Полное собрание стихотворений в одном томе (сборник) - Эдуард Асадов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Юрий Кузнецов
Ты змеиные ноздри раздула…Ты летала, от гнева бела,То хватала дневные одежды,То ночные одежды рвала.Только клочья я вырвал из рукИ накинул на голое тело.Не стихая всю ночь до утра,Языки, словно змеи, ласкалисьВ глубине двуединого рта.
Ю. КузнецовТы одежды по спальне швыряла,Я рыдал, я молил: – Помолчи! –Ты в ответ то, как сыч, хохотала,То, как ведьма, вопила в ночи.
Я смотрю, раскаляясь до дрожи,Как ты жжешь за собою мосты.О, как хочется, господи боже,Обругать тебя хлестче, чем ты!
Вспоминаю, как мы распалялись,Виноваты, грешны и правы,Как два носа друг в друга вжималисьВ двуединстве сплошной головы.
В середине порочного кругаДве прически, как змеи, сплелись,Две подушки вцепились друг в друга,Две рубашки в лохмотья рвались.
А о том, как мы зло целовались,Не расскажут ни проза, ни стих:Языки наши в узел связались,Лишь к утру мы распутали их.
О, как страстно, как жутко дышалось,Но лишь стих опаляющий шквал,Двуединство с рычаньем распалосьИ в два голоса грянул скандал!
Шел скандал двухэтажно и длинно,Двуедино, двулико и всласть,Но ругалась твоя половина,А моя – обнаженно тряслась.
Взгляд змеи и ни грамма надежды.– Ну, прощай! – Ты покровы рвала,И, швырнув мне ночные одежды,Ты дневных, уходя, не взяла.
И ушла ты, прихлопнув дверямиВсе мольбы. Но я местью дышу.И о том, что творилось меж нами,В дикой страсти, глухими ночами,Я еще и не то расскажу!..
1981Михаил Матусовский
И в отворенное окноК нам тишина приходит снова.А все же жаль, что я давноГудка не слышал заводского.
М. МатусовскийПесня о шуме и громеМашинный грохот – это рай.Я высшей радости не знаю.Ревел под окнами трамвай,Теперь хоть ляг и умирай:Убрали. Нет того трамвая!
С какой я нежностью внималТрубе, что в ванне завывала!Но слесарь где-то постучалИ словно в душу наплевал –Шабаш! Не воет. Замолчала!
И раз затих вдали гудок,Так пусть хоть что-то грянет громом:Ударь, отбойный молот ок!Взреви, бульдозер, перед домом!
Нет, так, товарищи, нельзя,В тиши я на стену полезу.Прошу вас, милые друзья:Едва усну покрепче я,Ударьте палкой по железу!
И чтоб воспрянул я душой,Пусть мой район тепло и грозноВсю ночь истошно надо мнойВопит то дисковой пилой,А то сиреной паровозной.
Ревите громче, я прошу!И тут, в счастливом этом взлете,Я вам такое напишу,Такою песней оглушу,Что год в рассудок не войдете!
1977Герой войны
Лицо энергичное, волевое,Решительный шаг и чеканная фраза,Блестит Золотая Звезда Героя,Нету руки и глаза.
Таким и знают его в городке,Гордятся не первый год.На митинге, в красном ли уголке –Любовь ему и почет!
В домах он – желаннейший из гостей,А в сферах учрежденийЕму надавали сто должностей.Выбрали в сто правлений.
Пожалуй, не было здесь никомуТакого от жителей уваженья.Герой! И, наверное, потомуТолько в одном отказали ему –В праве на слабости и сомненья.
Если случится ему поройСказать: «Не получится», «Страшновато».Все улыбаются: «Шутит Герой!Вот оно – скромное сердце солдата!»
Назвали героем – и стой как Казбек!Стой и глядись, как статуя, в реку.А он не гранит, а живой человек,Со всем, что свойственно человеку!
Герой, это правда. Но правда и в том,Что он бы не прочь повздыхать под гитару,И лишний бокал осушить за столом,И спеть озорно, и сплясать до угару.
Хочется, если даже Герой,А горе затянет вдруг, словно болото, –Забыв про солидность, как в детстве, поройКому-то пожаловаться на кого-то…
Хочется… Только довольно о том.Видите: вот он идет по тропинке.Качаются удочки за плечом,Смеясь, помидоры шуршат в корзинке…
Как славно шагать и смотреть кругомНе статуей важной и не Казбеком.Бронзы не надо. Бронза – потом!Мы средь живых ведь людей живем,Так дайте при жизни быть человеком!
Беседа о морали (Шутка)
Лектор был ученым в высшей мере.И свою беседу о моралиОн решил построить на примере,На живом, конкретном материале.
Пусть сначала, подчеркнув проблемы,Выскажется тип предосудительный,А затем, для закрепленья темы,Слово скажет ярко-положительный.
И, когда замолк заряд карающий,Вышел парень «горько-отрицательный»И сказал: «Мне совестно, товарищи,Что такой я весь непривлекательный…
Лектор прав: куренье это – зелье.Мне ж, дубине, зелье по нутру,Вот поешь, закуришь поутру,И в душе – ну точно новоселье!..
И про водку тоже не таю!От нее все стонут и терзаются.Ну, а мне, мерзавцу, это нравится!Я, скотина, преспокойно пью.
Вру домашним. Барахлю с зарплатою.И что хочешь, то и сотворю…А ведь все через нее, проклятую!Это я вам верно говорю!
Вот зайдешь в кафе после работы,Хлопнешь стопку, милые друзья,И – блаженство! Никакой заботы…А ведь так, товарищи, нельзя!
А мораль? Ведь ужас, что бывает!Надо, чтоб с одной ты жил и был,А вот мне одна надоедает!Я, подлец, об этом позабыл!
Путь-то он приятный, но плохой.То с одной встречаюсь, то с другою,И уж так мне стыдно, что пороюДаже вот ругаюсь сам с собой!
Эх, друзья! Ну что еще сказать?! –Он вздохнул как будто над пожарищем.Извините, я – в кафе, товарищи…Видно, сердце надобно унять…»
Дело за «примерно-показательным».Он шагнул и онемел в тиши:В зале – пусто. В зале – ни души!Все ушли в кафе за «отрицательным»…
1974«Бывают в жизни отношения странные…»
Бывают в жизни отношения странные:Сегодня вместе. Завтра – нет уже…А у тебя прописка постояннаяВ моей простой, но искренней душе.
Гори же в ней, как яркая звезда,Но будь и ты надежною всегда!
9 февраля 1999 г.МоскваБеседа на небесах (По мотивам фольклора)
Однажды пришли побеседовать к БогуГлавы трех очень солидных стран,Бог сам, видно, им указал дорогу:«Смелей! В небесах не живет обман!»
И первым спросил президент США:«О, Господи! Просит сама душа:Когда же, хотелось бы знать заранее,Придет к нам великое процветание?»Господь, улыбнувшись, сказал в ответ:«Расцвет к вам придет через тридцать лет!»
«Спасибо! Я рад, только мы не вечныИ мне столько лет не прожить, конечно…»
Тут молвил английский премьер: «Простите,Но скоро ли Англии быть в зените?»
Господь помолчал и сказал опять:«Запомните, сэр: через тридцать пять!»
Сказал англичанин: «Прошу простить,Я счастлив, но столько мне не прожить!»
Тут вышел с вопросом глава России:«Извечно Россию ломают, гнут,Пусть скажут твои нам уста святые:Когда ж к нам счастливые дни придут?»
Бог тихо погладил себя по темениИ молвил, печали своей не тая:«А вот до такого счастливого времениДожить не смогу уже просто я…»11 января 2000 г.Москва
Землетрясение в Армении
7 сентября 1988 г. в Ленинакане, Кировакане, Спитаке и окружающих селах погибло 55 тысяч человек.
(Из правительственного сообщения)Всех высших сил напряжение,Камни в крови людской.Народ мой, моя Армения,Я – рядом, я здесь, с тобой!
От страшного злого горяДушу сковал мороз.И что там любое мореВ сравнении с морем слез!
Под сводами рухнувшей школыНа веки веков погасСмех ребятни веселойВ сиянье горячих глаз.
Развалины, как могилы…Взгляни – не лишись ума:Похоже, что с злобной силойВсе смерти земли громилиЗдесь улицы и дома.
И есть ли страшней картины,Чем те, где во тьме ночнойТихо стонут руины,Залитые луной…
И разве же мир забудет,Как, сердцем припав к земле,От горя седые людиБлизких зовут во мгле:
– Ашхенчик! Ты где? Ты слышишь?В кровь пальцы… Лопата… Лом!– Папа! Мы здесь! Ты дышишь?Крепись! Мы спасем, спасем!..
Черною птицей кружитсяЗло над моей землей.Стисни зубы от ужаса,Но только борись и стой!
Боли и восхищенияВскипает в сердцах волна.Мужайся, моя Армения,Сейчас с тобой вся страна!
Рвут самолеты ветры,С громом мчат поездаСквозь стужи и километрыТуда, где стряслась беда.
Ах, если б мне дали силыВсех к сердцу прижать, спасти!Армения! Край мой милый!Оплакав стократ могилы,Я знаю, что с новой силойТы будешь еще цвести!
О, как тороплив бег времени!Казалось, почти вчераЯ проводил в АрменииСтихов моих вечера.
В памяти, как на экране,Мелькает за залом зал:Вот это я в Ереване,А здесь я в ЛенинаканеСтроки свои читал.
Ленинакан весь тонетВ яблочном сентябре.Концертный зал филармонииВ древнем монастыре.
Я здесь, как в родных объятьяхСвета и доброты,И девушки в ярких платьяхБегут мне вручать цветы.
По низенькой гулкой сценеВ пионах, словно в огне.– Как вас зовут?– Арфеня.– А вас?– А меня Каринэ.
Забыть ли, как, счастьем пьянОт гордого вдохновения,Студент Вартанян СтепанПоказывал мне Армению!
И вот, когда разом тьмаУпала на край цветущий,На улицы, на дома,На солнце и день грядущий,
Я верить ей не хочу:– Друзья! Я прошу: найдитесь!Всем сердцем сквозь боль кричу:– Откликнитесь! Отзовитесь!..
Да, видно, напрасно зватьТех, кому не очнуться.Другим же, к чему скрывать,Но просто начать мечтатьИль снова нам улыбнуться.
Не все отзовутся, что ж,Не будем слабы на тризне.Горем всех не вернешь.Умерим же в сердце дрожь,Ведь жить надо ради жизни!
И люди отлично знаютДесятки и сотни лет,Что праздник чужим бывает,А горя чужого нет!
Забыть ли, как дни и неделиС разных концов землиС любовью к тебе летелиКрылатые корабли.
А люди с тройной любовьюШли, думу и кровь даря,Воистину говоря:Вот дружба, скрепленная кровью!
И славит тебя в волненииНа всех языках эфир:Будь сильной, моя Армения,Живи и цвети, Армения,Сегодня с тобой весь мир.
15 декабря 1988 г.Люблю людей в прекрасном настроении
