Эра воды - Станислав Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я ждал отлета.
Резервный челнок КК готовился к старту в двадцати километрах под моими ногами, с другой стороны Фобоса.
Когда Свифт придумал Марсу спутники, он тоже, как и Чингиз-хан, едва ли предполагал увидеть здесь своих потомков. И я тоже не думал, что вот так, вдруг сорвавшись, покину Марс. Оседлая жизнь только начала образовываться, мне не хотелось больше никуда бежать, тем более, возвращаться на Ганимед, в это каменное болото вечных муссонов. Не то, чтобы мне было плевать на судьбу колонии, а также на перспективы преобразования планеты и, вообще, на освоение системы Юпитера. Конечно, как любой цивилизованный человек я желал всяческих успехов ученым и спасателям. Надеясь, все же, что они обойдутся без моего прямого участия. Разобрались же в свое время с терактами на заводах, все оказалось проще пареной репы, а мнилось-то чем-то загадочным, чуть ли не инопланетным вторжением…
Я бы не полетел. Если бы не Катя. И я не мог бросить там Жанку. И даже не потому, что она, забыв обиду и здравый смысл, кинулась ко мне, едва услышала об исчезновении «Марсианского аиста», на котором мы с Рупи разбились. Чем она могла тогда помочь? Что могла узнать, отличное от новостных каналов и марсианских блогов? На что могла рассчитывать, даже если бы произошло то чудо, которое произошло, и мы с Рупи оказались живыми? Она поступила так, потому что не могла иначе. И даже если бы она не сделала этого, все равно я сидел бы в этом кресле и ждал отправления на Ганимед.
Информационные блоки «Ожерелья Юпитера» транслировались теперь на всю Солнечную по основным каналам. Крупнейшая катастрофа в истории освоении космоса. Более тысячи человек пропали без вести. Связи с планетой нет. Достоверно известно о гибели семнадцати спасателей, первыми бросившихся с орбиты на выручку предположительно попавшим в беду жителям Ганимед-Сити. Катера спасателей разбились в Ромийских горах при невыясненных обстоятельствах, в местах падения зафиксированы энергетические выбросы большой мощности, как если бы взорвались двигатели. Специалисты в один голос твердят, что это невозможно, мол, современный ядерник надежнее допотопного молотка, тот хотя бы мог соскочить с рукоятки, а в двигателе ломаться нечему, плюс тройная система дублирования.
Положим, не очень-то я верю, что атомный двигатель надежнее молотка, но выход из строя одновременно нескольких катеров — мистика. Вернее, это должно иметь причину. И гибель спасателей выглядит не более странной, чем исчезновение связи со всей ганимедийской колонией (пусть даже и была сильная магнитная буря) или чем потеря всех автоматических зондов, сброшенных на поверхность в последующие дни.
Возможно, дело в электронике. Что-то воздействует на нее, что-то вроде щита ограждает Ганимед от проникновения наших механизмов… Механизмов или электроники? А можно ли приземлиться на одной механике? Звучит бредово, но, если вдуматься, почему бы и нет. Правда, это билет в один конец. Чтобы вернуться на орбиту, нужен движок, иначе ракета не взлетит, а движок — это реактор, что, похоже, означает взрыв. Шах и мат. Вернее, пат, убить меня при посадке Ганимеду, возможно, не удастся, но и улететь не получится… Меня? Почему меня? Потому что я твердо решил, что бы ни болтали ученые, спасатели и комитетчики, буду им кивать, а сам найду способ добраться до планеты. Там Жанна, они ее не спасут, они будут месяцами думать о риске и целесообразности, изобретать надежные решения, а тем временем на поверхности все умрут, попросту задохнутся, потому что если вышла из строя электроника, то реакторы остановились, и регенерации воздуха больше нет.
Итак, обратно мне не взлететь. Судя по бессилию радаров и молчанию наземных станций, подать сигнал с планеты невозможно. Зеркальцем тоже не посветишь, сплошная облачность. Снова пат.
В общем, мне было над чем подумать за время полета.
Я сидел, пристегнувшись к креслу, в гостиничном номере Фобоса-Транзитного, и упражнялся в подбрасывании тюбика с фруктовым джемом. У них авария, гравитационное колесо остановлено. Именно сегодня. Ненавижу невесомость, а на Фобосе без искусственного притяжения чувствуешь себя почти как в открытом космосе. Когда тюбик, покрутившись в воздухе, медленно опускался обратно в раскрытую ладонь, я подбрасывал его и ловил снова. Очень увлекательное занятие.
Предупреждающе загудел зуммер коммуникатора, я принял входящий. Прямо передо мной возникла Катя. Лицо бесстрастно, я бы сказал, подчеркнуто-бесстрастно.
— Пол, нам пора. Седьмое поле, старт через полтора часа, ты готов?
Я вымученно улыбнулся и кивнул. Нераспакованные вещи стоят в углу, взять и пойти. Вернее, поплыть по воздуху вдоль страховочных штанг, гравитацию-то отключили. Выспаться последние дни хронически не получалось, нервная суета. Катя была как чужая, словно робот, настроенный на оптимальное выполнение задачи. Мог бы и обидеться, кабы не чувствовал в ней сильнейшее напряжение, словно что-то рвалось изнутри, с трудом удерживаемое ею. Не думаю, что это ревность к Жанне. Да и на должностные проблемы не очень похоже. Что-то с ней происходило, возможно, непонятное даже для нее, такой взрослой и опытной, великомудрой госпожи лидер-инспектора КК.
— Тогда двигай, тебе еще вокруг Фобоса обернуться. Конец связи.
Она исчезла. Что ж, до встречи на борту.
Свернув свои дела на Марсе, мы стартуем к Юпитеру, чтобы через неделю или около того принять личное участие в планировании спасательной экспедиции. Снова Ганимед. Место, откуда я так поспешно бежал. Но не от всего в жизни можно убежать. А коли так, полагаю, мне в этом представлении отведена собственная роль. Конечно, в десант Катя меня не пустит, есть квалифицированные спасатели, у меня-то всего лишь начальная категория «Д». Но что-то мне подсказывает, есть обходные пути. И, что самое важное, есть необходимость.
Я должен попасть на Ганимед, хоть пока и не знаю, как. А это значит, я там буду.
Часть 4. ПОГРУЖЕНИЕ
«Третий ангел вылил чашу свою в реки и источники вод: и сделалась кровь».
Откровение Иоанна, гл.16, ст.4.Транзитный космодром Перрайна на Гималии принял наш челнок вне очереди.
Лишь после того, как рассеялся последний выхлоп дюз, с летного поля в черные, усыпанные звездами, небеса ушла сверкающая и пузатая грузовая ракета. Пропустили нас вперед — знак почтения, дань позывным Комитета Контроля, а на самом деле — лишняя формальность, ведь очереди на посадку все равно нет.
Некогда оживленный космопорт выглядел пустым. Полдюжины коренастых орбитальных челноков застыли на растопыренных лапах стабилизаторов. Судя по бортовым значкам, все местной приписки, гималийские, только один с Европы. В стороне от них, словно чураясь неказистых работяг — большая пассажирская ракета. Серьезная птица, земной лайнер на полсотни персон. Обшивка основательно прожарена солнечным ветром и изъедена микрометеоритами, неизбежными, несмотря на все новейшие системы защиты. Видно, старушка не первый десяток лет мотается по внутренним линиям.
А вот грузовиков с Ганимеда больше нет. Пусты отведенные специально для них площадки, размеченные желтыми квадратами. После катастрофы главный для системы Юпитера источник полиметаллов закрыт, и одному богу известно, что творится на его поверхности, укутанной плотными тучами, непробиваемыми для радаров. Непробиваемыми с того момента, когда прекратилась связь и жители колонии попали в давно забытую категорию «пропавшие без вести». В их числе и девятая научная станция, так долго и так недавно бывшая мне домом, и моя рыжая Жанка, вернувшаяся на Ганимед к своей ксенобиологии за неделю до потери связи. Вернушаяся с Марса, от меня, так и не разобравшись до конца ни со мной, ни с собой.
Большинство ганимедийских грузовых ракет стояли в тот день под загрузкой на руднике. Возможно, они там до сих пор. А возможно, их накрыла магма вместе со всеми нашими базами, заводами по переработке атмосферы, шахтами и грандиозными куполами Ганимед-Сити. Или радиолапчатый вселенский слизняк раздавил их брюхом, прибыв с дипломатической миссией от Магеллановых Облаков — версии можно выдвигать любые, все равно, доподлинно ничего не известно.
Уцелевшие транспорты остались по месту разгрузки: в основном, на Европе. Теперь кого-то перебросили на Леду и Элару, там начали добычу ископаемых, чтобы временно хоть как-то компенсировать потерю Ганимеда.
Ну и на Лиситею, конечно. Вот где в последнее время жизнь бьет ключем: толпы роботов и людей, снующие туда-сюда челноки и баржи. Спутник готовят к перемещению, строятся реакторы, величайшие прямоточные ядерники в истории: человечество превратилось в гиганта с очень длинными и мускулистыми руками, мы лепим себе дома уже не на Земле, а по всей Солнечной системе. Каждый новый проект грандиознее предыдущего: капитальное строительство на Луне, развертывание баз на Марсе, исследования Европы, преобразование Ганимеда и Каллисто…