Нити Жизни - Эль Море

— Ты просто дьявол! Будь ты проклят! Я желаю тебе таких мучений, чтоб душа облилась лавой крови. Чтоб сожгла тебя изнутри, как сейчас прожигает меня. И всё из-за тебя!

После этого, я ринулась к воде, желая утопить себя и покончить с этим унижением, — «зверя в цирке». Но оказалась в кольце его рук и, подняв голову, встретилась с решительным взглядом злодея:

— Нет уж, дослушай! — он сжал мои плечи, я хотела отпихнуться от него, но объятия оказались слишком крепкими.

— Я же прошу о малости, просто молчите! Чего вы добиваетесь? Неужели у вас нет ни малейшей жалости? — взмолилась я, чувствуя, что не могу сопротивляться разливающейся, оплеванной желчи по телу.

— К чему, к твоей дурости? Не ты ли говорила, что уже взрослая, но почему, тогда ведешь себя, как «сопливая» девчонка? Стремишься причинить боль окружающим, демонстрируя маски черствости, безразличности и ненависти. Думаешь, так проще, когда тебя ненавидят? Но любовь, которую к тебе испытывают близкие, неискоренима даже смертью, которую ты так настойчиво пытаешься приблизить. Неужели, не понимаешь, что загнала сама себя в капсулу, где ответ ясен, но ты его не видишь. Играешь со своей жизнью, словно, это игра в кости, а ты лишь одна из сторон кубика. Ты считаешь себя проклятой, но кто тогда я? — с этими словами он отцепил руки от моих плеч. Мне бы бежать. Но я осталась. И тут:

— Всю жизнь я теряю дорогих мне людей… в мои шестнадцать ушли родители — автомобильная катастрофа, я был в машине, но отделался лишь шоком и парой сломленных рёбер, а они… мгновенно.

Я смотрела в его искаженное лицо и его напряжение, словно по проводам — передавалось мне. Я влезала в это что-то по самое не хочу.

— Три года назад умерла моя сестра. И я ничем не смог ей помочь. У нее была последняя стадия рака желудка, а я, как беспомощный щенок… скулил под дверью… и ничего не мог изменить.

Что-то острое и колючее возникло в горле, мысль настигла сразу: а я до этого думала, что моя жизнь перевернулась вверх ногами.

— Желал тысячу раз умереть во всех вообразимых муках, но только, чтобы они жили, но нет, — на секунду он замялся. — Бог решил отобрать у меня всё, но только не мою жизнь. С того дня я проклял всё и вся. Мне больше ничего не нужно было, особенно жизнь. Не знаю, что бы я сделал, если б не встретил преподобного Энфера. Его слова о том, что если мне жизнь не нужна, то это не значит, что не найдется тех, кому она пригодится. И знаешь, что? Я рассмеялся ему в лицо, послав куда подальше. Я напивался каждый вечер перед дверьми церкви и проклинал каждого, кто попадался на глаза, а он только называл меня глупым мальчишкой. И я не заметил, как общение с ним, хотя, в основном, это были перепалки и чистая ругань с моей стороны, перешло в споры, затем в разговоры, а неприязнь и боль отодвинулись куда-то на задний план. Постепенно я стал возвращаться обратно к жизни. Сначала восстановился в академии. Как вспомню, сколько мне пришлось догонять… Но мысль о том, кем бы меня точно не хотели видеть родители, придавала мне сил, и среди пустоты я отыскал что-то большее. Я отыскал себя.

Меня топило нарастающее чувство вины. Горло стянуло. Слова неразборчивым градом выкатились изо рта:

— Простите, я… я не знала…

— Все в порядке, — ответил он.

И тут мой запас прочности, словно резко истончился. К глазам подступили слёзы и покатились крупными шариками на песочную подстилку.

— Я не хотела…

— Знаю, — сказал он. И прижал к себе. Я ревела.

Где-то за горизонтом небо закрылось свинцовыми тучами. Вдалеке одним за другим прогремели раскаты последнего осеннего грома.

Мы стояли рядом друг с другом, медленно коченея на ноябрьском ветру. В воздухе веяло приближающейся зимой.

Успокоившись, я выдохнула облачко теплого пара, пряча руки глубоко в карманы. Лицо покалывало от потока недавних «соплей», а ему захотелось еще кое-что прояснить, задав мне насмешливо-иронический вопрос:

— Мир?

— Перемирие, — с настороженностью буркнула я. — Временное, — привела я немаловажный довод.

Мы переглянулись, оценив «юмор» ситуации.

Он понимающе рассмеялся.

Я мило улыбалась в ответ, а внутри замерзла.

Ведь это всё ложь!

Его мозг работал на будущее, как всегда. Оптимист. Но, поборол ли он своих внутренних демонов или только запер на время? Очевидно одно — всё хорошо, пока хорошо. Но, то самое «хорошо» — это лишь краткие мгновения, подобные вспышкам на солнце и не более. Поэтому, его ожиданиям во имя меня, не вознестись настолько высоко. Слишком уж коротка траектория моего полёта.

Еще немного и все кончится… навсегда.

Я чувствую.

Скоро.

13 Отчаявшимся нужны отчаявшиеся

'Как избежать то, что неизбежно свершится?'

Три дня, 4 часа, 23 минуты и… 44 секунды — именно столько прошло, после того, как я узнала новые подробности личной драмы доктора И. М.

«Вот так», — подумала я, уронила голову на сложенные на столе руки, и простонала: — Невинный вопрос и все потаённые каверзы наружу.

И что в итоге? Всё это время я стараюсь избегать с ним прямых контактов. Прячусь в столовой, в комнатах отдыха, процедурных и даже в туалете.

Его дежурство — я сразу же растворяюсь в больничном здании, словно оборачиваюсь в мантию-невидимку. Стоит только подумать о нём, в голове сразу всплывает тот день. Хоть лоботомию делай, благо, в соседнем здании, как раз, всё для этого имеется. Пойти, что ли, предложить себя в качестве лабораторной крысы? Студентам практикантам на радость. Или шмякнуть себя об стеночку, и здравствуй — амнезия.

— М-да… идиотизм прогрессирует, — выдохнула я, поедая усталым взглядом циферблатную стрелку.

И, недолго размышляя, чем себя умнее занять, хватаюсь за ноутбук. В голове уже зрелое намерение написать очередной пост.

Мне не описать форму того, во что вытянулось моё лицо, когда в заметках численности посещения блога, я увидела цифру достигающую — 886 человек! Кто все эти наблюдатели? Не те ли, кто разводит тут плач о своей жалкой судьбе, тогда как их неудобства столь незначительно малы по сравнению с моими. Жалкие людишки, желающие, чтоб всё пришло к ним в руки само, без всяких затрат на это. Я готова с любым из них хоть сейчас поменяться. И как только у них — живых, здоровых и невредимых язык поворачивается на что-то ещё роптать?!

Кликаю по первому попавшемуся субъекту и вот перед глазами профиль. Изучаю.

Ник — Дейзи.

Возраст — 16.

Пост: «Как унизительно, когда у всех моих одноклассниц уже есть бойфренды, а я же одна. Ни один парень в школе, будто, не замечает меня. А я ведь не уродина. Это не справедливо! Чувствую себя какой-то оборванкой».