Я начинаю жить - Энни Янг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ему это с рук не сойдет. Я припомню ему это.
Черт, еще целый час стоять! А еще травмированная нога ведет себя не так спокойно, как хотелось бы. Не так, как обычно случается при растяжении. Непонятно откуда появившаяся жгучая боль не позволяет ступать на правую ступню в полной мере. Неужели перелом? Какая же я идиотка! Нужно было послушаться того мужчину и ехать прямиком в больницу, а не гадать сейчас, перелом или нет. А еще необходимо обработать разбитые коленки. И локоть. Да и ладони не плохо бы перекисью залить.
Интересно, что мне будет, если я сейчас возьму и уйду из аудитории без всякого на то разрешения? Черт! Черт! Черт! Вот если б мне было плевать на оценки и на учебу в целом, меня бы уже здесь не было. Хотя… это же Игорь… Нет, от него не знаешь, чего ожидать. Выкинет порой такое… как сегодня, например. До сих пор в шоке.
Итак, на протяжении последующих пятидесяти пяти минут я маялась, сбегать или нет. Гадать, отомстит ли мне потом Игорь за столь вольную выходку или нет. Уже в конце пары я пришла к тому, что скорее всего ничего мне за это не будет. Однако как будет выглядеть мой поступок в глазах одногруппников? А Игорь? Как он потом будет вести занятия, зная, что его авторитет и репутация подпорчена? Кем? Мной! Разумеется, буду виноватой я. Черт возьми, почему я должна беспокоится о чем-то подобном?! О нем! Да еще после такой вспышки гнева!
– Садитесь, – наконец велит он нам с Максом буквально за две минуты до конца занятия. – Запишите домашнее задание. – Голос его уже не отдает грубостью. Видимо, успокоился. Но за все то время, что я несла наказание, Игорь ни разу не взглянул на меня. И я так и не поняла, это нежелание видеть меня или же позднее раскаяние – он просто боится встретиться со мной глазами, зная, что перегнул палку? Если второе, то он правильно делает. На его месте я бы не спешила подходить ко мне с извинениями: я зла на него до невозможности!
В течение всего часа я тщательно прятала ладони от чужих любопытных глаз, то и дело испепеляющих меня своим вниманием. Я им что, экспонат в музее, чтоб меня разглядывать?
И опять же, когда я, натянув рукава на ладони, направляюсь к своему месту, нарочито медленно, чтобы моя хромота осталась незамеченной, – Игорь ни разу не смотрит в мою сторону, старательно делая вид, что единственным объектом его внимания являются какие-то никчемные листы бумаги, над которыми он сидит, не поднимая головы, что-то записывает, подчеркивает фразы, что-то сосредоточенно читает. Нет, я ему это точно припомню…
Конец занятия. В кабинете остаемся только мы втроем: Игорь, я и Макс. Наконец, преподаватель обращает взгляд на меня, хмурится, тяжело вздыхает и переводит взгляд на стоящего перед ним Макса. Я всё еще за своей партой, а Максим стоит напротив его стола и уверяет, что такого больше не повторится.
– Честно слово, Игорь Константинович. Да я клянусь вам, это было в первый и последний раз. Можно как-нибудь обойтись без дополнительного задания? Нам и так много задают по другим предметам, а тут еще и это, – жалуется одногруппник.
Что-то в нем изменилось, я имею в виду Макса. Не знаю даже. Стал более серьезным что ли. Не первый раз уже замечаю, что в его фразах больше нет насмешки. Неуместные шутки, колкие замечания тоже пропали. Наша обычно шумная группа переживает новые времена – времена без зачинщика хаоса, непонятных воплей, хохота, усмешек. Даже непривычно как-то.
– Хорошо. Я упрощу тебе наказание до минимума. Ты должен будешь найти в интернете одну статью. Иностранную, касательную нашей с вами сегодняшней темы. Переведешь его и скинешь документ мне на почту вместе с ссылкой на статью. Срок тебе два дня. Задание ясно?
– А иностранный… это значит английский?
– Нет, это значит любой язык, кроме русского, – раздражается Игорь. – Еще вопросы?
– А можно взять английский? Ну, из всех иностранных языков мне он ближе. Хотя я и его толком не знаю, – со вздохом замечает Макс, почесывает затылок.
– Я же сказал, что можно. Только учти, что нужная статья необязательно будет на английском языке. Ее может и вовсе не быть. Так что настраивайся на работу с другими языками. Это может быть и немецкий, и испанский, итальянский и прочие языки.
– Но я же их не знаю, – возмущается Макс.
Игорь театрально закатывает глаза.
– А я разве прошу тебя знать все языки мира и перевести самому?
– То есть можно воспользоваться переводчиком?
– Разумеется, Вишневский! Переводчики, словари, всё, что душе угодно. Только одно условие: доведи работу до ума. Если думаешь, что переводчик тебе всё правильно переведет, то ты ошибаешься. Переводчик – это безмозглая машина, которая выдает всё, что ни попадя. Твоя задача – сделать статью понятной, с правильной смысловой нагрузкой, а не просто набор слов. Тебе понятно?
– Да, – с обреченным видом вздыхает Вишневский. – Ну и задачку вы мне подкинули.
– Хочешь, дам другое? – Преподаватель выразительно поднимает бровь, намекая, что это самое «другое» не то что сложнее, оно будет практически невыполнимой задачей.
– Нет-нет, мне по душе иностранная статья. Сгораю от нетерпения наконец приступить к выполнению этого задания, – с иронией высказывается Макс и натягивает фальшивую улыбку.
– Ну и отлично. Свободен, – говорит спокойным тоном Игорь. Однако нотки нетерпеливости в них я заметила.
Максим бросает сочувственный взгляд на меня: наступила очередь моего наказания. До чего же мило с его стороны. Все-таки он изменился, стал более человечным. На его выражение лица, говорящее мне «не кисни, всё будет ок», я лишь благодарно улыбаюсь, давая понять, что всё в порядке. Переключаю угол обзора на Игоря и понимаю, что он заметил наш с Максом немой разговор. Его хмурый взгляд бегает от меня к Максу и обратно; поспешно опускаю глаза вниз, на свои пальцы.
– Можешь идти, – резко и недовольно бросает Игорь наглому студенту, что так опрометчиво посмел задержаться.
– Да, спасибо, – роняет Вишневский, повернув голову к преподавателю.
Повернувшись вновь ко мне, он, готова поклясться, спрашивает: «Тебя подождать?»
Неожиданно. Как бы там ни было, наверное, нужно ответить.
– Макс, встретимся на паре, – говорю я ему вслух.
– Хорошо, – кивает он. – До свидания, Игорь Константинович. – Макс покидает аудиторию.
Тишина.
Я молча
