Заговор призраков - Екатерина Коути
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я почел бы за честь разжечь огонь и приготовить сей животворящий напиток для вас и мисс Тревельян.
Агнесс стрельнула глазами вверх. Из чашки выскользнула льдинка приятного золотистого цвета. Она носилась взад-вперед под потолком, словно крошечная комета, разгоняя созвездия молочных капель. В этом зрелище была своя красота, но Агнесс не смела наслаждаться ею слишком уж долго. Если мистер Джессоп заметит…
Но младший пастор не принадлежал к любителям задирать голову. Там, наверху, не таилось для него ничего интересного. Его потребность в божественном ограничивалась молитвенником и слоем шиллингов на дне в корзине для пожертвований.
Если мистер Джессоп и напоминал ей пиявку, выбравшую местом обитания бутылку с постным маслом, Агнесс держала свое мнение при себе. Ректору полагается иметь помощника, а практикующему экзорцисту – и подавно. А мистер Джессоп был помощник что надо: услужлив, лишних вопросов не задает, а все старые девы без ума от «душки-пастора».
И все-таки каждый раз, когда по ней скользили его масленые глазки, Агнесс хотелось протереть лицо уксусом.
– Чаю не потребуется, Джессоп, но вы можете оказать мне иную услугу. В Лондоне у меня возникли дела, не терпящие отлагательств.
– У нас, – поправила его Агнесс. – У нас возникли такие дела.
– Я уезжаю завтра поутру…
– Мы уезжаем!
– А время возвращения мне пока что неизвестно.
– Нам.
– Надеюсь, что надолго не задержусь, но как знать, – мистер Линден обращался исключительно к помощнику, оставив все ее поправки за скобками своего внимания. – Придется вам отслужить вместо меня воскресную службу. В это воскресенье совершенно точно, но, может статься, и до Рождества будете меня замещать.
От нахлынувших чувств младший пастор чуть не уронил свою ношу.
– Ах, мистер Линден! Я не подведу вас, даже если горы запрыгают, как овны, и холмы, как агнцы…
– Подготовка к сбору десятин тоже на вас. Нужные бумаги там. Справитесь?
– Почту за честь, сэр, почту за честь, – закивал Джессоп и умиленно посмотрел на Агнесс. – Смею ли я надеяться, что после вашего отъезда мисс Тревельян уделит мне свое драгоценное время, дабы выбрать вместе со мной гимны для воскресной школы…
– Нет!!!
Оба мужчины вздрогнули.
– То есть просто нет, – уже спокойнее сказала Агнесс. – Мисс Тревельян тоже едет в Лондон.
2
В пасторате Джеймс Линден сразу же удалился к себе в кабинет, коротать время в обществе каменных горгулий. К таким приступам угрюмости Агнесс уже притерпелась. Хотя мог бы и объяснить, на чем они будут добираться в Лондон. Очевидно, что не на поезде. Мистер Линден не жаловал любые металлические конструкции, изрыгающие пар, если они крупнее закипающего чайника.
Да и сама Агнесс ненавидела поезда. С лета их возненавидела, со Дня Иоанна Крестителя, с того самого мига, как мистер Хант обрушил на Ронана железнодорожный костыль.
…Но как же он кричал, когда на его плече сомкнулись желтые клыки. Уже и кровь пошла горлом, а он все кричал и не унимался…
Нет! Это был лишь дурной сон, бесформенный, ускользающий, зыбкий, как волны, что слизали с песка следы ног Ронана и отпечатки ластов его матери.
…и кровь его отца…
Сон, просто сон. А когда она очнулась от морока, никого уже не было рядом – ни Ронана, пусть даже его поцелуи горели на ее губах, ни Мэри, обретшей наконец свою шкуру, ни переменчивой леди Мелфорд. Никого из ее друзей, истинных и ложных. Они ушли, как уходят призраки, стоит лишь разорвать цепь, что удерживает их на земле.
«Я медиум. Такова моя награда».
Только Джеймс остался с ней. Замкнул ее в магический круг, и никто не осмелился бросить в нее камень. А если бы и посмел, камень отскочил бы от незримой стены, и комки грязи сползли бы по ней, не замарав Агнесс. Рядом с Джеймсом она почувствовала себя счастливой. Ни строгость, ни наставления не помогли бы ему совладать с ней, но милосердие покорило ее. Отдавать ему долг – по улыбке, по чашке горячего чая, по заботливому слову – стало смыслом ее жизни.
Стряхнув с себя раздумья, Агнесс поспешила на задний двор. Что за сомнения? Конечно, они поедут в карете. Не в почтовой – столько миль трястись в тесном коробе! – а в своей собственной, которую еще предстояло подготовить к долгому путешествию. В конюшне она растолкала Диггори, прикорнувшего на коробе с овсом, велела ему смазать колеса дегтем и задать лошадям вдоволь корма. Им предстоит потрудиться. Жаль, нельзя будет взять с собой Келпи, белоснежную кобылу Джеймса, но она не пристяжная. Ничего, и Келпи дождется хозяина. Планы Джеймса задержаться в Лондоне до конца декабря показались ей преувеличением. Устроит Чарльзу разнос, а потом они втроем вернутся в Линден-эбби. На всякий случай Агнесс приказала Сьюзан, старшей горничной, подготовить гостевую комнату, сама же отправилась на кухню – позаботиться о провизии.
Выслушав пожелания мисс Агнесс и узнав, что за этим стоит, миссис Крэгмор вздохнула. Заколыхались оборки ее чепца, широкие, как капустные листья.
– Это хозяин велел наготовить яств на три голодных года вперед? – уточнила старуха, полируя куском фланели серебряные ножи. – Совсем он, что ли, ополоумел?
– Нет, так решила я сама. Неужели я прошу столь уж многого?
– Холодная баранья лопатка, пирожки с фаршем, яблочный рулет, лимонные тарталетки, сухофрукты…
Перечисляя, экономка откладывала в сторону по ножу, с тем чтобы наглядно явить госпоже эпический размах ее запросов. Горка серебра все высилась.
– …и ветчина в горшочках. Ветчина-то вам на что сдалась?
– Мы сделаем из нее сэндвичи. Сами знаете, что на постоялых дворах еда омерзительная. Лучше захватить все домашнее, чем глодать крысу на вертеле.
– Так-то оно так, – миссис Крэгмор осклабилась редкими зубами. – А хотела б я посмотреть, как Джейми все это на себя навьючит. Но, может, для вас расстарается. Будет вам ветчина, мисс Агнесс, только чур разбудите меня, как соберетесь в дорожку. Хотела б я на это посмотреть!
При всем уважении к экономке, мисс Тревельян не могла не отметить, что годы помутили ее рассудок и притупили почтительность, раз уж на ум ей пришла идея столь нелепая.
– Все припасы в карету погрузит Диггори, – чуть не по слогам объяснила ей Агнесс. – Как будто джентльмен станет таскать корзины!
Но миссис Крэгмор трясло от дряблого старческого смеха.
– Разбудите, мисс Агнесс, окажите милость. Ой, умора будет, как Джейми увидит ветчину!
Опускаться до прений с прислугой было ниже ее достоинства, и Агнесс удалилась из кухни, как только экономка, кряхтя, сняла с крюка холодный окорок и стала его нарезать. Это сражение барышня выиграла!
