабанов. Теперь, в эпоху кирпичного строительства, можно смело прорезать толщу стен просторными оконными проемами. Отпала необходимость в возведении высоких и широких барабанов. Правда, пятиглавие именно в это время стало общераспространенной, канонической формой навершия русского храма. Центральный купол при этом еще сохранял свое идейное и конструктивное значение, а периферийные главки порой становились откровенно «украшательскими», приобретали замысловатые формы. Возвышаясь над тонкими, напоминающими печные трубы барабанами, они норовили взлететь вверх и раствориться в небе, подобно дыму.

Церковь Ильи Пророка. Начало XX в.

Закомары тоже стали элементом декоративным. Сложное позакомарное покрытие уступило место практичной четырехскатной кровле. В итоге основной объем типичной русской церкви превратился в обыкновенный куб, увенчанный луковичным пятиглавием и испещренный разнообразным декором. Пестро, но скучновато.

В русской церковной архитектуре наметился явный кризис. Столичные зодчие искали выхода из него в освоении новых форм, а провинциальные – в оригинальном сочетании старых.

Церковь Ильи Пророка, построенная в 1647–1650 годах, безусловно, одна из главных градообразующих доминант Ярославля. Недаром в XVIII веке именно ее сделали центром регулярной радиально-кольцевой планировки города. Это не одна, а целых шесть построек, объединенные в безукоризненно-цельный архитектурный комплекс. Главный объем – поставленный на подклет большой куб с тремя апсидами и пятиглавием. К нему с юго-востока пристроен параллелепипед с маленькой декоративной главкой – придел Покрова; с северо-востока – небольшой куб с главкой и пирамидальным переходом от четверика к барабану – придел исповедников Гурия, Симона и Авива. Главное здание с трех сторон окружено крытой галереей и ею же соединено с двумя эффектными высотными постройками: Ризоположенским приделом, представляющим собой восьмерик на четверике, увенчанный стройным шатром и с шатровой же колокольней.

Весь комплекс составлен из простых геометрических объемов, но при этом очаровывает сложной игрой шатров, кубов, луковиц, колонок, кокошников, горизонтальных и вертикальных осей. Основной использованный строителями композиционный прием можно назвать так: равновесная асимметрия. Благодаря смелости, с которой он применен, весь ансамбль выглядит одновременно величественно-устойчивым и подвижным, динамичным, живым.

Вокруг него надо ходить медленно, разглядывать его с разных сторон долго, вдумчиво. Особенно хорошо делать это ранним летним утром, когда от Волги поднимается прохладная свежесть.

Костромские повороты

Кострома. Ипатьевский монастырь

Здание Ипатьевского монастыря торжественным фасадом обращено к Волге. Белоснежный корпус с надвратной башней – как птица, раскинувшая крылья над берегом. За этими стенами весной 1613 года происходили события, определившие политическое будущее России на три столетия вперед.

Полулегендарный основатель монастыря – татарский мурза Чет, перешедший на службу к московскому князю Ивану Калите и принявший в крещении имя Захария, – жил в XIV веке. К нему возводили свои родословные несколько боярских родов. Представители одного из них – Годуновы – в конце XVI века становятся ктиторами (попечителями) монастыря. В истории России Ипатьевскому монастырю досталась особая роль: с ним связано воцарение двух царских династий. Неудачливые Годуновы продержались на престоле всего семь лет и были сметены Смутой. Итогом же Смуты стало избрание на царство Романовых и 304 года правления их семейства.

Внутри пятиугольника монастырских стен сохранилось старинное здание с большим парадным крыльцом – палаты Годуновых – Романовых. У этого крыльца посланцы Земского собора морозным мартовским днем 1613 года стояли с непокрытыми головами, ожидая ответа на вопрос: быть или не быть государству Российскому?

Месяцем раньше в сожженную, разоренную Москву съехались выборные люди из разных городов и уездов истерзанной многолетней Смутой России. Собор всея земли постановил: звать на царство юного Михаила Романова. Официальным мотивом этого выбора было родство с «природными царями» – с угасшей московской династией. Михаил приходился двоюродным племянником последнему ее представителю, царю Федору Ивановичу, сыну Ивана Грозного. Но, кроме этого, были и иные, не менее важные мотивы. Отец Михаила, боярин Федор Романов, когда-то рассматривался как претендент на престол, за что впал в немилость при Борисе Годунове и вынужден был, дабы спасти жизнь себе и малолетнему сыну, принять монашество под именем Филарет. Одновременно и боярыня Ксения, его жена, приняла постриг под именем Марфы. В годы Смуты Филарет играл заметную политическую роль, не всегда благовидную, но всегда дальновидную. Ко времени Собора он находился в польском плену, что как бы покрывало его прошлые политические грехи.

Двор Ипатьевского монастыря. Троицкий собор

Сам же Михаил, пятнадцатилетний юноша, слабый, болезненный, ничем не запятнал себя в Смутное время и никогда не стремился к власти – чем выделялся среди других возможных претендентов на престол. Земский собор выбрал его именно по причине его неповинности во всех тех бедствиях, которые много лет губили Русскую землю.

4 марта послы Земского собора прибыли из Москвы в Кострому. Сюда же, под защиту мощных оборонительных стен Ипатьевского монастыря, прибыла инокиня Марфа с сыном Михаилом. На обращение Собора последовал отказ. Послы долго стояли перед крыльцом, не расходясь. Еще несколько раз на их настойчивые просьбы следовало непреклонное «нет». Наконец, после молебна и увещеваний духовенства (настоятель Ипатьевского монастыря Кирилл был среди депутатов), инокиня Марфа ответила: «Тебе, о Богомати Пречистая Богородица, в Твои пречистеи руце, Владычице, чадо свое предаю…»

Такими или иными были ее подлинные слова, но согласие было получено. Через две недели новонареченный царь отправился из Ипатьевского монастыря в Москву.

Центральная (Сусанинская) площадь в Костроме

Поволжье – анфилада областных городов. Все они разные, но во всех них есть коренная российская одинаковость. Всегда есть главная площадь, место рождения города: Соборная, Кремлевская, Центральная или Красная.