Танец огня - Илана С. Мьер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А потом платформа снова поехала с неуклюжестью великана. Она несла их — короля, королеву, музыкантов и танцовщиц — по площади. Сияющими отрядами рядом шагали стражи со щитами со знаком сокола. Лин поняла, что это было не только для красоты, они не могли допустить, чтобы кто-то изменил судьбу одной стрелой. Большая платформа двигалась к арке, что вела к главной улице. Она собиралась объехать город.
Она ожидала шум, когда платформа пропадет на улице. Никто не говорил ей, что за этой платформой поедут остальные, и все они поражали. Никогда еще она не видела столько танцующих и поющих в одном месте. Они пришли со всего мира, но больше всего — из Эйвара, островов Пиллаканрии и южных земель. Лин была очарована платформой с поэтами Академии с лирами. С островов прибыли акробаты, которые кружились и прыгали в идеальной гармонии, пока двигалась платформа. Они словно летали. И золотые цепи на них подчеркивали каждое движение руками и ногами, вспыхивая, как сокровища.
— С севера никто не танцует в этом году, — Бакхор Бар-Гиора появился рядом с ней.
— Верно, — Лин скрыла удивление. — В этом году джитана танцуют другое. Что думаете?
— Думаю, — сказал посол, глядя на толпы внизу, — что город прекрасен. Жаль, что теперь всего не избежать.
Внизу была платформа танцовщиков, их музыка звучала незнакомо, их вид впечатлял: они были в белом, ткань трепетала, как облако, их кожа была темным бархатом. Они танцевали, кастаньеты на запястьях и лодыжка отстукивали ритм.
Лин придвинулась к послу, ее сердце колотилось.
— Ваш король такой мстительный? — прошептала она. — Он обижен на Элдакара за одну ошибку… до такой степени? — одна ошибка. Фраза сияющей женщины, что стояла на платформе рядом с Элдакаром, сжимая его руку.
Пауза. Она посмотрела на посла с оливковой кожей и бледными глазами. Эти глаза казались ей меланхоличными.
— Вовсе нет, — сказал он. — У моего короля свои условия, как и ожидалось от правящего империей. Он не может послать отряды в эту часть мира, хоть тут и красиво, не ожидая… перемен в отношениях. Элдакар медлит в этом вопросе.
— Вы подавите Кахиши, сделаете Майдару — городом-спутником.
Он сохранял терпение.
— Порой, чтобы выжить, приходиться поступать немыслимо. Порой судьба оказывается не такой ужасной, как мы представляли. Главное сохранить то, что любишь.
— Наверное, вы много знаете о выживании, — сказала она, думая о гневе Алейры.
— С рождения, — сказал он спокойно. — Но еще я знаю гордость.
Стук утих. На новой платформе танцевала дюжина женщин в платье разных цветов, сжимая веера из выкрашенных перьев, взмахивая ими в танце. Веера были украшены камнями, головные уборы сочетались с ними. Женщины напоминали фантастических птиц.
— Я жду новой встречи, леди Амаристот, — сказал посол. — Надеюсь, во время мира. Прошу простить, — он поклонился и ушел в толпу придворных.
Часы утекали быстро. День был чередой видений мест, где она никогда не была, а теперь и не побывает. Она увидела бы их возможности, другие миры, не будь ее судьба определена. Так Лин думала, глядя на выступления со всего мира, с их страной и милой музыкой, проезжающие под балконом.
Но она видела и Майдару во время Нитзана. Видела Башню стекла в ее великолепии и странности, а еще были сады Захры. Это были дары, хоть и маленькие, по сравнению с богатством, увиденным тут. Но даже те, кто жили долго, не надеялись все повидать.
Придворные ушли внутрь, где приготовили замысловатые блюда. Король и королева вернулись из города, заметно уставшие, но сияющие. Они сели во главе стола, словно только поженились, кормили друг друга со своих тарелок, смеялись. После поста все утро эта еда была ритуально важной, но они просто радовались друг другу. Кто-то мог бы смотреть с презрением, учитывая репутацию королевы, она воплощала собой ошибку дипломатии. Но Рихаб Бет-Сорр в украшениях затмевала этот шепот, как солнце. Это было не логично, как и решение короля жениться на ней.
Но Лин понимала нелогичное. Она часы проводила в башне на сквозняке, искала в себе. Даже когда было больно. В искусстве было мало логичного. Как и в любви.
Обед закончился, королева и король ушли в разные комнаты, как требовал закон. Ритуал близился к завершению. Сложный ритуал плодородия теперь стал проще, когда появился Бог с тысячью имен. Проведя его впервые со времени смерти его матери, Элдакар Эвраяд закрепил сделку. Они с королевой были женаты не только друг на друге, но и на Кахиши, горах, полях и реках.
К концу дня площадь была в желтой дымке. Крыши, купола и башни казались черными с балкона, а небо пылало. Солнце уже не сверкало на кровавом фонтане Тарика. Мягкий свет конца дня впитывался в красное вино, делая его темнее. Деньг угасал, утихала и толпа. Они устали. Или ощущали серьезность последнего ритуала, значение его для короля.
Королева вышла первой. Она легла на носилки, сложила руки на груди. Носилки понесли шестеро воинов в броне. Женщин там не было. Она выглядела хрупкой, платье свисало пышными складками на ковры на земле. Ее лицо ото лба до подбородка закрывала маска с жемчугом. Лин было не по себе — маска лишала Рихаб личных черт. Она была пассивным символом. Лин вспомнила свадьбу, на которой была годы назад, где невеста была испуганной, не хотела этого. Невеста была хрупкой, сжимала зубы, чтобы не плакать. Ее жених нависал над ней с угрозой, лорды и слуги окружали, словно сетью. Лин ушла с той свадьбы потрясенной, думала об этом и когда решила бежать из Вассилиана. Лучше умереть свободной, голодной, чем жить как зверь в плену.
Лин напомнила себе: было неправильно накладывать свой опыт на мир другого человека. Тень была личной. Рихаб не была жертвой на алтаре, ее не вынуждали. Наоборот. И хотя она выполняла долг, ритуал не лишал ее достоинства. Раньше король взял бы ее при всех, но не теперь. Ныне это было жутко. Он уберет маску, поднимет жену на ноги. Пара выпьет вина и прочтет молитву. Ритуал свелся до метафоры близости.
Бархатный диван в цветах ждал королеву: стражи уложили ее туда. На площади стало еще тише, словно все задержали дыхание. Закат озарял сцену и королеву красным.
Элдакар Эвраяд пошел вперед медленными шагами. Ковер вел его к ней. Он продвигался с ритмом спокойного барабана. Без музыки. Хоть он был
