Тень Дракона - Эн Варко

— Тот, кто не способен уничтожить собственное творение, недостоин называться Повелителем Драконов.

— Тогда уничтожь того ублюдка, которого сотворил сам, — скривился Рок, кивнув на чрево Аэолы.

Корн взревел, и воздух подернулся рябью. Через секунду в зале бил хвостом разъяренный Черный Дракон, сердито сметая все вокруг. Один из Драконов, подхватив побледневшую Аэолу, предусмотрительно оттащив ее в сторону. Року потребовалось не больше времени, чтобы предстать в столь же грозном виде. Разнеся половину стены, Драконы вылетели из Замка.

На бой сбежались посмотреть все жители Акватона. Они радовались, как дети, делая ставки, глядя как в клубах грозовых туч, искрясь от разрядов молний и сами извергая пламя, два Черных Дракона яростно сражались друг с другом. Никто из зрителей и подумать не мог, что любящие братья решились биться насмерть. Рок в какой-то момент замешкался, и разряд молнии ослепил его, попав в глаза. Мотая головой, пытаясь прочистить зрение, он, ничего не замечая, несся на здоровенную шаровую молнию, поднявшуюся над темно-сизым гребнем тучи. Еще один удар молнии в голову такой мощи был чреват неприятными последствиями даже для Повелителя Драконов. Корн устремился наперерез, подставляя под электрические разряды защищенное броней тело. Корна закрутило волчком, и Рок, успевший восстановить зрение, поспешил воспользоваться моментом, атаковав брата. Мы все опешили, когда Великого Корна отбросило на Гору. Скалистый выступ треснул, посыпавшись мощным камнепадом вниз. А вместе с камнями, ударяясь о скалы, падал Корн…

Лепэр замолк, как только что переживший сильное потрясение человек. Молчали и его слушатели, терпеливо ожидая продолжения.

Вздохнув, Лепэр продолжил.

— Корна так и не нашли. Его тело пропало. Аэола, обезумев от горя, бросилась вниз и разбилась. Рок тоже исчез. Но вот его исчезновение, как раз, никто и не оплакивал. Напротив, заочно его лишили звания Повелителя и издали приказ, запрещающий ему появляться в Империи. Но никто из нас так и не смог совладать с детищем Рока. Миры гасли один за другим, Драконы слабели и вырождались, а Мрак, наоборот, набирал Силу. И однажды для удовлетворения своего неуемного аппетита он избрал саму Эолу. Драконы раз за разом отбивали его атаки, всю свою Силу тратя на защиту Эолы. Тогда Мрак начал вербовать сторонников среди наших врагов. Приспешники Мрака, проникали тайными тропами на Эолу, смешивали свою кровь с мятежниками, порождая тварей, искусно скрывающихся под оболочкой людей. От Рока в то время не было вестей, и я заподозрил, что создатель Мрака сам и стоит за всеми этими нападениями. Поэтому я лично внес изменения в защиту Черного Замка, чтобы не допустить туда Рока. К сожалению, это его не остановило. Мало того, он сумел заманить меня в ловушку.

Селение орбов

Драконья пища и пара часов отдыха сотворили чудеса. Под предводительством Лепэра они быстро передвигались по переплетениям коридоров и лестниц, пока не они уперлись в глухую стену. Дракон что-то прошептал, и она раздвинулась, пропуская в закуток с отверстием посередине.

— Лифтовая шахта, — объяснил Лепэр. — Правда, лифт здесь уже давно не работает. Череда землетрясений, сопровождавших появление Мрака, повредило подземные коммуникации. А потом восстанавливать их было уже некому.

Спускаться было довольно легко. Перерывов они не делали и практически не разговаривали, пока вслед за Лепэром не нырнули в штольню. Дракон еще несколько раз с помощью негромких приказов отодвигал стены, преграждавшие им путь. А потом они увидели пробивающийся из отверстия в стене багровый свет.

— Смотрите, — Даосса первая подскочила к проему, заглянув в него, — селение прямо под нами. Слушай, Арона, а где у вас все женщины? Там только мужичье шастает… А это там кто? О, Сила!

Побледнев, она отшатнулась, и начала медленно сползать по стене на пол.

На поверхности царила ночь, но заполненная народом площадь была ярко освещена. Свет шел от многочисленных костров. У края Разлома стоял черный крест с распятым на нем Уороссом. Кровь струйками стекала со страшных ран на теле правителя. Они были такими же вызывающе яркими, как и огненная шевелюра на его голове, теперь уже спутанная и свисающая слипшимися клочьями. Багровые ручейки устремлялись к Разлому, причудливо извиваясь и заполняя все впадины на площадке перед ним. Трое старцев с бубнами в одной руке и заостренными палками в другой, бесновались перед несчастным, заглушая его крики. В другом пленнике не трудно было узнать Скульптора. На его теле пока не было ни единой раны, лишь вокруг ноги смыкался железный обруч с тянущейся от него толстой цепью. Он периодически подносил к губам мученика ковш и обтирал тело какой-то мазью.

А по окраинам селения нарезали круги Ищущие. Они часто останавливались и смотрели в сторону площади, где шла пытка, жадно раздувая ноздри, но не делая попыток приблизиться.

— Ищущие насыщаются эманациями страданий жертв, — прошептала Арона. — Для них это намного вкуснее крови. Наверняка, здесь собрались и другие твари. Просто мы их не видим. Они не любят открытых поверхностей. До рассвета мы не сможем проникнуть в селение. На нас, как на чужаков, сразу наброситься вся нечисть, собравшаяся там. Но к утру все попрячутся под землю. Несколько дней находиться в подземельях будет очень опасно. Пока все эти твари не успокоятся и не впадут в спячку до следующего жертвоприношения.

— Уоросс продержится до утра?

— Наверняка, — расстроено откликнулась девушка Короссу. — Орбы искусные палачи. Религия Мрака требует, чтобы страдания длились долго. Существует предание, что если жертва продержится тринадцать дней и ночей, Мрак войдет в нее, и станет править этим миром. Орбы очень мечтают о воскрешении своего бога. Однажды у них почти получилось. Один человек выдержал весь этот срок, но когда его освободили от оков и поклялись в верности, он прыгнул в Разлом.

— Уоросс не позволит никакой мерзости командовать собственным телом! — набросилась на нее Даосса. — Мой кузен сильный. А вот в Скульпторе я ошибалась. Почему он не вызвался заменить Уоросса?

— Вряд ли его спрашивали, Даосса, — тихо заметил Коросс.

— У Скульптора своя пытка, — прибавила Арона. — Не трудно догадаться, что следующей жертвой будет он. И все то, что испытывает сейчас Уоросс, чуть позже испытает и Скульптор.

— Конечно, — презрительно фыркнула Даосса, — он будет заботиться об Уороссе до последнего, чтобы отсрочить собственную казнь.

— Ты же знаешь, что это не так, — покачал головой Коросс. — Будучи доверенным слугой Дома, он физически не может причинить вреда своему господину. Даже если Уоросс будет умолять его об этом. Он связан магией.