Как очаровать распутника - Дрейлинг Вики

— Да.

Уилл вздохнул.

— Так вот, я мог бы выходить из вас вовремя, и тогда ребенка не будет.

Ее улыбка погасла. Эми отвернулась, и поля шляпки почти закрыли от него ее лицо.

— Я всегда удивлялась, как куртизанки умудряются не понести.

Он подумал, что Эми имеет в виду женщин его прошлого.

— Как же глупо, черт возьми, держать девушек в неведении о таких жизненно важных вещах, тем более что это касается их организма.

— Вас это злит? — спросила Эми.

Но он не стал рассказывать ей об омерзительных случаях, свидетелем которых ему случалось быть в школе и за границей. Он видел, как юные беременные женщины теряли красоту и радость жизни, в то время как негодяи, сделавшие им ребенка, порхали, свободные как птицы. Самому ему повезло, поскольку Хок объяснил брату, как пользоваться кондомами, чтобы предотвратить болезнь или беременность.

Уилл помог Эми встать и задержал ее руку в своей.

— Я только хочу, чтобы вы знали — вам нужно, то есть нам нужно, решить, что делать. С моей стороны было глупо об этом не подумать. Прошлой ночью я больше боялся, как бы не сделать вам больно, чем…

Эми взглянула на него.

— Я знала, что вы не сделаете мне больно, Уилл!

— Вы знаете, что в моей жизни были другие женщины, и знаете также, что это были просто мимолетные связи. Ничего серьезного! Я боялся, поскольку никогда прежде не занимался любовью с девственницей. Я не знал, чего ожидать.

— Вы прекрасно справились.

Уилл слегка улыбнулся.

— Вам виднее. Вы хотите, чтобы все шло естественным чередом, или предпочтете немного подождать, прежде чем обзаводиться детьми?

— А что предпочли бы вы?

— Поскольку мы только узнаем друг друга, может быть, нам стоит пока побыть только вдвоем?

— Да, я согласна, — ответила Эми. — Даже если есть няня, ребенок требует слишком много заботы, тем более что его нужно кормить.

Рука об руку они дошли до своего дома.

— Вы произвели большое впечатление на моих друзей.

— Они мне понравились. Такие разные по натуре. Фордэм — само обаяние, хотя не такой красивый и умный, как вы.

— Иногда он жуткий зануда, зато верный товарищ.

Эми вздохнула.

— А ваш Белл очень загадочный человек. Изысканные манеры, интересный разговор. Но я чувствую, что он многое скрывает. Держит других на расстоянии.

— Вы правильно его поняли. Но довольно о моих холостых приятелях. У нас впереди еще три недели ухаживания.

— Итак, о чем мы поговорим сегодня? — спросила Эми.

— Думаю, нам следует поехать покататься на глазах у светского общества, — предложил Уилл. — Хочу похвастать своей модной супругой.

Эми не хотелось выходить в свет так скоро. По правде говоря, лучше бы остаться дома, в этом идиллическим уголке. Разумеется, возникали и сложности, но они справлялись. Кроме того, у нее отлегло от сердца теперь, когда она решила отказаться от платы за рисунки. По правде говоря, чувство вины из-за того, что она обманывала мужа, портило все удовольствие от рисования. Дни шли один за другим. Эми надеялась, что со временем ее дурное настроение улетучится. Однако сейчас ей хотелось посвятить себя исключительно Уиллу.

Он гордился ею и хотел показать ее свету. Разумеется, ей было приятно его восхищение. Точнее сказать, она была поражена. После стольких лет, что она просидела на скамейке «желтофиолей», считая себя некрасивой, слишком высокой и слишком робкой, чтобы привлечь внимание хоть какого-нибудь мужчины, не говоря уж о таком красавце, как Уилл.

Уилл заставил ее почувствовать себя желанной и привлекательной. Наедине с ним Эми научилась сбрасывать внутренние оковы. Она знала, что достойна любви. Уилл был очень внимательным любовником, однако ни разу не заявил прямо о нежных чувствах к ней. Нужно быть терпеливой, твердила она себе. Уилл говорил, что не уверен сам, способен ли испытывать любовь, но Эми надеялась, что со временем он ее полюбит. И едва удерживалась от того, чтобы не признаться Уиллу в любви! Она осмелилась прошептать, что было в ее сердце, лишь однажды, когда муж спал. А сейчас Уилл ловко правил их двухколесным экипажем, пролагая путь по шумным, людным улицам Лондона. Эми казалось, будто безжалостная рука вырвала ее из уютного мирка, где они наслаждались медовым месяцем, и бросила в водоворот светской жизни. Ей вдруг стало не по себе. Как предполагали многие, их брак затевался из желания замять ужаснейший из скандалов. И Эми понимала, что на них будут смотреть во все глаза и от души судачить. В свете водилось немало циничных, жестоких людей, с удовольствием разжигавших ссору.

— Эми, волноваться совершенно незачем. Я хочу видеть вашу милую улыбку и обещаю, что сегодня заставлю вас хорошенько посмеяться. Сейчас мы поедем по Роттен-роу. Сомневаюсь, что люди станут показывать на нас пальцами и смотреть во все глаза лишь из-за того, что нас случайно заперли в винном погребе — или, если угодно, украли цыгане.

Эми рассмеялась, но потом вздохнула.

— Вы правы. Если я стану смущаться и ежиться от страха, они заподозрят самое худшее.

— По-моему, парк — самое удачное место, где мы можем впервые показаться в качестве мужа и жены. Мне следует лишь приподнимать шляпу, а вы можете помахать своей хорошенькой ручкой в перчатке. А, вот и добрались. — Уилл пустил лошадь по дорожке и подмигнул Эми. — О Боже, все смотрят на нас!

Бросив на нее взгляд искоса, он спросил:

— Неужели видны мои дьявольские рожки?

— Нет. Мне очень жаль. Должно быть, вы забыли их дома, — ответила Эми.

Он весело ухмыльнулся.

— Но наверняка за мной волочится раздвоенный хвост.

Эми поглядела ему за спину.

— Ой, кажется, вы потеряли его по дороге.

— Вот беда. Кажется, моя ужасная репутация разлетается вдребезги!

Рассмеявшись, Эми помахала проезжавшей мимо леди Уоллингем, которая без стеснения разглядывала их с Уиллом.

— Полагаю, она думает, что людям столь неприличного поведения, как мы с вами, нужно прятаться в сельской глуши, — заметил Уилл.

Эми улыбнулась в ответ.

— Я бы предпочла сейчас оказаться с вами в сельской глуши и вести себя совершенно неприлично.

— Возможно, наша прогулка закончится слишком быстро, — предупредил Уилл.

— У меня просто ненасытный муж!

— У меня возникло большое искушение поцеловать вас прямо сейчас, у всех на глазах. Но в таком случае нас, вероятно, отведут на допрос инквизиции, едва мы переступим порог Эшдон-Хауса.

— Смотрите! Вон Джорджетта и Бо.

Эми энергично замахала рукой.

Уилл поравнялся с экипажем Бо и сделал знак следовать за собой.

Джорджетта помахала Эми.

— О, она просто сияет! А Бо, я уверена, сгорает от любопытства, — заметила Эми.

Уилл съехал с главной дороги и соскочил на землю. Потом подал руку Эми и сделал вид, что вот-вот ее уронит, отчего Эми развеселилась. Мимо проходила группа дам, и почтенные матроны все как одна поднесли к глазам лорнеты, разглядывая их.

Подъехала коляска Бо, и Эми, балансируя на цыпочках, наблюдала, как он помогает Джорджетте сойти вниз. Она бросилась к подруге и сжала ее руки:

— Поздравляю! Мне очень тебя не хватало.

— Ах, Боже мой, я хотела тебе написать, но ты же знаешь маму и ее смешные представления о приличиях! — воскликнула Джорджетта. — С чего она решила, будто новобрачных нельзя беспокоить даже письмами? Это выше моего разумения.

— Джулиана сообщила, что мать запретила писать мне. А когда ты вернулась от тети? — спросила Эми.

— Вчера, а ведь могла задержаться еще дольше. Слава Богу, Герберт, старый пес тети Марианны, слопал целый поднос печенья, и его вырвало прямо маме на туфли.

Бо рассмеялся.

— За всю жизнь не слышал такого пронзительного визга!

— Мама до сих пор в расстроенных чувствах. Она в постели, а папа прячется в библиотеке. Все вернулось в обычную колею, — со смехом заметила Джорджетта. — Однако, Эми, какой вид! Розовые щечки, глаза сияют от счастья!

— Да, я счастлива, — сказала она, и Уилл взял ее руку. — Однако когда же твоя свадьба?