Драгоценности солнца - Нора Робертс

— Правда? — странно, подумала Джуд, что идея ее сходства с женщиной, которую она никогда не встречала, доставляет ей удовольствие.

— Правда. Ты ухаживаешь за своими цветами, совершаешь длинные прогулки, свила гнездышко в своем маленьком доме, и держишь двери открытыми для гостей. У тебя ее руки, — она добавила, — как я говорила тебе раньше, а также схожее сердце.

— Она жила одна, — Джуд оглядела прибранный маленький дом. — Постоянно.

— Это ее устраивало. Но живя одной, она не была одинокой. У нее не было мужчины после Джонни, или, как любила говорить Мод, в ее жизни больше не осталось любимого мужчины после того, как его не стало. Ах, — Молли принюхалась, как только они вошли в дом. — У тебя в печи окорок. Пахнет вкусно.

— Ты так думаешь? — Джуд попробовала принюхаться, и они направились к кухне. — Наверное, ты права. Посмотри как он, Молли? Я его раньше не пекла и нервничаю.

— Конечно, я взгляну на него.

Она открыла духовку и проинспектировала окорок. Джуд избавилась от корзинки и стояла, кусая губы.

— Все в порядке, и он почти готов, — сообщила Молли после того, как быстренько проверила, как легко кожа отходит от мяса. — Судя по запаху, от него не останется ни кусочка к завтрашнему ланчу. Мой Мик любит печеный окорок, и еще больше похож на хрюшку, чем вот этот кусок ветчины.

— Правда?

Качая головой, Молли закрыла печь.

— Джуд я не знаю ни одной женщины, которая бы каждый раз так удивлялась комплименту.

— Я — невротик, — сказала Джуд не в качестве извинения, а больше с улыбкой.

— Ну, допустим это очевидно, учитывая, что твой коттедж блестит как новая монетка, знаешь ли? Твоей соседке не остается ничего, кроме как давать тебе советы.

— Которые я приму.

— Когда закончишь с цветами и вытащищь окорок остывать, поставь его достаточно высоко, чтобы твой щенок до него не добрался и не попробовал, какой он на вкус. Я на себе испытала, что это такое, и не скажу, что мне понравилось.

— Хороший совет.

— После этого поднимись наверх и понежься в горячей ванне. И побольше пенки. Солнцестояние — хорошее время для кейли и еще лучшее для романтики.

Материнским жестом Молли похлопала Джуд по щеке.

— Надень красивое платье и потанцуй с Эйданом при лунном свете. Остальное, я тебе обещаю, само о себе позаботится.

— Я ведь даже не знаю, сколько человек приходит.

— Какая разница? Хоть десять, хоть сто десять?

— Сто десять? — выдавила Джуд и побледнела.

— Каждый из них придет, чтобы повеселиться, — Молли поставила бутылку на стол. — Это то, что они сделают. Кейли — это гостеприимство, только и всего. Ирландцы знают, как его принять и показать.

— Что если не хватит еды?

— Об этом ты должна волноваться меньше всего.

— Что если…

— Что если лягушка перепрыгнет луну и сядет тебе на плечо, — с притворным раздражением Молли подняла руки. — Тебе удалось сделать свой дом достаточно радушным. Теперь повтори тоже самое для себя, а все остальное, как я уже сказала, само о себе позаботится.

Это был хороший совет, решила Джуд. Даже если она не верила ни одному слову. Так как ванна с пеной была самым надежным методом для расслабления, она ее и приняла в своей любимой ванне с ножками, как у зверя, позволив себе понежиться, пока ее кожа не порозовела и вся засветилась, глаза стали сонными, а вода — холодной.

Затем она открыла крем, который купила в Дублине, и намазалась им. Он не потерпел неудачу, заставив ее почувствовать себя женственной. В полном расслаблении, она подумала, а не вздремнуть ли ей перед вечеринкой. Джуд вошла в спальню и вскрикнула.

— Финн! О, Боже!

В центре постели пес яростно и ожесточенно сражался с ее подушками. Повсюду разлетались перья. Он повернулся к ней, победоносно виляя хвостом и держа поверженную подушку в зубах.

— Нельзя! Плохая собака! — она отмахнулась от перьев и подбежала к кровати. Предвкушая веселье, он спрыгнул с нее, унеся за собой подушку, вылезавшие из которой перья оставляли за ним пуховой след.

— Нет, нет, нет! Стоять. Подожди. Финн, вернись сейчас же!

Она помчалась за ним в распахнувшемся халате, пытаясь собрать перья. Ему удалось спуститься почти до конца лестницы перед тем, как она его настигла, но тут Джуд совершила ошибку, хватаясь за подушку вместо щенка. Его глаза загорелись в предвкушении сражения. Игриво рявкнув, сжав зубы, он замотал мордочкой и в воздухе разнеслось еще больше перьев.

— Отпусти! Проклятье, посмотри, что ты наделал, — она попыталась его схватить, и между воском и перьями на полу, подскользнулась. Джуд удалось коротко вскрикнуть, и она проехалась на животе по гостиной.

Джуд услышала как за ее спиной открылась дверь, оглянулась через плечо и подумала.

Превосходно. Абсолютно превосходно.

— Что это ты делаешь, Джуд Франциска? — Эйдан прислонился к косяку, с Шоном, выглядывающим через его плечо.

— О, ничего, — она дунула на волосы и перья перед своими глазами. — Совсем ничего.

— А я-то думал, что ты трудишься как рабыня, натирая все, что натирается, и соскребая все, что соскребается, как ты делала всю неделю, и вот нахожу тебя играющей с собакой.

— Ха-ха, — ей удалось сесть, потирая локоть, которым она ударилась об пол. Финн перепрыгнул через нее и оставил подушку у ног Эйдана.

— О, правильно. Отдай ее ему.

— Ну, ты ее убил, не правда ли, малыш? Она мертвее Моисея, — одобрительно хлопнув Финна, Эйдан пересек комнату и подал руку Джуд. — Ты не ушиблась, милая?

— Нет, — она послала ему кислый взгляд. — Это не смешно, — Джуд шлепнула его по руке, отмахиваясь, и свирепо взглянула на Шона, который начал посмеиваться. — Перья теперь повсюду. Мне понадобятся дни, чтобы их все отыскать.

— Ты могла бы начать со своих волос, — Эйдан нагнулся, обхватил ее за талию и приподнял. — Они ими обсыпаны.

— Прекрасно. Спасибо за помощь. Теперь мне надо работать.

— Мы принесли бочонки из паба. Мы их для тебя установим позади дома, — он сдунул перо с ее щеки, затем наклонился к ней, принюхавшись к ее шее. — Ты великолепно пахнешь, — пробормотал он, когда она его оттолкнула. — Шон, уходи.

— Нет, даже и не смей. У меня нет времени на это.

— И закрой за собой дверь, — закончил Эйдан, притягивая к себе Джуд.

— Я только заберу пса, так как он здесь уже закончил. Пойдем, ужасное ты чудовище, — Шон свистнул псу и послушно закрыл за собой дверь.

— Мне надо прибраться, — начала Джуд.

— У тебя есть время, — Эйдан медленно подталкивал ее спиной к стене.

— Я не одета.

— Я это уже заметил, — приперев ее к стенке, он пробежался руками вниз и вверх по ее телу. — Подари нам поцелуй, Джуд Франциска. Поцелуй, который поможет мне продержаться самый длинный день в году.