Энеолит СССР - Вадим Михайлович Массон

Представление о керамике памятников Кавказского Причерноморья дают находки обломков глиняной посуды на Мачарском поселении. Она грубой выделки, изготовлена из глины с примесью крупных зерен гранитной дресвы, а иногда частиц морского гравия или кальцитового песка, отличается слабым обжигом. Цвет ее темно-красный, буровато-красный и коричневый. На поверхности сосудов заметны следы заглаживания гребенкой или пучком травы. В отдельных случаях применялся ангоб. Все сосуды плоскодонные с массивными поддонами. Преобладают сосуды чашевидной формы с узкими днищами и невысокими венчиками, слегка отогнутыми наружу (табл. L, 32–34). Сосуды лишены ручек, хотя на других памятниках имеются образцы с петельчатыми ручками (Бжания В.В., 1966б, с. 8). Посуды с орнаментом здесь нет. На днищах некоторых сосудов хорошо заметны отпечатки листьев (табл. L, 31), а в двух случаях (табл. L, 30) — оттиски циновки (Бжания В.В., 1966а, с. 116, рис. 2, 5, 6). Те же особенности присущи керамике поселения в с. Атара Армянская Очамчирского р-на (Барамидзе М.В., Пхакадзе Г.Г. и др., 1979, с. 78). Описанная керамика близка местной неолитической посуде, но в общем более совершенна и разнообразна. По ряду признаков близка она и посуде памятников бронзового века, что в совокупности с другими фактами свидетельствует о преемственности в развитии местной культуры. Последняя, как и культура, представленная поселением Тетрамица, весьма своеобразна, что выражается в керамике и наличии специфических типов орудий, например, мотыжек «сочи-адлерского типа». На одном из памятников региона (на селище Гуад-Иху) найден металл — два небольших слитка свинца (Бжания В.В., 1966б, с. 8). Вероятно, знакомство с металлом населения Кавказского Причерноморья произошло именно в эпоху энеолита.

О том, что культурно-историческое развитие Западного Кавказа шло несколько изолированно от остальных областей Кавказа, свидетельствует и ряд памятников, открытых к северу от Абхазии, в районе Сочи-Адлера. Это стоянки Ахштырь 1–5, Имеретинская бухта, Молдовка и др. (Формозов А.А., 1962, с. 126–128). К сожалению, большинство их не раскапывалось. Они содержат разновременный материал, но основная часть его довольно однотипна и по существу не отличается от инвентаря энеолитических памятников Абхазии. Там найдены аналогичные тяпкообразные мотыжки, обломки зернотерок, песты, терочники, плоские полированные топоры, грузила для сетей и грубые кремневые пластинки, фрагменты плоскодонной неорнаментированной керамики (Формозов А.А., 1962, с. 126–129). Таким образом, на значительной территории Кавказского Причерноморья в рассматриваемую эпоху, как и в неолите, была распространена единая в своей основе культура со специфическими особенностями, заметно отличающими ее от раннеземледельческой культуры Закавказья. Установлено относительное хронологическое положение комплексов данной культуры (Формозов А.А., 1957; 1962; Бжания В.В., 1966а; 1966б). Они занимают промежуточное положение между памятниками типа Одиши, Кистрик и Нижняя Шиловка, характеризующими культуру местного неолита, и Очамчирским поселением, Воронцовской пещерой (ранние стоянки) и другими, относящимися к эпохе ранней бронзы. Предложенная их датировка IV — началом III тысячелетия до н. э. может быть принята. Она подтверждается в определенной степени и приведенной выше радиокарбонной датой — 3810±90 лет до н. э., полученной для энеолитического слоя Мачарского поселения.

Памятники Центрального Предкавказья.

Древнейшая культура Северного Кавказа изучена крайне слабо. Как отмечалось, наши знания о позднем неолите и энеолите Центрального Предкавказья по существу продолжают до сих пор базироваться на материалах Агубековского поселения и Нальчикского могильника (ранняя группа погребений), исследованных в Кабардино-Балкарии на рубеже и в начале 30-х годов. Агубековское поселение по традиции все еще рассматривается как неолитический памятник. Однако его материалы имеют сравнительно поздний облик, что позволяет датировать поселение и эпохой энеолита. Несмотря на отсутствие ясности культурно-хронологического положения данного памятника и учитывая, что он не рассматривается в соответствующем выпуске «Археологии СССР», посвященном неолиту, мы считаем целесообразным дать здесь краткую характеристику Агубековского поселения. Это, несомненно, поможет несколько расширить представление о культуре Северного Кавказа, предшествующей бронзовому веку.

Агубековское поселение располагалось в районе г. Нальчика, на правом берегу протока, на холмообразной возвышенности, ограниченной оврагом (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 51). Культурный слой его достигал 0,4–0,6 м и был насыщен керамикой, каменными и обсидиановыми орудиями, кусками стен легких плетеных хижин и др. Планировка поселка и особенности хозяйственно-бытовых построек (форма, размеры и т. д.) не установлены.

Комплекс каменных орудий поселения включает терки, крупные экземпляры которых (22–25×10-14 см) служили, вероятно, зернотерками, терочники, песты, округлые в сечении и почти цилиндрической формы полированные топоры, долотца, точильные камни и дисковидные орудия с округлым отверстием в центре (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, рис. 6–7, табл. II–III). Большинство орудий сделано из кремня и обсидиана местного происхождения. Это, прежде всего, разнообразные скребки, обработанные сколами или мягкой ретушью, с округлым рабочим краем, дисковидной формы (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 55). Имеются проколки и острия из кремневых пластинок. Выделяется группа орудий из кремневых и обсидиановых отщепов и пластин с небольшими выемками по краю (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 58, рис. 5, 14, 15). Найдено немало ножевидных пластин, обработанных по краю ретушью; некоторые из них использовались, возможно, как вкладыши серпов (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 51–59, рис. 5, 16, 17 и др.). Обнаружены также кремневый наконечник стрелы вытянутой треугольной формы с выемкой в основании и обломки каменной булавы (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 56, рис. 4, 13, с. 60, табл. II, 1).

Итак, орудия Агубековского поселения не отличаются в общем от соответствующего инвентаря закавказских памятников. Кремневые и обсидиановые изделия Агубекова в технико-морфологическом отношении ближе инвентарю древнейших памятников Дагестана, особенно Гинчинского поселения (Гаджиев М.Г., 1978б, с. 27–29), что, по мнению отдельных исследователей, позволяет говорить о связи Агубекова с древнейшими оседлыми поселениями Северо-Восточного Кавказа (Гаджиев М.Г., 1978б, с. 29). Следует подчеркнуть здесь и типологическую близость кремневых и обсидиановых изделий Агубековского поселения орудиям, представленным на поселениях раннебронзового века Северного Кавказа — майкопской культуры.

На Агубековском поселении найдено более 1000 обломков глиняных сосудов. Посуда довольно однообразна. Она изготовлена из глины низкого качества с примесями чешуек слюды и зерен кварца, отличается грубой лепкой и слабым обжигом. Цвет сосудов преимущественно желтоватый с красноватым или сероватым оттенком (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 53). Целых форм нет. Установлено, что почти все сосуды были плоскодонными. Найден лишь один фрагмент миниатюрной круглодонной чашечки (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 53, рис. 3, 2). Выделяются горшки с несколько расширяющимся краем и сосуды с резко отогнутым наружу венчиком (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 54). Некоторые горшочки имели ручки в виде просверленных ушек (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 55, рис. 3, 5, 6). Орнамент на керамике отсутствует. Исключение составляет один черепок, украшенный горизонтально расположенным выступом (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 55, рис. 3, 4). Мы видим, что