Эпоха королей (ЛП) - Нира Страусс

Когда я вошла на кухню, приглушённые разговоры, доносившиеся оттуда, прекратились. Три пары глаз обратились ко мне: герцогиня, Пвил и Абердин.

Я указала на коридор.

— Могу зайти позже.

— Всё в порядке, Аланна, проходи, — пригласил меня Пвил. — Прости нас, мы обсуждали предстоящие недели. Мы немного обеспокоены.

Это не было ложью, но и правдой тоже. Будь это на самом деле так, они бы не замолчали при моём появлении. Конечно, я никак это не прокомментировала. Я села на ближайший к камину стул, чтобы подсушить волосы. Я провела более часа в ванне, тщательно оттирая грязь, прилипшую к коже и волосам. Выйдя из тёплой воды, я завернулась в полотенце и легла в кровать. Сон настиг меня быстро, но, проснувшись, я почувствовала себя ещё более уставшей.

— Из-за Теу-Биада?

— Да, и потому что ребята сейчас на Охоте. До их возвращения мы не знаем о них почти ничего, разве что в редких случаях получаем от них весточку.

— Вы долгое время не видите их?

Абердин кивнул.

— Обычно это продолжается несколько недель, но иногда бывало, что затягивалось на месяцы. Однажды мы не слышали ничего о Мэддоксе почти целый год. Это было…

Он тяжко вздохнул, и его возлюбленный ласково сжал его руку. Тонкая бледная рука Пвила на татуированной коже Абердина создавали красивый контраст.

Я попыталась представить себе год без новостей о Каэли, и голова закружилась. Несколько раз моргнув, я взяла из плетёной корзины булочку с кунжутом. Она была ещё тёплой.

Как же Абердин, Пвил и герцогиня познакомились с Мэддоксом? Быть может, его история похожа на историю Веледы? Возможно, он осиротел в детстве, будучи драконьим отпрыском, одним-единственным в жестокой Гибернии. Будь у него живая семья где-то, другие драконы, я бы об этом уже услышала, не так ли? Герцогиня упоминала, что всех троих приняли в Охотники естественным образом. С историей Гвен всё понятно. Это был её долг. Но что насчёт Мэддокса и Сейдж? И зачем ему так рисковать, когда о сущности дракона могут узнать в любой момент?

Я задавала себе эти и другие вопросы с тех пор, как оказалась здесь. И знала, что, пока на мне нет татуировки авена, они никогда не будут полностью откровенны со мной.

И меня это более чем устраивало. Так будет легче вернуться к своей жизни, когда я найду Каэли.

— Они выживут, как всегда, — уверенно сказала герцогиня. — Они знают, что делают.

Пару минут спустя те, о ком шла речь, появились в дверях, чтобы попрощаться. Гвен, с кинжалами с красными рукоятками на бёдрах и с эмблемой Диких Охотников на груди, едва волочила ноги. Тусклые глаза Мэддокса нашли меня.

— Аланна, можешь уделить мне минуту?

Я нахмурилась от такой формальной просьбы и использования моего имени. Решила не отказывать ему перед всеми, чтобы не вызывать подозрений, и вышла следом за ним из кухни, чувствуя на себе взгляды всех остальных.

Мэддокс привёл меня в гостиную, где всегда горел камин. Несколько ковров различных форм и размеров покрывали весь пол, а перед очагом стоял низкий столик и три длинных дивана вокруг. Мэддокс сел на один из них, и я поняла, что не стоит рассчитывать на простое «будь осторожна и прощай».

Я выбрала диван с другой стороны от столика. Дракон сидел, широко расставив ноги, упираясь предплечьями в колени и сцепив руки. Его большие пальцы словно бы боролись друг с другом.

Я глубоко вздохнула. Мы не разговаривали после случившегося в большом зале, и теперь находиться с ним наедине было очень неловко.

— Что-то не так?

— Пока ты во дворце, держись подальше от принца Брана.

Сначала я была немного озадачена, особенно из-за серьёзного и даже требовательного тона его голоса, но затем вспомнила о произошедшем на пристани.

— Он меня не узнает, — заверила я его. — Он так и не увидел меня без камня трансмутации.

— Не будь слишком самоуверенной. Принц намного хитрее, чем многие думают. Его отряд называют гончими, потому что, заметив добычу, они не перестанут преследовать её, пока не поймают. Все они точное отражение своего командующего.

Да, я слышала много анекдотов в тавернах по этому поводу; людям Гальснана нравилось сочинять грязные шутки о принце и его пристрастии к гончим. Мне всегда казалось, что таким образом золотой мальчик пытался придать себе значимости. Если кто-то повсюду кричит о своём величии, уме или опасности, в конце концов, в это начинают верить.

— Что скажешь о своём командующем? Сетанте. — Плечи Мэддокса напряглись, и всё его тело замерло. Даже большие пальцы рук перестали двигаться. — Вся Гиберния говорит о его жестокости. Люди восхваляют его за количество голов сидхов, которые он повесил на стенах Эйре.

Дракон помедлил с ответом.

— Сетанта — наследник, ему нечего доказывать.

— Хочешь сказать, что Бран некомфортно чувствует себя в тени своего брата? — Я фыркнула. — Да, это тоже обсуждают на каждом шагу. Гвен даже сказала ему это лично.

Он вскинул голову, ошеломлённый.

— Что?

— Принцу, на пристани, — напомнила я. — Она сказала, что его неуверенность не делает его привлекательным. — Я тихо рассмеялась, вспоминая это. Гвен сразу мне понравилась. — Думаю, эта самоуверенность возникает сама собой, когда состоишь в отряде будущего короля.

Мэддокс кивнул, но ничего не добавил. Спустя несколько секунд молчание стало невыносимым, и я встала.

— Ну, если это всё… — Я замялась. — Надеюсь, у тебя всё будет хорошо.

Я уже почти достигла двери, когда услышала его тяжелые шаги по ковру. Мужские пальцы обхватили мою руку, останавливая.

— Пожалуйста, Аланна, будь очень осторожна при дворе. — Я была озадачена. Что это за странные нотки в его голосе? Мольба? Может, это просто такой свет от камина, но его лицо выглядело полным тревоги. — Пообещай мне. Пообещай, что будешь осторожна.

Я ничего не понимала. Склонив голову набок, я искала правильные слова.

— Я еду туда, чтобы найти свою сестру. Пока я не найду её и не обеспечу ей безопасность, будь уверен, со мной ничего не случится.

Его пальцы сжались на моём плече; он не спешил меня отпускать. Если он и хотел сказать что-то ещё, то не мог выразить это словами. Часть эмоций даже передалась мне. Они были очень сильными. Поэтому я смягчилась.

Я коснулась его предплечья. Хотя нас разделяла ткань униформы, я всё равно ощутила тепло его кожи.

— Обещаю, Мэддокс. Я вернусь в целости и сохранности. — И тут же, решив разрядить обстановку, я сменила тон. — К тому же ты всегда сможешь прийти сам и убедиться, что я в порядке. — Поскольку он продолжал пристально смотреть на меня, я добавила: — Мы ведь наверняка пересечёмся. Или Охотники не общаются с придворными?

Он моргнул. Будто вышел из лёгкого транса.

— Да, конечно. — Он осторожно отпустил мою руку и отступил на шаг. И было ощущение, что всё, что произошло за последнюю минуту, было плодом моего воображения. — Пойдём. Сейдж и Гвен, наверно, уже заждались меня.

Сейдж не было, но Гвен ждала его у лестницы, ведущей в конюшни. Её обеспокоенные глаза пробежались по нам обоим. Что бы она ни искала, она это не нашла, судя по тому, какой напряжённой выглядела её поза.

— Ты всё взял? — спросила она у Мэддокса.

Не глядя на неё, он ответил:

— Да.

— Ты уверен, что ничего не забыл?

Он обошёл её, направляясь к лестнице. Деревянные ступени скрипнули под весом дракона, и он скрылся из виду. Что-то внутри меня затрепетало, как испуганная птичка-колибри, при мысли о том, куда он уходит. Возможно, это просто Абердин заразил меня своим беспокойством, ведь головой я понимала, что дракон прекрасно справлялся все эти годы и сейчас тоже справится.

К тому же мне предстояло пройти свои собственные испытания.

Гвен поджала губы.

— Если я скажу тебе сейчас кое-что важное, ты сможешь это запомнить на будущее?

— Постараюсь.

— Он полный придурок! — раздражённо воскликнула она. — Порой мне кажется, что у него в голове одни опилки, и лучше бы он держал при себе некоторые свои грязные шуточки, потому что они ужасно неуместны. Он упрямый и слишком высокого мнения о себе. Но в то же время… Он тот, кого хочется видеть рядом, когда всё плохо.