Я начинаю жить - Энни Янг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Резкий удар и короткая вспышка боли.
– Вы в порядке? – врезается в ухо чей-то тревожный хрипловатый голос, а чужая рука дотрагивается до моего плеча.
Прилагаю некое усилие, чтобы сосредоточиться на изображении перед собой. Мужчина легонько бьет ладонями меня по щеке.
– Да, – слабым голосом отвечаю я. – Может, вы перестанете бить меня по лицу?!
– Ой, да, конечно. П… простите, – нервно заикаясь, произносит незнакомец, отпрянув от меня. Однако, видя, как я пытаюсь встать, и сообразив, что сама я вряд ли справлюсь, мужчина вновь падает на колени, "протягивая руку помощи": одной рукой придерживает за спину, другой берет меня за руку.
– Уф, я не на шутку испугался, – шумно выдыхает мой несостоявшийся убийца, ставя меня на ноги. Подает упавшую сумку, и я машинально закидываю ремень на плечо. – Вы целы? У вас ничего не болит? – Но тут его взгляд резко падает вниз. – Как ваша нога? – обеспокоенно спрашивает он. Видимо, заметил, что я прихрамываю на правую ногу.
– Со мной всё в порядке, – уверяю я, пытаясь отвязаться от типа в черной потертой куртке как можно побыстрей.
Слава небесам, я жива и невредима. Отделалась парой – ни фига не парой! – царапин на ладонях и в зоне запястья. Или это называется ссадиной? Ох. Позже обязательно добавятся обширные синяки в местах удара об жесткий асфальт, но не умереть от этого – вполне реально.
– Вы уверены? Может, вы… пребываете в шоковом состоянии, поэтому пока не чувствуете боли? – (Это он у меня спрашивает? Какой странный дядька.) – Нет, у вас явно что-то с ногой, – продолжает он. – Давайте я вас отвезу в больницу.
– Спасибо, но не стоит. Мне уже лучше… Просто связки на ноге растянула.
– А если вы ошибаетесь и там перелом? – Мужчина мается в попытках принять решение. – Решено, везу вас в больницу. – С последней фразой он легонько касается рукой моей спины, подбадривая сесть к нему в машину. Но я остаюсь на месте.
– Я жива, здорова и не нуждаюсь в медицинской помощи. – (Мужчина недоверчиво поглядывает на меня сквозь густые ресницы.) – Уверяю вас, я в порядке. А вы можете спокойно себе ехать дальше. Вы же наверняка опаздываете, так? – нетерпеливо спрашиваю я, желая поскорее попасть на занятие.
– Нуу… – неуверенно запинается водитель черно-белого каптура и застывает в тягостном раздумье: оставить меня здесь, а самому уехать, переживая, что будет со мной, или отвезти в больницу, передать меня профессионалам и уже потом ехать по делам со спокойной душой и с чистой совестью. – Я… даже не знаю…
Пока он колеблется, копаясь в своих мыслях, решаю действовать сама: так сказать, дать ему пинок к правильному решению:
– Вам лучше поспешить. Дела не ждут. Только будьте осторожней. Пообещайте мне, что больше ни один пешеход не пострадает, – произношу я назидательным тоном.
– Клянусь, – тут же обещает он, и снова над чем-то задумывается. – Ну хорошо, – наконец соглашается он со мной, – я… поехал тогда?
– Да-да, езжайте. Хорошего пути. И безопасного, – ободряюще улыбаюсь хорошему человеку. Жаль только, крайне невнимателен.
Мужчина садится за руль, бросает на меня последний, несколько всё еще тревожный и неуверенный, взгляд и наконец уезжает. А я в спешке ковыляю к зданию университета. На занятие, к Игорю.
Сначала нужно зайти ненадолго в «девочку с юбкой», поглядеть на возможные ссадины в области колен, правого локтя – блин, опять правая! – а-то что-то ужасно жжет в этих местах.
Для начала отмываю перепачканные грязью, вперемешку с кровью, ладони.
Черт! Я всё же умудрилась разодрать локоть. Об этом свидетельствует отражение моей обнаженной руки в зеркале – в местах разрыва кожи сочится алая кровь. Ледяной водой быстро смываю эту жуть, затем тщательно отмываю красные следы от брызг, обосновавшихся на стенках раковины благодаря моей неряшливости. Какая же ты неаккуратная, Алекс!
С особой осторожностью натягиваю обратно на раненую руку засученный рукав блузы. Слава богу, не надела сегодня белую: моя однотонная блузка вмиг стала бы двухтонной. Красное пятно на фоне сплошного белого, знаете ли, смотрится не очень.
Тут еще коленки горят. Да так сильно. Причем обе, хотя нет, одна чуть меньше. Боюсь даже глянуть, что там, под тканью черных колготок. Осторожно дотрагиваюсь поверх них до поврежденного места и тут же отдергиваю руку. Больно, черт его подери!
Ладно, посмотрю потом. А сейчас срочно на занятие. Я уже и так неприлично опоздала.
В совершенно пустом коридоре звучит лишь глухое эхо от моего стука в дверь.
– Извините, можно?
– Да вы издеваетесь надо мной что-ль все?! Савельева, вы опять опоздали! В чем дело? Что на этот раз? Снова в дверь долбанулись? – обращается ко мне преподаватель, тот который Соколов, на непривычно повышенных тонах.
– Я… – Стою с потерянным видом и ошарашенным лицом. Даже слово вымолвить не получается.
– Вам не кажется, что в последнее время это входит у вас в привычку? Что я говорил насчет опозданий?!
Я в шоке. Он ли это? Мой Игорь? Смотрю ему прямо в глаза, пытаясь понять, спрашивая его, что, черт возьми, он делает?! Но ответа не получаю. Мне не удается поймать его взгляд – он попросту не задерживается на мне дольше секунды. Обращаю внимание на стоящего Макса и по выражению его лица понимаю, что опоздала не я одна.
– Вы, наверное, горите желанием получить свое наказание? Так вот оно. – Игорь демонстративно переводит взгляд, полный холодного гнева, на Макса. – Будете стоять всё занятие в пару с Вишневским. Он за своей партой, а вы у двери. И не думайте, что вы отделаетесь лишь этим. Не сомневайтесь, я придумаю вам достойное наказание. Вам обоим, – обещает он, даже не взглянув на меня. После чего резким движением разворачивается и проходит к доске. С жутким скрипом, и неистово кроша в сжатых пальцах мел, выводит на ней условия задачи.
Да что на него нашло? Откуда такая агрессия? Не связано ли это с тем, что происходит в последнее время? А с ним явно что-то происходит.
Но какова бы не была причина, ничто не оправдывает это его отвратительное поведение. Во всяком случае я не намерена терпеть подобные выходки. У всего есть предел, есть последствия. Ты заигрался, Игорь. Перешел все границы.
Какого черта я должна стоять здесь и унижаться перед всеми?! Хорошо бы развернуться и уйти, громко хлопнув напоследок дверью. И вообще в это самое время
