Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон! - Анна Солейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я бы могла понять его скептицизм, но у меня не было времени на дискуссии. Да и разве генерал Реннер меня послушает? Кто я для него такая? Хорошенькая пустышка?
“Они злее, несдержаннее, глупее и опаснее".
Ему не место в этом доме. Я хотела создать для детей безопасное место, где они могли бы чувствовать, что их любят! Взяла бы я иначе в воспитатели безалаберного, но обожающего воспитанников Юджина?
— Благодарю за ваше мнение, — произнесла я, вставая, — я обязательно его обдумаю. Я в ближайшее время не собираюсь менять работу, но спасибо за предложение. Вижу, вы уже оправились от ран. В таком случае — прошу вас покинуть этот дом. Видите ли, мы не можем позволить себе принимать гостей, так как стеснены в средствах.
Генерал Реннер вскинул на меня тяжелый взгляд.
— Нет.
— Нет?
— Нет, этот дом я покидать не собираюсь.
Я ослышалась?! Он шутит, да? В смысле — не собирается? А какие у него варианты?
— Вы не поняли, — с вежливой улыбкой, которой привыкла улыбаться навязчивым проверяющим из РОНО, пояснила я. — Я вас не спрашивала. Вы должны покинуть этот дом.
— Нет.
Генерал Реннер, заинтересованно глядя на меня, откинулся на спинку стула.
Убила бы.
Зачем я его вообще спасла? Вот все-таки зря я считала себя трезво мыслящим взрослым человеком. Нужно было уже тогда подумать наперед и… прикопать где-нибудь за домом. Цветочки сверху посадить. Я бы даже ответственно скорбела.
Сейчас я едва сдержалась от того, чтобы сжать запястье. То самое, с меткой.
— Объяснитесь, — приказала я, падая в кресло управляющей.
Генерал Реннер, если и удивился моему тону, то вида не подал.
— Что здесь объяснять? Я ничего о себе не помню, податься мне некуда…
— Вы из столицы, — бросила я, постукивая пальцами по столу. — Вот туда подавайтесь.
— Откуда вы знаете? — обеспокоенно спросил он. — Не хотелось бы рисковать. Кроме того, я не могу оставить все так, как есть.
— О чем вы? — процедила я.
Жалко, что тоном нельзя убивать. Мне бы пригодилось. Я все-таки не удержалась: потерла под столом метку. Показалось — или в этот момент в глазах генерала Реннера что-то мелькнуло?.. Все-таки бесполезная вещь эти метки. Вот бы их можно было использовать как оружие и хорошенько генералу врезать. А то связь да связь. Толку от той связи?
— О беспорядке, — хмыкнул он. — Я не могу позволить, чтобы в результате бардака, который вы здесь устроили, кто-то пострадал. И уж точно не могу оставить неблагих детей без присмотра, в котором они нуждаются.
Я сжала край стола. Как жаль, что я не могу его отсюда вышвырнуть! И ведь в самом деле не могу: сил не хватит.
— Вы знаете, кто такой Дерек, гене… — Я откашлялась. — Так вот. Что вы знаете о Дереке?
— Ничего, — безразлично откликнулся генерал Реннер. — Кто это такой?
Придумывая пятнадцатый способ, которым я бы хотела его изувечить, я заговорила:
— Это мальчик-виверна, который так радовался тому, что в приюте появился новенький: такой же, как они, только с чешуей. Уверена, что как только вы спуститесь, он снова вцепится в вас и примется знакомить со всеми. Начнет с Мелиссы — она его любимица, но никого не забудет.
— И что?
— То, что ему четыре, а он уже помнит все и обо всех. То, что Дерек искренне радуется каждому новому человеку, которого встречает.
Я качнула головой.
— И что?
А то, что говорить об этом с вами — совершенно бестолку, генерал Реннер. Вы даже этого рассказа не заслужили.
— То, что он появился здесь совсем недавно. Неплохо одетый, с хорошо развитой речью, общительный, даже немного умеет считать и читать — отличный уровень для ребенка его возраста, с ним явно занимались, родители или няньки. И его явно любили.
Потому что дети, которых не любят, редко бывают так хорошо развитыми. Уж не знаю, с чем это связано, но я на разных детей за десять лет работы насмотрелась и за свои слова могла отвечать головой.
— К чему вы клоните, Иви?
— К тому, что родители, те самые, любящие, и явно небедные, может, даже аристократы, сдали его сюда, как только поняли, что их ребенок — неблагой. Просто сбыли с рук — и все, — отрезала я. — Еще что-то надо объяснять?
У генерала Реннера хватило совести промолчать. Историю Дерека — ту часть, которую он знал, — рассказал мне Юджин. Но я и сама о многом догадалась. Дерек жизнь до приюта почти не помнил, хотя и звал иногда во сне то маму, то какую-то Анни — гувернантку, должно быть, или няньку.
— Этим детям нужен дом, — проговорила я скорее себе, чем генералу Реннеру. — В том числе Дереку.
Я встала.
Генерал по-прежнему молчал, не сводя с меня взгляда.
— Какое вам до этого дело? — с искренним интересом спросил он.
— А это уже не ваши проблемы, — отрезала я. — Можете спросить в городе, раз вы так беспокоитесь: за то время, что я управляю этим приютом, никаких происшествий не случалось. Если не считать недоразумения с бывшей воспитательницей.
— Недоразумения? — вздернул брови генерал Реннер. — Расскажете?
— Это тоже не ваше дело.
— Как интересно. Тогда точно остаюсь, я должен это выяснить.
— Не остаетесь.
На меня накатило что-то вроде отчаяния, потому что я понятия не имела, как его выгнать. Не полицию же звать, что я им скажу? У меня у самой рыльце в пушку, а генерал Реннер может резко все “вспомнить” и сдать меня в тюрьму. Или под суд? Или не меня, а Ивари? В общем, картинка, как ни крути, нерадостная.
— Почему? — подался генерал Реннер вперед. — Приведите хоть один
