Постоянство хищника - Максим Шаттам
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Симановски не отреагировал, во всяком случае внешне. Просто схватил кофейный стаканчик и раздавил его, не сводя глаз с Сеньона. Затем кинул на стол между ними.
Более чем ясное послание.
Сеньон сдался. Он встал, Франк тоже поднялся.
– У вас была возможность снова стать хозяином положения, Антони. Принять решение за нас. А ответит за это ваш сын.
Он вышел из комнаты и попросил лейтенанта Гарибо сменить его.
– Возможно, вам повезет больше, – сказал он, когда она жестом пригласила с собой коллегу из страсбургского отдела расследований. Гарибо бросила насмешливый взгляд на Сеньона. Спесивый парижанин провалился. Сейчас она докажет, на что способна.
Сеньон и Франк закрылись в комнате отдыха, утолили жажду и молчали целых два часа. Им требовалась подзарядка.
Сеньон мысленно потирал руки. Он правильно интерпретировал мстительный взгляд Гарибо. Она завелась и сейчас отыграется на Симановски. Будет давить на него, смотреть свысока. В исполнении женщины это его разозлит. После общения с понимающим жандармом унижение со стороны «бабы», «мерзавки» – как он наверняка назовет ее про себя – приведет преступника в ярость. Да понимает ли она, что бы он с ней сделал, останься она с ним наедине и без пистолета?
Сеньон посмотрел на часы:
– Пора. Не хочу, чтобы Симановски заупрямился и потребовал прервать допрос.
Франк кивнул.
– Рыжей не понравится, когда она поймет, что ты с самого начала ее использовал, – ухмыльнулся он.
Сеньон похлопал его по плечу:
– Это называется опытом – вот что она поймет, если хватит мозгов.
К великому удивлению лейтенанта Гарибо, они вошли в комнату для допросов, провонявшую потом. Сеньон указал на папку на столе:
– Извините, забыл это.
Он прошел мимо Симановски, чтобы забрать документы, даже не взглянув в его сторону. Тот схватил Сеньона за запястье.
– Скажите этой шлюхе, что ее никто не защитит. Ни здесь, нигде.
Сеньон и Гарибо обменялись удивленными взглядами. Он кивком приказал ей выйти. Кажется, она поняла, что была лишь элементом стратегии, возмутилась и резко встала. Сеньон подвинул стул и сел, но уже не напротив Симановски, а рядом. Не лицом к лицу, а в позиции близости, сочувствия. Он позволил задержанному обхватить лапищей свое запястье. Тактильный контакт способствует доверию.
– Все в опасности, – холодно добавил преступник. – Вы думаете, будто все знаете, но на самом деле ни черта. Если он захочет, он придет и убьет меня. Думаете, это я должен спасать сына? – спросил он и горько улыбнулся. – Нет, защищать надо меня.
Сеньон ухватился за эти слова.
– Поговорите с нами и будете в безопасности. Он ничего не сможет вам сделать, будет слишком поздно, когда вы все расскажете.
Улыбка Симановски исчезла, и показалось, что в глазах появился намек на чувство.
– Нет-нет. Он придет. Даже сюда, если понадобится. Ничто его не остановит. Вы понятия не имеете, какой он. Он это сделает. Чтобы отомстить. Потому что обожает убивать. И уже начал.
Антони откинулся на спинку стула.
– Больше я ничего не скажу, – уронил он. – У него есть предназначение, которое он должен исполнить. Вы не поймете. Слишком поздно. Он теперь бессмертен.
Страх. Антони Симановски боялся – Сеньон прочел это по его лицу. И еще он понял, что преступник закрылся наглухо.
44
Одна ночь, чтобы выяснить все.
Такую задачу поставила перед собой команда Люси Торранс. Идентифицировать каждого из сыновей Антони Симановски, получить адреса и максимум информации, чтобы их найти. Ордера, выданные прокурором, открывали доступ к большинству досье на братьев Симановски, и мало-помалу семейный портрет начал складываться.
Цель была проста: арестовать подозреваемых в законное время, завтра, начиная с шести утра. Они не собирались следить за каждым из пятерых, проверять информацию на местах или подбирать время для задержания с минимальным риском. Они не могли оставить Хлою Меньян без помощи, не сделав все для ее спасения. Поэтому Торранс давила на Людивину, Гильема и Николя Рьеса. У них не было права на ошибку.
Тем временем национальная жандармерия отправляла группы вмешательства из Версаля-Сатори для подготовки операции. Учитывая обстоятельства, на самом высоком уровне решили задействовать элиту. Колонна больших черных внедорожников, набитых оборудованием и людьми в экипировке спецназа, направлялась на восток.
Магали позвонила ранним вечером. Они с капитаном Ферицци проводили собственное расследование. Проверяли, как передавалась ДНК.
Поскольку Харон II и Харон III помещали сперму Харона I в своих жертв, то ли в знак уважения, то ли следуя фанатичному или эзотерическому ритуалу, она должна была как-то сохраниться.
Замораживание было единственным способом. Эксперты НИИ криминалистики работали над тем, чтобы это доказать.
Однако в 1930 году такая практика не была общепринятой. В домах французов бытовые морозильники появились только в 1960-х. Поэтому Магали и Ферицци стали проверять производителей. Какие компании обладали морозильными камерами во времена Харона I в районе Жиструа?
И они нашли одну. Компания называлась «Свежий вид». Транспортная рефрижераторная контора в Шарлевиль-Мезьере, куда Симановски вложил половину своих средств. И конечно же, там стояли промышленные морозильники. В них он хранил свои бесценные жидкости. Десятилетиями. В 1966 году он продал свои акции и переехал в район шахты «Фулхайм». К тому моменту им было бы достаточно купить домашний морозильник. Было ли их несколько, чтобы распределить запас и не потерять все, если что-то сломается? Подключили ли их к генератору, чтобы не зависеть от электросети? Там явно была семейная одержимость.
Магали разрабатывала этот след, стремясь выжать из него все.
Ферицци поручил двум следователям из страсбургского отдела расследований отследить историю револьвера «манурин», найденного в доме Антони Симановски. Как он его добыл? Был ли револьвер задействован в других преступлениях?
Ствол каждого оружия уникален, как человеческая ДНК, на гильзах после выстрелов остаются характерные следы, которые можно сравнить с эталоном. Если пули из этого револьвера отмечены в старых делах, об этом можно узнать.
Группа «Харон» не могла себе позволить упустить ни одной гипотезы.
Вырисовывалось общее представление о Симановски и их безумии. Фабрика психопатов.
Пятеро сыновей Антони получили свою «стену славы» в штабе. Имена вывели черным маркером на отдельных листах.
Сэм. Эзра. Жан. Фаустен и Алан. Отец под стражей, мать умерла два года назад, как и бабушка с дедушкой. Робер, наставник, во главе.
Связь между братьями нашел Гильем.
– Я проверял Эзру и понял. Эзра – иначе Азра, то есть Азраил, ангел смерти. Отец дошел до того, что пометил смертью жизнь, которую дал.
